Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана. Страница 116

Димостэнис поднял руку, ощупывая себе лицо. Левую сторону нещадно пекло от уха до самого подбородка. Да и все тело было покрыто порезами, ожогами, впрочем, из-за липкого слоя крови и грязи всего этого почти не было видно.

Открылась дверь. Димостэнис поднялся на ноги, наперекор желанию всех тех, кто сотворил с ним все это. Он сам дойдет, поднимется по лестнице и на своих ногах встретит все то, чтобы его ни ждало. Дим обернулся. На самом верху лестницы стояло шесть человек в форме карателей.

Это что еще за последние почести? Отголоски все еще не осевшего страха? Дим почувствовал, как внутри у него что-то забулькало, пытаясь прорваться наружу. Это был смех. Горький, противный, тягучий. Шесть человек, шесть шактов, наделенных большими способностями на него одного. Без силы, без хьярта, растерзанного и изломанного. Как же Аурино жил все эти ары, если до сих пор так его боится? Терпел, держал рядом, контролировал каждый шаг. Куда глядел он сам? Кому служил, отдавая всего себя и ничего не требуя взамен, считая это своим долгом?

Что им приказано? Приволочь его на рыночную площадь? Привязать ошейник и как провинившегося пса тащить, слушая, как он жалобно скулит? Вроде это ему обещал его императорское величество?

Дим медленно шаг за шагом подошел к лестнице. Поднял голову, открыто встречаясь взглядом со своими конвоирами. Когда-то всесильный главный советник, отпрыск благородного Дома и один из самых сильных шактов, недостижимый и неуязвимый теперь предатель, и отступник, сверженный на самый низ, беззащитный даже для презрительных взглядов и плевков.

Димостэнис поставил ногу на первое возвышение, его пошатнуло, он попытался схватиться правой рукой за стену, но онемевшие пальцы не почувствовали опоры, и он чуть не упал.

Он выдохнул, собирая силы и восстанавливая равновесие. Верхняя ступень казалась недостижимой целью. Неужели не так давно он мог за мимолетные мгновения оказываться наверху, не считая шагов?

Навстречу протянулась рука. Дим медленно поднял глаза. Знакомые лица. Люди, которых он хорошо знал в той, прошлой жизни.

— Я вам помогу.

Димостэнис прикусил губу.

— Нет ничего постыдного в том, чтобы опереться на руку дружбы в тяжелый момент жизни, — произнес знакомый голос.

— Кладис, — прошептал Дим, — как вас занесло под эти мрачные своды?

— Кому-то же нужно вам помогать, — усмехнулся летун.

Дим протянул руку и начал свой последний путь наверх. По глазам резануло серебро взошедшей Таллы, утро Эфранора. Заканчивался поводень. День обещал быть ясным и теплым.

День. Один из множества, которые должны были быть у него впереди. Прекрасное утро. Белый город в брызгах серебра и ветер, треплющий волосы. Словно заигрывал.

Серебряный не поддался на эту провокацию. У него больше нет причин жить. У него больше ничего не осталось. А самое главное — никого.

На рыночной площади народу было много. Еще по дороге Дим успел заметить вереницу экипажей, тянущихся от самой верхней части города. Не часто благородные сэи так массово посещают нижние районы. Да и не каждый день им предлагали подобное зрелище В центре стоял возведенный эшафот с виселицей. Все как Аурино и обещал. Димостэнис привычно вздернул подбородок.

Тень закрыло серебро Таллы. Большая, быстро приближающаяся, она заставляла людей недоуменно хмуриться и задирать головы. Она все росла, и уже через мгновение Хорун встал перед своим наездником, опустив крыло. Общий недоуменный возглас пронесся над толпой. Сильный толчок в плечо заставил Дима упасть на крыло ярха, который закинув его себе на спину, стремительно взмыл вверх.

Тревожные голоса, скрежет стали, звон тетивы, его собственный крик боли заглушили хлопанье крыльев. Хорун рванул ввысь, оставляя внизу и друзей, и преследователей. Димостэнис захрипел. Его тело разрывало на части, похлеще любой пытки. Сейчас он не мог выносить такого давления. Легкие горели, он не мог дышать. Не мог шевельнуться, не мог объяснить летуну, что он больше не выдержит.

— Больше не могу, — прошептал он, понимая, что ярх его не услышит. Да и как тому было понять, что прежнего хозяина больше нет. С кем они поднимались к самым облакам и резвились, наслаждаясь тем, что они могли брать у природы. — Не могу.

Мир начал сужаться до шелеста крыльев и тихого урчания, а потом и вовсе исчез.

Димостэнис пришел в себя, когда стал ощущать, что снова может дышать и его не разрывает на части теперь невидимая ему сила. Как мог, обвел глазами пространство вокруг себя. Он лежал на берегу озера. Того самого, которое стало частью его жизни. Дим подполз ближе к самой воде и опустил туда руку.

Это место — скалы, цветы, озеро, было переполнено силой. Той силой, которая была ему так необходима сейчас. Той силой, которую он больше не чувствовал и никогда не сможет распорядиться. Той силой, которая больше не принадлежала ему.

Он вспомнил свое первое погружение в воды этого озера и восторг, который переполнял его. И златовласую девушку, которая на этом берегу стала его.

«За любым преступлением следует кара. Предатели должны получать по своим заслугам».

— Я не предавал тебя, Лала, — он застонал и попробовал перевернуться на спину. Боль вновь ворвалась в его истерзанное тело.

«Я могу это сделать. Я проведу казнь над изменником».

И горячая ладонь на его лице…

Все же без хьярта он смог бы жить дальше. Жить без сердца не имеет смысла.

Тогда почему!? ПОЧЕМУ, все дьяволы бездны, так больно?! Почему оно все еще стучит, и каждым своим ударом разрывает грудь на куски?! Ни один палач не смог бы придумать такой пытки.

Тихо подошел летун. Встал над ним, наклонился, предлагая помощь. Дим схватился за него, вставая на ноги. Обнял ярха.

— Мой единственный оставшийся друг. Ты один не предал меня, — Дим прижался к мощному телу, в последний раз. Благодаря. — Теперь у тебя своя жизнь. Нам больше не по пути, я не смогу быть с тобой.

Хорун недовольно заурчал. Ткнулся носом в грудь.

— Уходи, — снова прошептал Димостэнис. — Я не хочу, чтобы еще и ты пострадал из-за меня.

Их все равно найдут, он это знал. Неуправляемого ярха легко отследить, а Аурино не допустит, чтобы в этой истории не была поставлена финальная точка. Это вопрос времени. Очень короткого промежутка времени. И он должен успеть правильно распорядиться отсрочкой.

Хорун стоял рядом, явно не собираясь выполнять распоряжение хозяина. Дим собрал последние силы. Он больше не вернется в подвал и под презрительные взгляды толпы.

Водопад ревел. Здесь все было, как и раньше. Первозданная сила, не потревоженная никем, живущая по своим законам. Димостэнис встал на самом краю, делая вдох полной грудью. Первый раз за многие сэты он перестал чувствовать боль.

Это место было особым. Здесь Серебряный познал свое первое единение с миром. Здесь ему приоткрылась тайна, что он может быть кем-то большим. Здесь было положено начало его новой жизни.

Здесь он навсегда покончит с ней.

Брызги падали на лицо, обдавая своим жаром. Всего один шаг и он в объятиях вечности, растворяясь в этом величии, сливаясь с ним. Всего один шаг и он в сердце мироздания, возвращаясь на круги своя, откуда пришел, становясь тем, кем всегда был. Рожденный этой силой, он снова должен стать ею, вернуться к источнику, к основам, избавиться от тесной оболочки, в которой был вынужден существовать.

Это как жить. Только по-настоящему. Жизнью, которая станет вечностью.

Еще один шаг. Раскинуть руки и подставить лицо ветру.

— Дим!

И ее голос. Здесь все было пропитано ею. Он не мог ни чувствовать ее, ни слышать, но ее образ всегда был с ним.

Прощай, златовласый ангел.

Эти нити были единственными, что могло заставить его бороться за жизнь. Но она их оборвала, его больше ничего здесь не держит.

Димостэнис сделал решительный шаг вперед. Ветер взвыл в ушах.

— Дим!!!!

Часть 21 (Глава 48–50)

Глава 48