Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель". Страница 72

Глупая, какая же ты глупая, Грейнджер…

Сейчас Гермиона уже не знала, корить себя за то, что решила что-то доказать или за то, что остановила Северуса. Потому что, судя по ее состоянию, не опрокинь она чертов бокал, сегодня было бы по крайней мере хорошо.

Они слишком взрослые, чтобы играть в подобные игры. Гермиона не ожидала такой реакции на достаточно невинные вещи ни от него, ни от себя. А они загорелись, стоило им притронуться друг к другу. Она точно видела, что он хотел ее. И это открытие потрясло ее сильнее, чем она могла предположить. Ведьма не знала про личную жизнь бывшего профессора вообще ничего, а вот про себя могла сказать точно — секса у нее не было слишком давно. С Роном они перестали спать еще в декабре. Сначала он был в длительной командировке, потом она была ранена. А еще позже из-за ее кошмаров, он вообще спал в другой комнате, ссылаясь на то, что из-за нее потом не может работать.

Гермиона снова побежала. Пора было возвращаться. Скорее всего, ребята уже проснулись. Так и не успокоившись, она снова начала набирать скорость, чтобы вымотать себя хотя бы физически. Вскоре показалось озеро и Гермиона решительно побежала к причалу. Стрелой пронеслась по нему и в следующий миг — прыгнула. Ледяная вода окутала ее, заглушая весь остальной мир, заставив едва ли не задохнуться от холода, сковавшего тело. Вынырнув сбоку от причала, она побрела из воды и наткнулась на Луну. Хоть лицо подруги было, как обычно, безмятежным, но всё же в её глазах Гермиона прочла любопытство.

— Сегодня какой-то день, когда нужно нырять в холодную воду? — серьезно спросила она.

Гермиона хмуро посмотрела на нее и вышла на берег, дрожа всем телом. Наложила на себя заклинание, чтобы высушить одежду и заодно согревающее.

— Твое настроение как-то связано с настроением Снейпа? Это заразно?

Гермиона посмотрела на нее еще мрачнее, но вовремя вспомнила что Луна вообще-то ни в чем не виновата. После прыжка в воду ее пыл словно остудили. Она заметила, что подруга босиком и воскликнула:

— Ты с ума сошла? Холодно же, — она указала на ее ноги. Луна удивленно посмотрела на нее, потом на свои ноги и улыбнулась.

— Ну для плавания тоже.

— Мне надо было остыть.

— Помогло?

— Кажется, — неуверенно ответила Гермиона.

— Тогда может и Снейпу предложить нырнуть?

Гермиона моргнула и непонимающе уставилась на нее.

— Мы с Гарри попались ему под руку, когда он уходил, так вот я давно не слышала такого тона… брр, будто на урок попала к нему.

— Он ушел? — спросила Гермиона, немало этим удивленная. Неужели он будет работать в Коукворте?

Луна кивнула и больше ничего не стала спрашивать, только посмотрела долгим внимательным взглядом на подругу.

Тихо переговариваясь, они побрели к Штабу.

— Я уже начал переживать, куда ты запропастилась, — это был голос Гарри и Гермиона улыбнулась ему. Друг шел им навстречу и беззаботно улыбался. Когда его зеленые глаза отметили голые ноги Луны, он закричал: — ты с ума сошла?

— Я ей тоже самое сказала, — поддержала его Гермиона.

— А она вообще в озере плавала, — указала на нее длинным пальцем Луна и Гермиона с обидой посмотрела на подругу. Та показала ей язык.

— Что? — воскликнул Гарри, возмущенно уставившись на Гермиону, — у вас что, проблемы с головой? Или вы забыли, какой сейчас месяц?

Он перевел взгляд с одной девушки на другую и покачал головой.

— Сумасшедшие, — буркнул Гарри и сделав пару шагов вперед, подхватил Луну на руки. Она чуть слышно вскрикнула от неожиданности, вцепилась в его плечи и удивленно на него посмотрела. Гермиона закусила губу, чтобы не рассмеяться. Гарри невозмутимо пошагал вперед, а Луна сделала круглые глаза, выглядывая из-за его плеча, показывая, что она в шоке от такого поведения. Но ничего не сказала. Гермиона посмеиваясь бежала следом, зная, что будет подкалывать Гарри еще много месяцев.

За завтраком, друзья рассказали, что они еще долго пили после того, как она ушла и не сразу заметили, что именинница так и не вернулась. А когда это случилось, то долго гадали, что они могли делать со Снейпом столько часов? И надо сказать, некоторые предположения, которые озвучил Гарри, посмеиваясь, были близки к истине. Луна не смеялась, внимательно глядя на лицо подруги и отмечая слегка растерянное выражение и легкий румянец.

Зато, когда Гермиона коротко рассказала о Рите Скитер, Гарри и Луна были в шоке от таких новостей. Гарри зло сощурился и сказал, что при первой же оплошности репортерши — упечет ее за решетку. Гермиона пыталась его успокоить, убеждая, что вряд ли она теперь посмеет хоть что-то сделать не так и вскоре ей это удалось.

После выходных время полетело очень быстро. Все они много работали, патрулировали побережье и отчитывались Алдриджу. Друг друга коллеги почти не видели. Даже приемы пищи у них не совпадали. Пересекаться удавалось лишь на нечастых собраниях и на уроках окклюменции. Для Гермионы они сейчас проходили легко. Она всегда быстро училась, а теперь, когда поняла все нюансы применения щитов, а также благодаря наставлениям Снейпа, ей не составляло труда держать разум закрытым. Подсовывать менее важные воспоминания у нее пока получалось не очень хорошо, но она работала над этим. Так же девушка нехотя отметила, что Снейп ее щадит. Скорее всего из-за того, что боится снова задеть стертое воспоминание. Тот, кто наложил на нее обливейт был очень криворуким волшебником. Потому что она вообще ничего не должна была помнить, а она помнила крик, вой и отголоски собственных эмоций. Это было что-то мучительное. И это терзало ее сильнее всего.

Когда они с Северусом патрулировали, он полностью ее игнорировал. Не глядя, подавал ей руку для трансгрессии и после этого отпускал и больше не обращал на нее внимания, пока не приходилось снова перемещаться. Когда она случайно задевала его, он отдергивал руку или отшатывался. В комнату к ней он больше не заходил, беседы они не вели, даже когда пересекались на выходных в гостиной, окклюменция проходила быстро и без комментариев. И Гермиона понимала, что должна радоваться подобному неожиданному спокойствию, но ей не хватало Северуса. Именно его, а не этой оболочки, с окклюментными щитами, которые она терпеть не могла.

Ведьма поймала себя на мысли, что ей нравилось обсуждать дела именно с ним, на равных, нравилось слушать его голос, когда он объяснял ей что-то и подтрунивать над ним тоже нравилось. Сейчас всего этого не было. И хоть на работе это, к счастью, никак не сказывалось, все же Гермиона вдруг поймала себя на мысли, что скучает по вредному, но настоящему профессору.

Очень часто он куда-то уходил один. Обычно в Министерство или для встреч со своим информатором. Тогда она оставалась с Луной и ей даже нравились такие моменты. Она могла часами сидеть рядом с подругой, погруженная в чтение или смотреть, как та рисует. Рисовала, кстати Луна невероятно и, листая ее альбом, Гермиона с восхищением замирала, узнавая себя, Гарри и других членов их отряда. Хотя Гарри на ее страницах встречался чаще других. Она тепло улыбалась и переворачивала страницу. Гермиона обожала слушать рассказы подруги про путешествия и странных магических животных, с которыми ей удалось столкнуться. Часто Луна рассказывала про внутренние дела редакции «Придиры», который она помогала вести отцу. А сейчас журнал вообще был на полном ее попечении.

Два раза в неделю им подключали камин и Гермиона сопровождала Луну в больницу Святого Мунго, чтобы навестить Ксенофилиуса. Мистер Лавгуд в себя так и не приходил. Целители говорили, что будить его опасно, они все еще боролись с проклятием, которое его поразило. В такие дни Луна была печальной и Гермиона вела ее в кафе, где они объедались мороженным.

Уже пару раз она встречала целителя Беккера, и он мягко, но настойчиво напоминал ей про обещание выделить день для обследования. Она смиренно кивала и обещала, что скоро.

С ночи в Коукворте прошел месяц. За это время Снейп прикасался к ней только когда она вкладывала свою руку в его теплую ладонь. Он казался совершенно бесстрастным, видимо ему было комфортно ходить с закрытыми эмоциями и чувствами. Гермиона же так не могла. Она быстро уставала от окклюменции и не представляла, как Снейп постоянно ее использует. Ведьма за этот месяц совсем приуныла от отсутствия общения с напарником и хоть какого-то взаимодействия, но его, похоже, все устраивало. Она по-прежнему получала от него зелье, он отвечал на ее вопросы о деле и иногда смотрел на нее. Задумчивым и тяжелым взглядом. Чувствуя его на себе, она поднимала голову, но он тут же отворачивался.