Сердце пустыни (СИ) - Шкарупа Тома. Страница 34

Они шли по тропинке, лежащей через поле. Сзади уже не было видно питейной и последних огоньков, но впереди еще не просматривались дома. Луна только начинала расти, а света от звезд не хватало. Мари сильнее оперлась на напарника в надежде об него погреться. Злаки, покрывающие все поле, подозрительно зашелестели, но ни один не придал этому значения, списав все на ветер.

А вот будто из ниоткуда появляющихся людей на ветер списать уже не получилось. Первой их заметила Мари: впереди как из-под земли выросла девушка. Потом очнулся и Генри. Мари порадовалась своему решению больше никогда не напиваться до чертиков — по крайней мере, она была уверена, что это не галлюцинация.

К этому моменту стало понятно, что людей как минимум четверо, и что они уже окружили напарников. Мари выхватила запрятанный кинжал, Генри достал свой топор. Мари готова была поклясться, что никогда до этого, не считая случая с оборотнем, не видела у Генри оружия. Тот просто взмахнул рукой, как будто выхватывая что-то из-за спины, и все. Она пообещала себе все-таки узнать у Генри об этом, если они, конечно, останутся в живых.

Напарники сориентировались за доли секунды, встав в оборонительные стойки спина к спине. Создавалось впечатление, что они не раз попадали в такие ситуации вместе. Незнакомцы продолжали смыкать кольцо. Мари уже приготовилась расстаться с одним из своих ножиков, запустив им в девушку, которая все наступала и наступала на нее, когда все они, как один, замерли.

— У вас есть что-то, что вам не принадлежит.

Говорил мужской голос, и звук шел с противоположной стороны. То есть, мужчина стоял напротив Генри. Мари продолжила следить за движениями стоящей напротив девушки, подавив желание повернуться. Голос продолжал.

— Мы надеемся, вы примете правильное решение.

Все четверо незнакомцев растворились в воздухе, будто их тут никогда и не было — может, и правда не было. Мимо носа Мари пролетел и уткнулся в землю ножик для метания. Она нагнулась над ним, пытаясь разглядеть в такой темноте, и уже хотела поднять, но ее остановил Генри, перехватив руку. Он провел ладонью над ножиком, очень тихо и невнятно что-то пробормотав. Ножик растворился, оставив после себя тот же дымок, что и люди.

— Что это было? Это как-то связано с тем, что у тебя из ниоткуда появляется оружие?

Генри поднял с земли листок пергамента.

— Это, — он махнул находкой, — предупреждение.

— А они могли ведь нас сразу и прирезать, и вещички свои забрать, — прошептала Мари.

— Это вряд ли, — помотал головой Генри, — тогда они рисковали бы их никогда и не найти.

Потом ненадолго воцарилась тишина. Мари озвучила мысли Генри еще до того, как они пришли ему в голову.

— Нам нужно уходить отсюда, мы привлечем слишком много внимание к твоей семье.

Генри кивнул. Он тихонько проскользнул в дом, забирая их с Мари вещи и обходя каждую скрипящую половицу, так что попрощаться не получилось — после сразу двинулись к точке телепортации. Мари думала было заикнуться о том, чтобы переждать ночь, закупиться хоть какими-то запасами, но недалеко послышался все тот же подозрительный шорох. Она покрутила головой из стороны в сторону, но никого вокруг не оказалось. С этого момента ее не отпускало ощущение чужого взгляда на себе.

С трудом отыскав легкое, едва заметное синие мерцание в темноте, среди густых зарослей из высоких деревьев, Мари остановилась перед сгустком энергии.

— Куда?

— Нужно ведь уничтожить хотя бы один артефакт? И чтобы андагарцы не захотели туда сунуться? — Мари кивнула и Генри продолжил, — на Север.

Даже зная направление, она не спешила активировать кольцо.

— Ты хоть раз был там?

— Нет. Ты?

Мари отрицательно помахала головой, и добавила:

— Это обещает быть весело.

Глава 12

Напарники оказались на снежном склоне ночью. В первые же мгновения у Мари начали стучать от холода зубы, а по коже пробежали мурашки. Сразу же пришло сожаление о потерянном где-то посреди поля пледе.

— Знаешь, — обратилась она к Генри, то и дело сбиваясь, потому что челюсть сводило от холода, — что-то мне подсказывает, что мы плохо подготовились.

Генри не ответил, но и ему было не лучше. Напарники начали спускаться со склона. Именно туда, вниз, где еще можно было разглядеть свет от разожжённого людьми огня. Через несколько шагов Мари начало казаться, что ног у нее и вовсе нет. Они, погрязшие в снегу, переставали слушаться. Ботинки из тонкой кожи ничуть не спасали. В волосах запутывались, таяли, а потом снова застывали снежинки. Сначала Мари пыталась активнее шевелиться, греть руки подмышками. Потом даже это перестало помогать. Делая очередной шаг, она неправильно вывернула ногу, и в итоге упала коленями в снег. Пока она шагала, то грузла в нем почти до колен, а сейчас и вовсе почти полностью погрузилась.

— Эй, — ее отсутствие заметил Генри. — Вставай, пойдем.

Говорил он неразборчиво — губы онемели и начали синеть.

Генри протянул руку, но у Мари уже не было никаких сил шевелиться. Они прошли всего лишь половину пути, и склон, вроде бы, был не сильно крутым, но при таком холоде в летней одежде идти было гораздо тяжелее. Генри схватил Мари за плечи и попытался поднять, но ему и самому приходилось не сладко.

— Ну, давай же! Ты же не собираешься тут замерзнуть насмерть?

Мари не собиралась, но ответить что-либо не позволили синие обмерзшие губы, отказывающиеся подчиняться. Шевелиться не хотелось, да и смысла она в этом не видела. Собрав все силы, Мари кое-как поднялась, и, неуверенно покачиваясь, медленно поползла-пошла вперед.

***

Люди у костра, одетые в теплые меха и толстую кожу, пили и веселились. Время шло к полуночи, и пора уже бы закругляться, но сегодня выдался особо приятный вечер: молодые собрались в круг и танцевали, женщины и мужчины играли в грорр, местную карточную игру, а старики переговаривались между собой, решая насущные вопросы.

Один из них как раз отпивал очередной глоток горячего вина с пряностями, наблюдая за спором своих ровесников, когда по толпе пошел шепот, и веселье прекратилось — со стороны горного склона вышли двое, одетые в одни рубахи. Никому из старейшин и слова сказать не пришлось — молодежь сразу принялась стягивать с себя теплую одежду, чтобы накинуть ее на замерших чужаков. Жизнь на Севере отличалась не абы какой суровостью. В таких условиях, начинаешь видеть в чужаках не возможных врагов, а просто таких же людей.

Ребята, первыми стянувшие с себя шубы, подошли к девушке и парню, накинули меха на них. Девушка, не выдержав тяжести, сразу же упала на колени, ее подхватил рядом стоящий северянин. Парень оказался посильнее, ему удалось удержаться на ногах. Другой северянин закинул его руку себе не плечо и потащил в тепло.

***

Мари то и дело приходила в себя, но потом опять проваливалась в темноту. В первый раз очнувшись, она еще могла чувствовать сосульки у себя в носу и лед на ресницах. Вернее — уже могла, потому что в тот момент, когда они с Генри все-таки доползли до людей, она не чувствовала ничего. Кроме боли по всему телу.

Находясь без сознания, Мари видела, как из снегов к ней выходит девочка. Обычный милый ребенок лет пяти-шести, если не смотреть на лицо. Правый глаз отсутствовал, вокруг него следы старого ожога. Через этот же глаз проходил огромный вертикальный шрам. Девочка шла в легком, на андагарский манер платьице, Мари на встречу, расставив руки, будто хочет ее обнять. Картина показалась до боли знакомой, но не получалось уловить эту мысль.

Вынырнув в реальность в очередной раз, Мари уже начала понемногу соображать. Поняв, что дикая боль из всех двадцати пальцев никуда не делась, она не на шутку перепугалась. Пугал ее и не уходящий из головы образ девочки. Придя в себя, она уже не задавалась вопросом, откуда он взялся. Она помнила его еще с пещеры.

— Ты не спишь?

Мари не видела Генри, но по звуку поняла, что он где-то не далеко.