Амбровое дерево (ЛП) - Оллред Кэтрин. Страница 66

Я опустила руки и сделала все возможное, чтобы собрать свое разбитое сердце обратно.

– Ты сказал, что он уходит каждый вечер в одно и то же время?

– Да. В семь, – в глазах парня загорелась надежда. – Значит ли это, что ты поговоришь с ним?

Я бросила взгляд на часы. Было уже шесть тридцать.

– Я не могу обещать, что это принесет какую-то пользу, Дэниел, но я попытаюсь. Я буду очень стараться.

– Может, мне подождать здесь?

– Нет. Я не знаю, сколько все это займет времени. Тебе лучше пойти домой. Я позвоню тебе позже.

Он встал и крепко обнял меня, а я молилась, чтобы Дэниел никогда не узнал, что в состоянии его отца виновата только я.

Двигаясь как робот, я убрала продукты и пошла переодевать свой деловой костюм. Я хотела дать Нику время добраться туда раньше меня, потому что боялась, что если он увидит меня, то уйдет прежде, чем я успею поговорить с ним. Я понятия не имела, как мне достучаться до него, я только знала, что должна найти способ. Кто сделает это лучше меня? Если кто-то и знал о горе и отключении ваших эмоций, так это я. Даже если единственной реакцией, которую я получу от него, будет ненависть, это было лучше, чем ничего.

Я подождала до пятнадцать минут восьмого, затем села в машину и медленно поехала через весь город, где припарковалась на стоянке у церкви. Дом, который Ник снял, был не слишком далеко, и я поняла, что он, должно быть, прошел это расстояние пешком. Его грузовика нигде не было видно.

Я сразу же увидел его. Могила Кэти находилась в дальнем конце кладбища, под большим амбровым деревом, недалеко от того места, где была похоронена моя бабушка Френч. И если бы я не знала, что это он, то вряд ли узнала бы.

Ник стоял там, уставившись на ее надгробие, засунув руки в карманы выцветших джинсов. Его футболка была помята и висела на нем свободно, будто он похудел. Его подбородок покрывала борода, а волосы выглядели так, словно их не расчесывали уже несколько дней. И мое сердце снова разбилось. Я была ответственна за это. Я сделала это с ним, и теперь должна была все исправить.

Я остановилась позади него, и он был так рассеян, так погружен в свои мысли, что не заметил моего присутствия, пока я не коснулась его руки. Когда я это сделала, Ник вздрогнул, а затем повернулся и уставился на меня покрасневшими глазами. Но только на секунду.

Прежде чем я успела вымолвить хоть слово, Ник резко отвел взгляд и начал поворачиваться.

– Мне очень жаль, – пробормотал он. – Я не знал, что ты будешь здесь. Я пойду.

– Ник, подожди. Пожалуйста.

Он остановился, опустив голову, все еще отказываясь смотреть на меня.

– Я не хочу, чтобы ты уходил, – прошептала я. – Я пришла сюда, чтобы поговорить с тобой.

– Поговорить со мной? Как ты можешь даже смотреть на меня после того, что я с тобой сделал?

Я двинулась вперед, пока не оказалась прямо перед ним, заставив его посмотреть мне в глаза.

– Послушай меня, Ник. Ты ничего мне не сделал. Я сама сделала это с собой. Никто не заставлял меня выходить замуж за Хью. Никто не заставлял меня превращать свое горе из-за смерти Кэти в гнев и ненависть. Ты меня понимаешь? Я сделала это с собой сама.

– Ты была права, что ненавидела меня. Я тебя бросил. Ты носила моего ребенка, а я бросил тебя, – его тон был ровным, бесстрастным.

– Я вовсе не ненавижу тебя! Я была в отчаянии! – кричала я от страха за него. – Я хотела бы возненавидеть тебя. Я даже убедила себя, что это так. Но как бы я ни старалась, я не могла перестать любить тебя. Я люблю тебя, черт возьми!

– Нет. Ты не можешь любить меня, и я не нуждаюсь в твоей жалости, – он отступил на шаг, но его внимание снова привлекло надгробие Кэти, и мужчина остановился. – Мне так и не удалось ее увидеть, – его голос был резким от закупоренной боли. – Мне так и не удалось ее обнять.

И вдруг я поняла, как достучаться до него. Мне придется заставить Ника отпустить те эмоции, которые душили его. Вытащить их, чтобы они перестали отравлять его. Это было то, что моя семья должна была сделать для меня давным-давно, то, что Дженна, наконец-то, сделала в тот вечер, когда мы сидели в ее кухне и вместе плакали.

Я лихорадочно рылась в сумочке, пока не нашла свой бумажник. Открыв его, я достала фотографию Кэти, которую всегда носила с собой, и протянула Нику. Он взял ее, как человек в трансе, и жадно впился взглядом в ее крошечное личико.

– Давай я расскажу тебе о Кэти, – тихо сказала я.

И в течение следующего часа именно это я и делала. В какой-то момент я почувствовала, что по его щекам текут слезы, и тихие рыдания сотрясают его тело, но я проглотила свою собственную боль и продолжала говорить. Когда я закончила, то сделала шаг, который разделял нас, и обняла Ника, зная, что его внимание сосредоточено на мне.

– Тебе было всего двадцать, когда ты уехал, Ник. Не намного старше, чем мальчик. Ты сделал то, что считал нужным, и это лучшее, что может сделать любой из нас. Кэти умерла от синдрома внезапной детской смерти. Даже если бы ты был здесь, ни ты, ни кто-либо другой не смог бы остановить это. Но ты спас ребенка, которого мог. Ты спас Дэниела, и он замечательный. Я не стану винить тебя, если ты возненавидишь меня за то, как я рассказала тебе о Кэти, но ради Дэниела не продолжай так поступать с собой. Он любит тебя и нуждается в тебе, и он до смерти боится за тебя.

Почти рефлекторно Ник поднял руки и обнял меня так крепко, что я едва могла дышать. Уткнувшись лицом в мои волосы, мы оба плакали. Мы плакали о нашем ребенке, о той боли, которую причинили друг другу, и о потерянном времени. А когда слез уже не осталось, Ник поднял голову и посмотрел на меня сверху вниз.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

– Тогда пойдем со мной домой, – ответила я.

И он пошел.

Когда мы подошли к крошечному домику, который я снимала, Ник спросил, где находится ванная комната. Я указала ему верное направление и пошла на кухню. Пока он принимал душ и брился, я позвонила Дэниелу и сказала ему, что его отец будет поздно и не нужно его ждать. А потом я убрала телефон подальше от уха, улыбаясь оглушительному воплю, раздавшемуся в трубке.

К тому времени, как Ник появился на кухне, чистый и без бороды, у меня уже была готова стопка сэндвичей. Он набросился на нее так, словно умирал с голоду, и в одиночку съел почти все.

Отодвинув тарелку, Ник откинулся на спинку стула. Он все еще выглядел усталым, но его изможденный вид постепенно исчезал, а серые глаза снова оживали, когда мужчина смотрел на меня.

– У тебя есть еще фотографии?

К счастью, у меня они были. Одной из вещей, которую я захватила с собой, когда переезжала, был альбом, полный фотографий Кэти. Мы сидели на моей кровати, прислонившись спинами к спинке кровати, соприкасаясь плечами, и разговаривали, совсем как в детстве. Перевернув последнюю страницу, мы долго держали друг друга в объятиях, пока наша потребность в другом утешении не стала непреодолимой, а затем мы занялись любовью, медленно и сладко.

Уже рассвело, когда Ник повернулся ко мне и сжал мою руку.

– Клянусь, я никогда больше не покину тебя, – прошептал он.

Я поднесла другую руку к его лицу, поглаживая пальцами кожу.

– Это не принесет тебе никакой пользы, – сказала я. – Потому что в следующий раз я приду за тобой.

Эпилог

Я хотела бы сказать вам, что мы с Ником поженились через неделю и жили долго и счастливо, но не могу этого сделать. Мы были двумя людьми, которые причинили друг другу невыразимую боль, а такие вещи не так-то легко исправить. Прошло много времени, прежде чем боль начала ослабевать, и мы снова научились доверять друг другу, было проделано много тяжелой работы и еще более трудных разговоров.

Также были и другие проблемы. Все ошибки, которые мы совершили, не только повлияли на нас, они были подобны камню, брошенному в бассейн, рябь продолжалась еще долго после того, как камень достиг дна.

В конце концов, Дэниелу пришлось рассказать об обстоятельствах его рождения, прежде чем он узнал бы о них из местных сплетен. Как это ни было мучительно для них, Ник и Линдси усадили его и рассказали ему все, пока я ждала дома, грызя ногти от страха за всех.