Война номер четыре (СИ) - Лиморенко Юлия. Страница 13

— Коринна должна была согреть вина, несите всю кастрюлю!

Ёмкость была немаленькая; Орсо догадался захватить к ней смешную адину кружку с крышкой и серебряный черпак. Когда он вошёл, открыв дверь ногой и держа двумя руками кастрюлю, Ада что-то тихо объясняла Зандару на том же неведомом языке, а он только медленно задумчиво кивал.

Кружка подогретого вина с каким-то пахучими добавками, возглавляемыми мёдом, вернула зиналу голос и он продолжил:

— Те пятеро думали, я буду убегать, я не стал. Дал им свалить себя в сугроб — хотел посмотреть, что будут делать… Они не взяли кошелёк, стали щупать подкладку плаща. Я решил: шпионы. И стал их бить.

— И как? — забыв о приличиях, спросил Орсо.

— Их было больше, — вздохнул Зандар так, словно это была его вина, — я прибил двоих и решил убежать. Полез на крыши и так бежал по крышам, пока не упал. Крыша короткая оказалась.

— Драку видел ещё кто-нибудь? — с тревогой спросила Ада.

— Не знаю. Может, кто видел из окон. Но никто не прибежал и не свистел, как полиция.

— Это могли быть обычные грабители, — предположил Орсо.

— Грабители не стали бы ходить вокруг дома, где скрылась их жертва, — возразила опекунша. — Кто бы ни были эти нападавшие, есть кто-то, кто следит.

— Я найду его и отрежу голову, — спокойно пообещал Зандар.

— Не советую, — серьёзно забеспокоилась Ада. — Полиция не поймёт, а убегать от андзольской полиции — утомительное занятие. Я понимаю, тебе не хочется оставлять шпиона гулять на свободе, но даже если удастся его найти (в чём я вовсе не уверена), делу это не поможет — скорее, наоборот. Против нас — большая и сложная сила, с ней нельзя драться, как с грабителями на дороге.

— Как ты скажешь, — покорился зинал.

— Всё, отдыхай, — Ада придвинула столик, ещё раз наполнила кружку и поставила поближе к кровати. — Сегодня не вставай, кружку допей, я приготовлю то, что тебе можно есть, и покажу Орсо письмо. Потом приду. Идёмте, дорогой воспитанник.

Когда они шли к дверям, Зандар всё же с трудом повернулся в их сторону и что-то сказал на своём языке, шипящем, как яичница на сковороде.

— Уже благословил, — улыбнулась Ада и вышла.

— С зиналами сложно, — обрадовала она воспитанника, помешивая варево из мяса, лука и ароматных трав. — Во-первых, есть города, в которые им вход закрыт, и столица относится к таким городам.

— Я помню, — кивнул Орсо. — Кажется, у них нет документов?

— Нет, — согласилась женщина. — Документы — бесовское изобретение. Некоторые, особенно привеженные традициям, бесовскими считают даже бумажные деньги и берут только монеты… Во-вторых, традиции. Вы никогда не можете быть уверены, что не нарушаете какую-нибудь из многочисленых и, несомненно, священных традиций, но от этого и сами зиналы не застрахованы. За нарушение мелкого обычая вполне могут потянуть в суд старейшин.

— И чужака тоже? — удивился Орсо.

— Нет, суд — только для своих, чужака выставят куда подальше и, возможно, ещё проклянут на сдачу. Чужих они не убивают, и то радость. В-третьих… ах ты, зелёную соль забыла! — Ада бросилась к полке со специями, мгновенно схватила оттуда какую-то баночку и метнулась назад, к кипящей похлёбке. — В-третьих, некоторые общепринятые обычаи всё же стоит запомнить.

— Постараюсь, — пообещал Орсо. С зиналами он раньше не встречался: большую часть жизни они с отцом прожили в столице, куда зиналам в самом деле было запрещено въезжать, а что было до переезда из имения, Орсо помнил очень смутно. Во всяком случае, зиналов в этих воспоминаниях вроде не было. Такое, пожалуй, забудешь!

— В их языке нет особого вежливого обращения. Вам говорят «ты» — вы отвечайте тем же. А вот если услышите, что о присутствующем говорят «он», не называя прямо, — значит, он стал врагом.

— Откуда вы знаете их язык? — не удержавшись, перебил Орсо. — Простите!.. я опять…

— Прощаю. Он похож на мой родной, — объяснила Ада. — Говорю я, в общем-то, неправильно, но меня понимают… Имейте в виду, кстати: тех, кто знает хоть пару слов на их языке, они уважают, но побаиваются; особый язык дан им Творцом, и проникнуть в его тайну дано не каждому.

— Хм… Попытаюсь усвоить хоть несколько слов, — усмехнулся юноша.

— Думаю, Зандар вам поможет, — Ада сняла котелок с огня, накрыла крышкой и укутала поверх полотенцем. — Всё, готово! Я сказала ему, что вы мой приёмный сын. Наши правовые ухищрения с опекунством, завещаниями и прочими хитростями зиналам чужды и непонятны…

— И поэтому он мне поможет? Не понимаю!

— Зиналы из Кобальи кое-чем обязаны мне, поэтому создали на мой счёт какую-то легенду. В подробности я не вникала, но зинал никогда не рискнул бы явиться в столицу, если бы его послали не ко мне и не от моего имени. А родственные связи для них очень дороги. На моего сына — пусть и приёмного — распространяется их покровительство. Пользуйтесь им с умом! Тех, кто оказывает им услугу, они не забывают, но тех, кто доставил неприятности, не забывают тем более…

Ада прошлась по кухне, проверяя, всё ли в порядке и на месте, и неожиданно добавила:

— Но имейте в виду: зиналы живут большей частью в выдуманном мире. То, что не в согласии с их верой и традициями, они отвергают. От этого мир не перестаёт быть таким, каков он есть. Так что, если позволите дать совет, не особенно увлекайтесь экзотикой: живите в том мире, который считаете своим!

Вслед за опекуншей Орсо двинулся в гостиную, где Ада достала из-под вороха газет смятую и бережно расправила бумажку:

— Вот, ознакомьтесь. То самое послание, из-за которого Зандар рисковал головой.

Орсо повертел листок в руках — где у этого послания верх? А, вот: посреди листка нарисован совершенно незнакомый механизм, а внизу подписана только цифра «три».

— Что это?

— Боевая машина, — объяснила Ада. — Она может передвигаться по любому типу местности и по мелкой воде, покрыта металлом, чтобы не пробивали пули, а вот из этой трубки вылетают гранаты. Летят много дальше, чем может метнуть человек.

— Как это — передвигаться? — В доме Ады Орсо навидался и наслушался уже всякого, но чтобы машины передвигались…

— Медленно. Но самостоятельно, — непонятно ответила женщина. — Видели, как на кипящей кастрюле прыгает крышка? Внутри этой штуки похожее устройство: вода сильно разогревается, превращается в пар и толкает маховики, а они крутят колёса машины. Пар — могучая сила.

— И что это значит? — Орсо вернул драгоценное письмо. В голове не укладывалось: нелепое железное сооружение, движущееся силой пара и кидающее гранаты? Дурной сон!

— Это значит, что три таких машины могут передать Андзоле, если она примет участие в развязывании войны. И, боюсь, это лишь начало…

— Но кто их передаст?!

— Такие же, как я, — печально сказала Ада. — Только они пришли в этот мир, чтобы пустить его по ложному следу.

В доме поселилась смутная тревога. Ада не разрешила воспитаннику проминать Пороха — послала Ринальдо, но ездить позволила только по заднему двору. На рынок Коринна ходила в сопровождении Паоло, вооружённого серьёзных размеров ножом. Сама же хозяйка дома повела Орсо в подвал:

— Вам теперь угрожает опасность так же, как Зандару, если не больше. Я была бы плохим опекуном, если бы не позаботилась хоть немного о сохранении вашей жизни.

Спускаться по крутой лестнице для Ады было, вероятно, делом непростым, но настроена она была решительно, и юноша не решился спорить. Внизу оказалось просторное помещение, в котором Джианни уже зажёг лампы. Орсо не сразу понял, что здесь устроено: яркий свет, лёгкий деревянный барьер у самого входа, на столике у стены — коробочки с пулями и пыжами, пороховницы, развеска и шомпола, занавешенная чем-то дальняя стена… Да это же тир!

Ада встала у барьерчика, взяла у Джианни пару пистолетов — совсем простых, не чета висевшим над камином, — проверила заряды:

— Видите жёлтый круг?

Орсо кивнул.

— Сколько до него?

— Шагов… двадцать, вряд ли больше, — прикинул воспитанник.