Проклятие Синей Розы (СИ) - Ерова Мария. Страница 47
Француз, удивившись, задумчиво нахмурил брови.
- Нет, я не помню никого здесь с таким увечьем. Почему ты спрашиваешь?
- Я была уверена, что знаешь… Подумай: возможно, родственница или служанка, гостья в этом доме? Возможно, подруга, пусть не близкая, Розабэль, тайно влюблённая в тебя? …
Месье Бертран покачал головой.
- У Розабэль не было подруг – откуда им здесь было взяться? Даже прислуга почти вся была почтенного возраста, их дети, вырастая, уезжали из нашей глуши, ища лучшей жизни. Нет, Лаура, я никогда не слышал этого имени здесь, в поместье Уэйнрайт.
Девушка расстроилась, закусив губу. Но вскоре её осенило.
- А здесь есть архив? Что-то вроде записей или домовой книги, где записывали всех жильцов дома, что-то похожее…
- Думаю да. – неуверенно предположил Гаспар. – Возможно, в кабинете миссис Розалин…
- Можно мне взглянуть? – оживилась Лаура, с надеждой заглянув в глаза француза.
- Почему нет? – пожал тот плечами. – Я даже провожу тебя, если не возражаешь…
Как оказалось, кабинет миссис Розалин находился по соседству с библиотекой. Чопорная английская атмосфера витала здесь буквально во всём. Ровные деревянные стеллажи, не такие огромные, как в библиотеке и более компактные, хранили в своих недрах несчетное число картонных папок, накладных, написанных от руки, расписок, счетов, в общем, всего того, что в своей привычной жизни Лаура терпеть не могла. Но понимала: хозяйственная жизнь прошлого требовала неизменного порядка во всём. Щепетильность давно умершей хозяйки поместья Уэйнрайт просто поражала. Почему-то девушка была уверена: после её смерти здесь никто так же старательно не разбирал давно отжившие свой век бумажки. Вон там, на столе, скопился ворох каких-то документов – наверняка это уже работа Гаспара. Правда, кому сейчас всё это было нужно?
На широком окне с хорошо сохранившейся белой, чуть приобретшей желтоватый оттенок краской, стояла пустая клетка для небольшой птицы. В роскошном серванте, поблёскивая пузатыми боками, стояло несколько сервизов из фарфора и серебра, ложки и вилки были аккуратно разложены рядом, в правильном порядке, а кипа матерчатых салфеток с ажурной вышивкой покоилась рядом.
У того же окна располагалась софа, к которой сразу же и побрёл месье Бертран – Лаура только сейчас заметила болезненный пот, блестевший на его лбу, и в свете утра бледность кожи была просто разительной.
- Я прилягу здесь, если ты не против, пока ты разбираешься с бумагами…
- Конечно! Отдыхай, я поищу сама…
… Гаспар уснул почти сразу же, и Лаура провела некоторое время в поисках хоть какого-то покрывала или пледа, что накрыть его. Во-первых, ослабленный, без рубашки, он мог замёрзнуть. А во-вторых, она так бы и продолжала таращиться на его обнажённый торс, который так и манил к себе прикоснуться.
Благо, старое, но вполне пригодное покрывальце тут всё же отыскалось. И, устранив главную причину своей невнимательности, Лаура принялась за дело.
Перелопатив целую груду бумаг и начихавшись от пыли, ей всё же посчастливилось найти то, чего могло подарить хоть какую-то зацепку – книгу родословной семейства Уэйнрайт.
Она была такой толстой, что уже на первых страницах девушку и саму потянуло в сон, и она опять стала косо смотреть в сторону мирно посапывающего француза. А не забраться ли к нему под одеяло?
Летопись, ведущаяся от руки в древней и ветхой книженции со ставшими коричневыми страницами, была скучной. Незнакомые имена и фамилии, даты жизни и смерти нагоняли тоску. Исчисление велось от 1801 года, и, само собой, Лаура не надеялась отыскать хоть какую-то взаимосвязь между тем временем и этим, в котором жили Розабэль и, возможно, её соперница со шрамом, но…
Что-то всё же во всех этих датах и числах настораживало. Только что?
… Мистер Гудвелл, Роберт Эванс, 17 февраля 1789 года рождения…
… Миссис Гудвелл, Катарина Глория, 6 ноября 1799 года рождения…
… Мисс Гудвелл Санса Элизабет, 7 июня 1820 года рождения
… Мисс Гудвелл Линда Виктория 7 июня 1820 года рождения…
Дальше шли ещё какие-то имена, девушки меняли фамилии, переходя в статус «миссис», потом даты смерти вышеупомянутых персонажей…
Девушки…
Да, с мальчиками в этом роду было не густо. Первая странность!
Лаура ещё раз бегло пробежала взглядом по уже просмотренным страницам – ни одного мальчика в фамильном древе странного семейства пока что не наблюдалось.
Зато девочки рождались сразу по две – количество двойняшек было рекордным, судя по записям. Они вырастали, выходили замуж и тоже рождали дочерей… по две дочери. Каждый раз. Вот это да.
Лаура вновь повернулась к французу, завистливо вздохнув. Не зря миссис Розалин так вцепилась в этого мальчика, главным достоинством которого была именно его половая принадлежность. Должно быть, ей очень хотелось иметь сына. Но это опять были лишь догадки.
Девушка вернулась к изучению родословной, решив всё-таки продолжить с конца. И вот, то, что первым делом попалось ей на глаза, заставило её даже подняться с места. Кажется, она всё поняла или максимально приблизилась к разгадке этой тайны. Руки задрожали в предвкушении. И ей тут же захотелось разбудить месье Бертрана. Он знал! Он обязан был про это знать…
Гаспар уже не спал, только дремал, тайком наблюдая сквозь прикрытые веки за пыхтевшей над книгой за тяжёлым столом Лаурой. И наслаждался этим зрелищем.
Боже, до чего же она была прекрасна! Тёмные выразительные глаза, густые каштановые волосы, соблазнительные чувственные губы. Девушка была наделена той яркой обворожительной красотой, о которой слагалось столько поэм и песен! Он не устоял бы перед ней, даже если душа Розабэль не выбрала этот прекрасный сосуд своим следующим воплощением!
Но это была именно она, он не сомневался. Просто чувствовал, знал каким-то особым чутьём. Словно они были уже знакомы. Не просто знакомы…
Внешне – полная противоположность его белой розы, его несчастной возлюбленной, что была наделена совершенно иной красотой, лишённой этой яркости, но наполненной ни с чем несравнимой нежностью, розоватым оттенком светлой кожи и белых волнистых волос.
Как же они были различны внешне, но слишком похожи внутренне, характером, нравом ли, но Гаспар уже уверовал – у этих двух тел была одна душа. И на этот раз он сделает всё возможное, чтобы не потерять свою единственную любовь, за которую, он был уверен, ещё предстоит побороться.
Внезапно Лаура поднялась с места, и он едва не выдал себя, но вовремя притворился спящим. Девушка нерешительно приблизилась, и он кожей почувствовал её взгляд на своём лице – вероятно, она решала, стоит будить его или нет. А потом осторожно присела рядом. Провела рукой по его растрёпанным волосам. И тут он не выдержал – улыбнулся.
- Ты не спишь! – ахнула Лаура, улыбнувшись в ответ. А он перехватил её руку у своих волос, чтобы вновь поднести к губам, как тогда, в прихожей поместья.
- Ma rose, как же ты прекрасна!
Кажется, мужчина жаждал продолжения стремительно развивающихся отношений. Его раны уже почти не беспокоили, пусть короткий, но сон, придал ему сил и сейчас он был не против стать ещё ближе, в физическом плане. Месье Бертран было поднялся вперёд, привлекая девушку к себе, но Лаура резко остановила его.
- Подожди, Гаспар, это важно… - сражаясь с мягкими, но настойчивыми поцелуями француза, произнесла девушка. – Ты должен взглянуть…
Нехотя хозяин поместья оторвался от сладкого занятия, чтобы из лежачего положения оказаться в сидячем, и уткнуться в рукописную книгу, где настойчивый пальчик Лауры что-то пытался ему показать.