Наше вам с кисточкой, босс (СИ) - Броницкая Илона. Страница 24
Напряжение отступило. Мне ещё никогда не хотелось рисовать так сильно, как сейчас. Так быстро и так хорошо. Полностью выложиться. Кисть порхала над холстом, краски ложились ровно. Я смешивала цвета, подбирая оттенки, и сама удивлялась, каким живым получался портрет.
Когда смотрела на картину, замирала. Казалось, Елена Станиславовна сейчас снимет очки, протрёт их рукавом и улыбнётся. Удалось передать и блеск глаз, и морщинки, и плавный изгиб губ.
Почти успела закончить. Почти. Осталось довести до ума фон. Огонь в камине пока выглядел неестественным, а на полке ещё не появился коллекционный экземпляр Гостищева.
— Сегодня не закончу, — призналась я заказчице, разминая шею. — Но на следующих выходных точно внесём последние штрихи.
Глава 17. Два брата
Сергей поднял голову от телефона, возвращаясь в реальность. Мама перестала изображать статую и едва заметно потянула затёкшую спину.
— Конечно, Алиночка. Я, если честно, уже устала сидеть. У операционного стола стоять проще, а в кресле будто бы бездельничаешь.
— Яблоко от яблони недалеко укатилось, — усмехнулся её младший сын. — К вопросу о трудоголизме, мама.
Она рассмеялась, кокетливо убирая пряди волос за уши. Прожитые годы делали её старше, но ничуть не меняли. И тем больнее становилось от мысли, что где-то за стенами их дома болезнь отнимала у Алины её мать.
— Если вы закончили, то можем пообедать, — раздался голос в коридоре.
Старший брат нарисовался на пороге гостиной, не сотрёшь. Алина тут же смутилась. Прятала взгляд и особенно тщательно протирала кисти.
— Или я могу отвести нашу гостью домой, — предложил Сергей.
— Я уже попросила Андрея, — призналась мама, вставая из кресла. — Раз операцию отложили...
— В городе пробки. Если Андрей застрянет на трассе, чья-то жизнь будет под угрозой. Нет, мама, я сам.
Елена Станиславовна облокотилась о спинку кресла и с интересом разглядывала сыновей. Старший явно не понимал, что творилось в гостиной. Павлиний хвост ещё в прошлый раз распустил, рассказывая Алине, какой он крутой доктор. Кардиохирург с почти-мировым-именем. “Пацанский” томик Гостищева раздобыл. Ну чтоб не стыдно было в руки взять, а заодно светануть перед девушкой уровнем своего дохода. Почему переплёт не в золоте? Инкрустировал бы его драгоценными камнями, чего стесняться? Сразу было бы видно, кто тут достойный жених, а кто младший брат.
— Мне не сложно отвезти, — расправил плечи Андрей, делая вид, что не слышал последнюю фразу. Муха прожужжала над ухом и улетела. — Просто я думал, что мы сначала пообедаем. Поездка действительно может затянуться.
— У тебя подвеска стучит, — напомнил ему Сергей. — И ремень свистеть начал. На СТО нужно ехать, как трамваю в депо, а ты поездки на другой конец города затеваешь.
Всё, брат завёлся. Глаза налились кровью, ноздри раздувались. Такой прессинг выдерживал на кафедре, защищая научные статьи от критики старших коллег, а с Сергеем коса на камень находила. Младший просто знал, куда бить.
— Ну с твоим новеньким BMW вообще не сравнить, — Андрей развёл руками и перешёл на утрированный кавказский акцент: — Машына звэрь, слюшай.
“Кавказскую пленницу” цитировал, ага.
— Ты забыл добавить про свой Мэрс: “Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса”, — подхватил Сергей.
— Да отсохнэт его корбюратор во вэки вэков!
— Хватит, мальчики, — расхохоталась мама. — Нашли время и место машинами меряться. В общем так. Не договоритесь до конца обеда, я вызову Алине такси. Бизнес-класс приедет. Майбах. Оба стоять в сторонке будете.
Хохот стоял на всю гостиную.
— Мне и эконома хватит, — улыбнулась художница. — Но пообедать не отказалась бы. Ваш повар очень вкусно готовит.
— Тогда прошу всех за стол, — пригласила мама. — Оксаночка! Можно накрывать.
У меня щёки горели от внимания сразу двух Давыдовых. Одного-то много было, а второй вообще до икоты доводил. Отношения братьев были сложнее, чем могло показаться — я чувствовала себя канатом, который перетягивали мальчишки. Сидя за столом, они продолжали перебрасываться колючими взглядами, но под чутким присмотром матери оставались вежливыми.
Хорошо, что напряжение не испортило мне аппетит. Я не льстила, когда говорила, что повар в их доме готовил потрясающе. На первое Оксана подала буйабес.
— Марсельская уха, — пояснила Елена Станиславовна и взялась за ложку.
Я поблагодарила Вселенную, что в особняке Давыдовых никто не издевался над гостями сотней видов приборов, и тоже приступила к трапезе. Супчик из французской кухни мне понравился. Насыщенный, с прозрачным бульоном и крупными кусочками рыбы и морепродуктов.
— У вас работает волшебник, — заметила я, когда тарелка опустела. — Я прохладно отношусь к рыбе, но сегодня готова пересмотреть своё мнение.
— Анатолий у нас, сколько я себя помню, — поддержал разговор старший из братьев Давыдовых. — Сначала отец нанял его, чтобы придерживаться специальной диеты, а потом шеф-повар перетянул всю семью на “тёмную сторону”. Оторваться от его высокой кухни невозможно. Я столько калорий себе позволяю, что потом не спускаюсь с беговой дорожки.
— Ты ещё рельефом мышц похвастайся, — проворчал младший. — Мистер Вселенная.
— Тебе завидно? — сощурился Андрей. — Натурщик пропадает? Учти, если я кому-то и позволю писать с себя портрет, то только Алине. Представляю, что будет на твоём холсте. Пикассо в гробу перевернётся.
— Скорее уж ван Гог, — Сергей показал в улыбке зубы. — Предлагаю повторить его автопортрет. С отрезанным ухом.
— Кстати о ван Гоге, — вмешалась в перепалку Елена Станиславовна. — Я тут случайно прочитала, что в одном из залов художественного музея открыли его выставку. Наверное, вам интересно будет туда сходить, Алина.
Я понимала, что мама двух почти-драчунов всего лишь переводила тему, но не могла удержаться, чтобы не пропеть мысленно: “Водил меня Серёга на выставку ван Гога”.
— Да, конечно, — ответила я, отрезая кусочек от фланк стейка в маринаде из текилы, чеснока и лайма. — Почему нет? Я его картины видела только в интернете. Говорят, что вживую от них совсем другое впечатление.
“Там было тёлок много, — продолжало предательски звучать в голове, — и нервы как канат. Но я не недотрога…”.
— Спасибо, я не буду стейк, — Андрей жестом остановил Оксану. — От маринада из текилы сильно не опьянею, но мало ли сколько будет промилле в крови. Мне ещё за руль.
— Не сдаёшься, да? — тихо-тихо прошипел Сергей и продолжил уже громче: — Алина, так давайте поедем сегодня. Я тоже к стейку не прикасался. Воскресенье — лучший день, чтобы приобщиться к высокому искусству. А то завтра нам с вами на работу. На одну и ту же. В любимый офис “Арт-Строя”.
“Сдохни в адских муках, как на картинах Босха”, — читалось во взгляде Андрея, но старший брат моего начальника улыбался.
Смеяться хотелось, аж скулы сводило. Когда ещё в моей жизни случалось такое, что два успешных и до чёртиков обаятельных мужчины готовы были морды друг другу разбить, лишь бы заслужить право отвезти меня домой? Да никогда! А тут Сергей Давыдов открыто показывал брату, что отступать не собирается. Умереть не встать, на свидание пригласил! А у меня кофта в краске и джинсы с оттянутыми коленками. Какая выставка? Какое свидание?
— Мне кажется, это не лучшая идея, — осторожно ответила я, прикусив губу. — Сейчас уже поздно, до музея мы доедем только к вечеру. Не хотелось бы любоваться ван Гогом впопыхах.
— Тогда на следующей неделе, — кивнул начальник.
Похоже, я попала.