На чаше весов (СИ) - Кочетова Наталья. Страница 28

— А кто имеет? Или что? — Осторожно, но твердо наступаю я. — Ven1? — Была не была, решаю идти ва-банк.

Мужчина сглатывает, отворачивается. Что-то внутри него ёкает. Какая-то горечь, или обида, что-то очень смутное, но болезненное.

— Ven1 — лекарство. — Упавшим голосом протягивает Матвеев.

Я подаюсь ближе.

— Лекарство от Калидуса?..

Один быстрый взгляд, полный удивления, затем обиды. И все. Матвеев захлопывается, как раковина. Даже поза меняется. Он ниже опускает голову, сжимает плечи. Обида внутри него становится более явной, но возрастает и какое-то детское упрямство, больше похожее на протест. Сегодня он больше не станет со мной говорить, уверена на все сто.

Я благодарю ученого и оставляю его.

Вадим прослушивает запись трижды, пока я стою у окна, слушая неровное биение своего сердца. Чувствую себя на удивление сносно, но сердечный ритм вызывает беспокойство. Наверное, пора показаться врачу.

— Пора передавать материалы обвинению. Что есть, то есть… — Наконец отзывается Вадим, оглядывая комнату задумчивым расфокусированным взглядом.

— А как же мотив? — Оборачиваюсь на его замечание. Вадим не отвечает, и я подхожу ближе. — Ты отправишь его в СИЗО? Мы ведь так и не узнали, как бороться с эпидемией.

— Не думаю, что он нам об этом сообщит. Пусть этим занимаются бактериологи.

— Но Вадим…

— Я должен поговорить с начальством. — Прерывает мое зарождающееся возмущение Вадим и уходит.

Я остаюсь одна на целый час. За это время я успеваю позвонить Тимуру, подтвердить сегодняшнюю встречу. Трижды перечитать исследования по ven1, но яснее мне не становится. Странные слова ученого, ввели меня в еще большую запутанность. Обрывки фраз, вырванный контекст порождают еще больше вопросов, чем раньше.

Мои жалкие потуги понять недоступное, прерывают входящие в кабинет двое: Вадим в сопровождении высокого, плотно сложенного мужчины, с седыми висками и цепким взглядом.

— Агата, познакомься, это Виктор Сергеевич — генерал-майор юстиции… — Представляет мне мужчину Вадим. Я протягиваю руку и приветствую его.

— Значит, Агата? — Пройдясь по мне быстрым оценивающим взглядом, произносит генерал-майор. — Специалист по эмоциям. — Добавляет мужчина, и я несколько теряюсь. Специалист… по эмоциям? Серьезно? Бросаю на Вадима вопросительный взгляд, но тот лишь едва заметно кивает.

— Да. — Неуверенно протягиваю я, вынимая руку из затянувшегося крепкого рукопожатия.

— Могу я узнать, где вы обучались? Америка? Китай? — Спрашивает мужчина, сузив глаза.

— Э… — Мычу я, растеряно моргнув.

— Америка. — Отвечает за меня Вадим. — Я предоставлю Вам документы о ее квалификации, если это необходимо.

— Не стоит, я спросил из простого любопытства. — Слегка улыбнувшись, говорит мужчина. Его улыбка вежливая и располагающая, и я немного расслабляюсь. — Вадим рассказал мне о вашей работе с Матвеевым. Впечатляет. За месяц мы не смогли вытянуть из него ни слова, а вы разговорили его за пару дней. Вот что значит задавать правильные вопросы.

Я смущенно киваю и пожимаю плечами, а мужчина продолжает.

— Не знаю на каких условиях вы договорились, Вадим не признается, — генерал-майор бросает косой взгляд на Вадима, — но я просил бы вас не прерывать работу, в связи с передачей дела в суд. Матвеев будет содержаться под стражей здесь до вынесения приговора. Я об этом позабочусь. Если вам удастся выведать из него хоть что-то по поводу бактерии, вся страна будет вам безмерно благодарна. — Высокопарно добавляет мужчина.

— Конечно. — Соглашаюсь я, даже без раздумий.

— Отлично. — Довольно улыбается Виктор Сергеевич. — Вадим сказал, что других дел вы не возьмете, но в ГСУ довольно много «висяков», так что я все равно рискну вас просить о помощи.

— О… Я… — О нет, только не это. В поисках поддержки смотрю на Вадима, но тот выглядит не менее озадаченным, чем я.

— Агата… вынуждена будет уехать после раскрытия дела. — Заметно нервничая говорит Вадим. — Я выдернул ее очень… личной… убедительной просьбой.

— О, очень жаль. — Кивает головой мужчина. — Но я все же не буду терять надежды. Вдруг вы передумаете. — Генерал-майор подмигивает мне и, хлопнув Вадим по плечу, подталкивает к выходу.

Я наконец выдыхаю. Будто груз с плеч сваливается. Вот это попала бы я, если бы пришлось работать на ГСУ на постоянной основе.

С ума сойти. Вадим мне помог. Это и правда очень неожиданно. Неужели он действительно отпустит меня после открытия дела? Неужели еще есть свет в конце тоннеля, и я когда-нибудь все же смогу быть свободна?

Слегка ошарашенная, я брожу по кабинету, не зная стоит ли позволять наивной надежде прорастать в моей груди. Через несколько минут появляется Вадим и отпускает меня домой. Но напоследок, не спрашивая моего согласия, голосом нетерпящим возражений заявляет, что сам отвезет меня вечером к Тимуру.

Глава 24

— Тебе обязательно присутствовать? — Бросаю недовольный взгляд на Вадима, стоящего рядом в лифте, пока мы поднимается на знакомый шестнадцатый этаж.

— А в чем дело? — Отвечает вопросом на вопрос Вадим, глядя на меня со снисхождением. — Я имею право знать на что уходят мои деньги.

— Деньги? — Хмурюсь я.

— Конечно. Думаешь, он возится с тобой по доброте душевной? — Высокомерно бросает Вадим, пропуская меня вперед перед собой, на выходе из лифта.

Я никак не комментирую его последнюю фразу. Молча иду к нужному кабинету, и распахнув дверь, буквально носом впечатываюсь в грудь в белом халате.

— Агата. — Восклицает Тимур, инстинктивно хватая меня за руки, чтобы удержать. Его приветливый взгляд, направленный на мое лицо, тут же мрачнеет, когда он видит подходящего справа Вадима. Но это длится считанные секунды. Тимур берет себя в руки, нацепляет на лицо вежливую улыбку и просит следовать за ним.

Мы входим в маленький темный кабинет с кушеткой, каким-то странным аппаратом, с отходящей от него парой длинных проводов, и большим монитором на столе.

Вадим входит вслед за нами и закрывает дверь.

— Это специальный аппарат с монофиламентами, для исследования тактильности. — Объясняет Тимур, раскладывая на столе какие-то датчики и тонкие металлические трубочки. — Я буду исследовать твое осязание, чтобы определить порог ощущений.

Я киваю, хотя понятия не имею, что все это значит, и как это все будет происходить.

— Тебе необходимо будет раздеться до нижнего белья и лечь на кушетку. — Говорит Тимур, и выразительно смотрит на Вадима, как бы намекая, что тому неплохо было бы выйти. Но Вадим намеков не понимает. Он слегка склоняет голову и сузив глаза смотрит на Тимура.

— Эм… Вадим… Ты не мог бы подождать меня снаружи? — Подаю голос я.

— Что ты будешь делать? — Не обращая на меня внимания, спрашивает Тимура Вадим.

— Сначала я буду прикасаться датчиками к ее ладоням, затем к другим частям тела. — Ровным голосом поясняет Тимур, но затем он слегка усмехается, в глазах появляется странный блеск. — Затем руками.

— Что руками? — Переспрашивает Вадим.

— Я буду прикасаться к ней руками. — Повторяет Тимур с усмешкой.

— Я остаюсь. — Мгновенно цедит Вадим, и подходит ближе.

Обстановка заметно накаляется. Слишком много тестостерона на несчастных два квадратных метра. Я вздыхаю и, вывернув руки, принимаюсь расстегивать платье на спине. Пока мужчины молча сверлят друг друга глазами, я стягиваю платье, скидываю лоферы и забираюсь на кушетку.

— Ладно. Я готова. — На мой голос оборачивается две пары глаз.

Вадим сжимает челюсть. Тимур улыбается одними уголками губ и, подойдя ко мне, присоединяет к моим вискам датчики.

Пока он прикасается кончиком металлической трубки по очереди к моим пальцам, я начинаю ощущать все сильнее нарастающее волнение, заворачивающееся узлом в моем животе. Я смотрю на Вадима, затем на Тимура, чтобы понять, кому принадлежат эти чувства, но лица мужчин ничего не выражают.

Тимур просит меня закрыть глаза и сосредоточиться. Палочка начинает прикасаться к лицу, плечам, груди, животу, бедрам и узел в моем животе стягивается сильнее. Я начинаю неуютно ерзать на кушетке.