Твой выход, детка! (СИ) - Перова Вера. Страница 8

Но, к моему большому удивлению, быть затворницей мне категорически расхотелось. Несмотря на постоянный дождь, сунув в карман куртки бутерброд с сыром, я часами бродила по пустынным, но теперь знакомым тропинкам, вдыхая полной грудью сырой грибной воздух, очищающий и излечивающий меня изнутри. Но не все дни были дождливыми, иногда вдруг появлялось солнце, мгновенно высушивая и прогревая все вокруг. Сегодня был именно такой день. Гуляя по побережью, я впервые села на песок, чтобы посмотреть на озеро. Казалось, я одна в целом мире. Я закрыла глаза, плеск волн, накатывающих на берег в нескольких метрах от меня, убаюкивал. Солнце припекало. Ветер приятно ласкал кожу, наполняя кислородом легкие. Вдруг за спиной раздался резкий звук хрустнувшей ветки. Я открыла глаза и оглянулась. От меня в сторону поселка быстрым шагом, насколько позволял песок, удалялся Вадим. Какое хамство. Не окликнуть, не поздороваться. Он же не мог меня не узнать. И что он здесь делал? Следил за мной? Настроение было испорчено, я поднялась: «надо пойти, и что-нибудь приготовить». Сухомятка порядком надоела.

Подходя к дому, я увидела, что Вадим поставил свою машину прямо у моей калитки и что-то загружает в багажник. Деваться было не куда.

— Добрый день.

Молчание.

— А что, здороваться вас мама не учила?

Он недовольно посмотрел в мою сторону.

— Я могу пройти?

Он нехотя отодвинулся, освобождая мне дорогу. Я медленно прошла мимо него с гордо поднятой головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Надолго ты здесь? — вдруг услышала я сзади.

— Да. Надолго. Я купила этот дом.

Видно было, что особой радости эта новость ему не принесла. Открыв дверь ключом, я зашла в дом и громко хлопнула дверью.

Обед готовить желание пропало на прочь.

Этот Вадим, почему то совершенно выбил меня из позитивного настроя. Я опять перестала одеваться, ела что попало и когда попало. Часть дня спала. Если сон не шел, лежала в постели и наблюдала в окно за небом и облаками. Иногда тупо следила за глупостями на экране телевизора, выключив звук. Словом, я вернулась к своему, уже привычному, образу жизни. То, на что я надеялась, приезжая сюда, не случилось. Успокоение улетучилось. Чувство освобождения не приходило. Я ничего не хотела, я даже больше не могла плакать. Время шло, и дни казались мне все более длинными.

Этим утром, вместо того, чтобы оставаться в постели, я решила сесть к окну. Сварила кофе, закуталась в одеяло — небо я уже разглядывала много дней и теперь, для разнообразия, буду рассматривать озеро.

Мое внимание привлек стук калитки. Вадим вышел из дома. На его плече висела большая сумка. «Неужели уезжает?»- в надежде подумала я. Быстрым шагом он направился к озеру. Его темные волосы были еще больше всклокочены, чем в прошлый раз.

Вот он исчез из поля моего зрения, пройдя за скалой. Полчаса спустя снова появился, поставил сумку и начал рыться в ней. Без бинокля не понять, чем он там занимается. Потом он присел на корточки, и теперь я видела только его спину. Он долго оставался в таком положении.

В животе заурчало, это напомнило мне, что я не ела со вчерашнего дня, и пришлось идти на кухню делать бутерброды. Когда я вернулась, Вадим исчез. Я свалилась на стул и без всякого аппетита съела свои бутерброды.

Шло время, я не двигалась с места. Начинало темнеть. Вдруг я увидела, как Вадим выбежал из дома и направился точно в то место, где уже был утром. Я накинула одеяло на плечи и вышла на крыльцо, чтобы было удобнее за ним следить. В руках у него был какой-то предмет. Вадим поднял его на уровень глаз, и мне показалось, будто я разглядела фотоаппарат. Он оставался не подвижным. Я замерзала, поэтому, подождав несколько минут, вернулась в дом.

Ситуация немного прояснилась — мой противный сосед оказался не маньяком, а просто фотографом. Это было интересно. Теперь я выстраивала свой день под его расписание. Он выходил из дома в разное время, чаще — с фотоаппаратом, и направлялся на побережье. Найдя нужное место, мог часами оставаться неподвижным. Не реагировал ни на ветер, ни на дождь.

Благодаря своим наблюдениям, я кое-что о нем узнала. Во-первых, он был заядлым курильщиком — сигарета постоянно торчала у него изо рта. Во-вторых, та вызывающая неопрятность, которая кинулась мне в глаза в день нашего знакомства, была для него привычным делом. Он ни с кем не разговаривал и к нему никто не приходил. Отсюда вывод: этот тип — натуральный эгоцентрик, никто и ничто, кроме фотографий, его не интересует. И снимает он все время одно и то же: одни и те же волны, один и тот же песок. Ха — он абсолютно предсказуем, и мне ничего не стоило предугадать любое его действие.

Следующим утром я привычно подошла к окну, но ни Вадима, ни его машины на привычном месте не было. «Уехал» расстроенно подумала я.

Мотаясь целый день бесцельно по комнатам, я вспомнила, что так и не позвонила Ромке после моего отъезда. Схватив мобильник, я набрала номер.

— Ром, привет.

— Это кто?

— Лена…

— Не знаю такой.

Он отключился. Я посидела минуту, понимая, что он злится, и набрала его снова.

— Пожалуйста, не бросай трубку. Я бессовестная, знаю. Прости меня, — на одном дыхании, скороговоркой проговорила я.

— Не может быть. Ты наконец-то обо мне вспомнила?

Конечно, он был рад меня слышать.

— Рассказывай: как устроилась, когда домой.

— У меня все хорошо. Обратно не собираюсь, — максимально бодро доложила я. Следом был получасовой рассказ о том, что хозяева моего дома — очаровательные люди, что я несколько раз ужинала у них дома, что все жители деревни встретили меня с распростертыми объятиями. Я много гуляю, общаюсь с людьми, и я бросила курить. Затем я переключилась на фотографа и еще полчаса жаловалась на этого типа, который ужасно действует мне на нервы. На том конце была оглушительная тишина.

— Ром, ты здесь?

— Ну, а где же мне быть? Слушай, похоже ты на него запала.

«Что?! Бред какой-то! Наверное, я что-то не так рассказала и он меня неверно понял.»

— Нет, Ромик. Никто ни на кого не западал. Замнем для ясности. Лучше расскажи, что нового у тебя?

— Да все по-старому — безумные вечера и бурные ночи. Но подробнее говорить не буду. Боюсь, твои целомудренные ушки не вынесут пересказа. Сейчас я немного занят, так что долго говорить не могу. Да, на счет денег. Если кончаться — звони, не стесняйся. Магазин твой работает. Так что с этим все в порядке. Переведу сразу, но не много. А то спустишь все в ночных клубах. Пока.

Отключившись, я вдруг поняла, что очень-очень скучаю по нему.

Глава 4

Я забыла, какое удовольствие доставляла мне раньше музыка. Когда-то я слушала ее до одури, пока не почувствую, что барабанные перепонки вот-вот лопнут.

В моем доме, в углу комнаты стоял старенький музыкальный центр. Я увидела его сразу, в день приезда, но долго не решалась включить. Сегодня я стояла и смотрела на него, потом походила вокруг. Утром я случайно обнаружила в кармане дорожной сумки диски с нашими любимыми группами. Я приготовила их в дорогу, когда мы собирались в свой первый, так и не состоявшийся, отпуск. Они так и пролежали в сумке весь этот кошмарный год. Я очень хотела и очень боялась их включать. Но желание вырваться из гнетущей тишины взяло верх, и комната наполнилась чудесными звуками моей прошлой жизни. Эйфория длилась недолго — конечно, вскоре я заплакала.

Назавтра все повторилось. Мне захотелось встать и двигаться под музыку. Прежние привычки возвращались. Я врубила звук на полную мощь. Чего стесняться? Это тебе не в нашей квартире, где приходилось одевать наушники. Дом на отшибе, кто меня услышит. Тем более, что Валентина Ивановна предупредила меня утром, что они поехали к дочери в город с ночевкой. Я, как безумная, прыгала, вертелась и извивалась в одиночестве посреди комнаты, подпевая во весь голос в любимых местах. Волосы, собранные в хвост, летали во все стороны, лицо пылало, майка была мокрой от пота. В какой-то момент ударные выбились из ритма. Я уменьшила звук, но неизвестно откуда взявшийся грохот продолжался. Входная дверь сотрясалась от ударов. Я сосчитала до десяти, пытаясь восстановить дыхание и приводя себя в порядок, и только потом открыла дверь.