Семейный портрет с колдуном (СИ) - Лакомка Ната. Страница 41

Леди Нэн кинулась, пытаясь расцарапать мне лицо, но я вовремя закрылась рукой. Острые ноготки больно вцепились мне в запястье, и я вскрикнула, отталкивая благородную драчливую девицу. Она отступила шага на два, но потом опять бросилась в атаку.

Кто-то мелькнул тенью, сбежав по ступеням Бесконечной лестницы, и встал передо мной, заслоняя от леди Филомэль. Она остановилась, словно налетев на невидимую стену, и попятилась.

- Ай-я-яй, - услышала я голос графа Майсгрейва. – Как огорчится королева, когда я расскажу ей о вашем поведении, дорогая леди Фили. А как будет огорчен ваш папочка… - он сокрушенно прищелкнул языком, и леди Нэн, подобрав юбку и теряя плащ промчалась мимо него, по лестнице вверх, исчезнув с глаз за считанные секунды. – Ну вот, - граф повернулся ко мне. – Не успели сбежать, и сразу попали в переделку. Позвольте, я найму вам экипаж, леди Валентайн? Время позднее, путь неблизкий… Кстати, куда вы решили направиться в такой спешке? Надеюсь, куда-нибудь в глухие места? На север, например? Рекомендую Вальшир. Там легче всего затеряться и оплакивать несбывшиеся мечты.

- К вашему сведению, - зло сказала я, потирая ноющие царапины от когтей леди Фи, - я с разрешения леди Икении отправляюсь в Саммюзиль-форд. Дня на два. Аселин все равно под арестом, а у меня кое-какие дела дома. Королева позволила, - последнее было ложью, но я выдала ее на одном дыхании – только бы колдун не решил, что я исполнила его мечту и сбегаю, отказавшись от свадьбы.

- Тогда вы еще глупее, чем кажетесь, - парировал он. – Я же говорил вам…

- Зарубите себе на носу, - стычка с Филомэль возмутила и обидела меня, и придала злой силы, - на вашем точеном носу, милорд! Если я что-то сделаю – я сделаю это по своему собственному желанию, но никак не по вашему!

 - Так сделайте по своему желанию, – предложил он, ухмыльнувшись. – Скройтесь отсюда навсегда. Исчезните. Испаритесь. Вы убедились, что не я один разгадал вашу тайну. Вам надо бежать, Эмили, пока обман не вышел наружу.

- Вы сами в это не верите! - воскликнула я, уже не владея собой от гнева. – Иначе давно бы выдали меня, чтобы избавиться!..

Я набросилась на него с кулаками, но он схватил меня за плечи, за локти, и притиснул к себе, наклонившись, чтобы видеть выражение моего лица.

- Мне просто доставляет удовольствие наблюдать, как вы топите сами себя, - произнес он сквозь зубы. - И я выгадываю подходящий момент, чтобы нанести вам удар прямо в сердце.

Я опомнилась и затрепыхалась в его руках, как птичка в кошачьих когтях, и это его рассмешило.

- Хотя… - он изобразил, что задумался, пока я пыталась освободиться, - полагаю, я мог бы заставить леди Нэн замолчать, и промолчал бы сам, как делаю это до сих пор… в обмен…

В следующую секунду я оказалась в кустах жимолости, а потом меня прижали спиной к какой-то кованой решетчатой ограде. Притиснув к решетке, граф взял меня за подбородок, заставляя поднять голову, и обвел большим пальцем контур моих губ.

- Не хотите сразу переходить к главной арии, - сказал он, приглушенно, - давайте займемся прелюдией. Она не менее приятна, а порой и более аппетитна…

- Что это вы опять задумали? – спросила я с трудом.

Голова кружилась от запаха цветов, и от близости этого невозможного человека, и мысли улетучились – будто их и не было. Остались лишь душистые жаркие сумерки, наше сбивчивое дыхание, и…

- Вы же видели, как можно использовать женский рот, - граф легко надавил пальцем на мою нижнюю губу. – Не хотите попробовать?

Он попытался заставить меня приоткрыть рот, но я тут же впилась ему в палец зубами.

- Кусучка! – он с проклятиями и смехом отдернул руку, но меня не отпустил. – Вы точно - оса, моя дорогая леди.

- А вы – мерзкий паук!

- Полноте, - он и бровью не повел, - обещаю, вам понравится. Ну же, откройте свой пунцовый ротик, я буду счастлив, если вы решите отведать… моего петуха в вине.

Его палец снова попытался проскользнуть между моих губ, и я резко отвернулась, запаниковав уже по-настоящему. А Вирджиль Майсгрейв отбросил показную веселость и стиснул меня в объятиях так, что дышать стало трудно.

- Что вы так упрямитесь? – забормотал он, ловя меня за подбородок. – Вам понравится…

Он тяжело дышал, приникая ко мне всё сильнее, и даже в тени ветвей я видела, что лицо у него стало почти безумным. Его бедра прижимались к моим, и я чувствовала, как он возбужден, как страсть переполняет его. Я не осталась равнодушной к такому напору – хотя и сгорала от стыда, превращаясь рядом с колдуном в такое же животное, но воспоминание о леди Хлое заставило меня упереться колдуну в грудь и снова укусить его за руку.

- Второй раз – уже слишком!.. – выдохнул он, потирая укушенный палец о шею.

- Нет! – гневно сказала я, отворачиваясь. -  Это… это ужасно! Я не хочу…

Я хотела сказать, что не хочу его страсти, но колдун понял меня иначе.

- Не хотите приласкать меня языком? – голос его опять превратился в мурлыканье. - Что же в этом ужасного, Эмили? Или вы сторонница того, что только мужчина может повелевать в любовных играх? Разве вам не хочется подчинить меня? Управлять мной?

- Будто бы это возможно! – вырвалось у меня помимо воли.

- Конечно, - он улыбнулся, блестя в полумраке глазами. – Если ваши язычок и губы будут двигаться медленно, я начну умолять не мучить меня, буду униженно просить, чтобы вы ласкали меня сильнее, буду молить о наслаждении. А станете двигаться быстрее, да еще коснетесь меня своей нежной рукой – и я смогу только лишь со стоном произносить ваше имя, не в силах пошевелиться. Хотите это услышать, Эмили?

Он произнес мое имя именно так, как только что описывал – со стоном, с придыханием, и от этого я задрожала, как пойманное животное. Боже! Рядом с этим человеком все превращались в чудовищ, которыми движут одни инстинкты!

- Нет, - произнесла я с трудом, невольно облизнув пересохшие губы. – Ни за что.

Он огорчился так явно, что я приняла это за очередное лицемерие.

- Что ж, ладно, если таково ваше желание, - произнес он, отпуская меня. - Я подожду, пока вы будете к этому готовы.

Пока. Не мог не ввернуть любимое словечко!

- Давайте уже делайте ноги, Эмили Валентайн, - колдун отряхнул ладони и сунул руки в карманы брюк – совершенно неподобающий жест для благородного господина. – Выбирайтесь из кустов, я сам посажу вас в экипаж и дам денег на дорогу. Вот, - он выгреб из карманов пригоршню монет и высыпал их в мою сумочку.

- Что это вы!.. – ахнула я, пытаясь достать деньги. – Не нужны мне ваши деньги…

- Значит, раздадите милостыней для бедных, - перебил он меня, схватил за руку и потащил к воротам.

Не прошло и минуты, как я сидела в чужом экипаже, а граф давал указания кучеру, как везти меня в Саммюзиль-форд и обещал договориться с хозяевами кареты и лошадей.

- Довезешь в сохранности и нигде не останавливаясь, - услышала я приглушенный голос колдуна, когда приоткрыла окошечко в дверце кареты. – Если не выполнишь – на быструю смерть не надейся. Понял?

Что-то щелкнуло, вспыхнуло, и кучер испуганно отозвался:

- Понял, понял, ваше сиятельство!

- Трогай, - велел Вирджиль Майсгрейв.

Свистнул хлыст, карета дрогнула и поехала. Мимо меня проплыло бледное лицо колдуна. Он провожал меня взглядом, и было в этом взгляде что-то… что-то совершенно невероятное… Будто паук вместо того, чтобы оторвать мухе крылышки, выпустил ее из паутины, лишившись и обеда, и ужина, и развлечений…

Я захлопнула окошечко и забилась в угол чужого экипажа. Всё странно, и страшно, и… и просто невозможно! Мне захотелось поплакать, когда я вспомнила, как дрожала в руках Майсгрейва. Он предлагал… он предлагал… Бесстыдный, нахальный, вульгарный человек! У которого нет принципов! Который считает, будто весь мир принадлежит ему!.. А я… а я вела себя так, словно мне было приятно… Но приятно не было! И быть не могло!..

Стало холодно, и я обхватила себя за плечи, пытаясь согреться. Но тонкая ткань маскарадного костюма совсем не защищала от ночной прохлады. Пошарив по сиденьям, я обнаружила шерстяной женский плащ и завернулась в него.