Dragoste în ciuda (СИ) - "Joanne X". Страница 1

========== Пролог. ==========

Его спина неожиданно становится шире, так что трещат швы на достаточно плотной ткани пиджака. У меня не остаётся даже сотой доли секунды, чтобы отреагировать, как Влад разворачивается ко мне. Мертвенно-бледная кожа серебрится в лунном свете, чёрные круги ещё более подчёркивают непроглядный омут его глаз, как провалы в ночь, в тёмное безумие, в пустоту. Могу ли бежать? Как тогда… Сочту и для самой себя равносильным предательству. Нет, остаюсь. Я страшусь, но не могу и пошевелиться, всё более осознавая, что не из-за страха перед его видом, я боюсь, что вновь проявлю малодушие и покину его, прикроюсь ужасом, как щитом, а ведь Влад мне небезразличен…

— Память — коварная вещь, ведь правда, Лайя? Прошло несколько дней, и образ монстра стал стираться из твоего сознания, а все мои добрые поступки возымели эффект, и вот ты уже готова остаться и оправдать всё, что бы ни узнала обо мне, в том числе из моего… нашего прошлого, — его голос мгновенно становится чужим, глухим, с раскатистыми утробными звуками огромного злого животного.

Невольно я дрожу, его лапы впиваются в мои плечи, а темнота взгляда проваливается в меня, падая на самое дно моей души, по дороге раздирая до крови, причиняя боль. Дёргаюсь рефлекторно.

— Нет уж, — говорит быстро, — смотри на меня, Лайя. Вглядись так пристально, чтобы рассмотреть каждую чёрточку моего лица, искажённого сидящей во мне тьмой, не забывай, кто я и что не изменюсь, меня ничто не изменит.

Моё тело поражает паралич. Влад отпускает меня и смотрит неотрывно.

«Беги», — взывает подсознание, и я делаю шаг назад, видя горькую усмешку на его лице.

На миг прикрываю глаза, делая глубокий вздох, шагая в его сторону. Вижу изумление и что-то ещё, и это придаёт мне уверенности в том, что мне удастся приручить нечто ужасное в нём, то, что сейчас блеснуло отчаянием в его глазах и надеждой, что и эту часть его души полюбят и не захотят изменить, а примут таким, каков он есть на самом деле.

— Уходи, — хрипит на последних нотах.

Упрямо качаю головой из стороны в сторону.

— Выслушай, прошу, — говорю твёрдо, временами соскальзывая в трепет, незамедлительно проявляющийся в голосе.

Он чуть заметно кивает, подхожу так близко, что чувствую, как его кожа горит, несмотря на то, что он кажется холодным, как глыба айсберга.

— Я не Лале, я всего лишь Лайя…

— Лайя… — начинает он, цокая языком, пытаясь оправдаться.

— Ты пообещал выслушать, — немного укоризненно, на что он кивает, смиряя себя передо мной.

— Я не вижу всего того, что известно тебе, я пребываю в неизвестности, я не знаю, что было в далёком прошлом между тобой и Лале, что там произошло такого, что сейчас я не могу и приблизиться к тебе, хотя желаю этого так, как никогда и ничего в этой жизни не желала, — произношу горячо, вижу в ответ и его прожигающий взгляд, продолжаю: — Ты тот человек, которого я искала всю свою жизнь, ты тот, с кем бы я хотела состариться и умереть в один день, но ты не даёшь мне и шанса, и вот я сейчас стою перед тобой для того, чтобы не отвергнуть, как тогда, а чтобы понять и принять, не убивай надежд не только Лале, но и Лайи.

Он вздрагивает от последних слов, и несколько секунд его словно бы рвут в мелкие лоскуты сомнения.

— Ты точно готова услышать всю правду? — говорит он ещё глуше, мне кажется, что это отвечает не он, а его эхо.

Поспешно киваю, судорожно сглотнув:

— Нет, но дай нам обоим шанс.

Он мгновенно развоплощается и предстаёт передо мной прежним Владом, вот только две глубокие морщины на его лбу выдают внутреннее напряжение, да ещё провалы глаз от бессонных ночей.

— Доверься, — шепчу я, вытягиваю руку к его бледной щеке и замираю в сантиметре от кожи, но и этого достаточно, чтобы он расслабился.

— Я расскажу, Лайя, — решается он и показывает на кресла.

Удобно утонувши в их мягкости, мы секунду смотрим друг на друга неотрывно.

— Часть истории ты знаешь, а теперь послушай о том, что скрыто, про истинную историю Влада Дракулы, послушай и вспомни…

========== Глава 1. ==========

— Ты не посмеешь, — гневно вскрикивает Мехмед, в приступе ярости забываясь, перед кем он сейчас предстаёт.

Мурад приподнимает бровь и встаёт с кресла. Мехмед как будто не замечает этого.

— Ты кем себя возомнил, ты с кем разговариваешь таким тоном?! — нотки бешенства слышатся во всегда спокойном тембре властного правителя Османской империи. — Брак между представителем правящей династии Османской империи и будущим королём Валахии только укрепит наши отношения.

— Он — православный христианин, она — мусульманка, — глаза Мехмеда бегают, дядя понимает, к чему весь этот разговор, усмехается, а молодой мужчина продолжает, — Пусть примет нашу веру.

— Не говори того, чего тебе не понять, Влад должен держать всю страну в повиновении и в смирении, вряд ли это удастся человеку с другой верой, или ты так о Раду печёшься? Тебе так не хочется отпускать от себя нежного юношу? — последнее произносится насмешливо, так, чтобы Мехмеду прийти в себя окончательно, искусать губы в кровь, но он смиряется и отвешивает почтительный поклон. — То, что они разных вероисповеданий, не даёт тебе повода решать за свою сестру, за кого ей выходить замуж, так совпало, что и молодые не против, а значит, что после всех приготовлений я отпущу их в его королевство, послушный нам правитель гостеприимно распахнёт двери в Европу, поможет безболезненно захватить власть над этой территорией и продвинуться дальше, нам нужен этот брак, сын, — Мурад вновь садится в кресло, видя, как Мехмед овладевает собой, как щёки вновь приобретают природную бледность и он склоняется в смиренном поклоне перед отцом.

Ещё мгновение, и будущий султан выходит из покоев отца. На его лице вновь отражается гнев, душевная мука и печаль. Несколько поворотов и длинных переходов по витиеватым коридорам дворца Топкапы и вход в его покои. Он, словно загнанный зверь, ходит по прохладной зале, и отчаяние всё больше искажает его черты лица.

Он зовёт прислужника и проговаривает ему указ, тот кивает и быстрым шагом удаляется из покоев хозяина. Мехмед в нетерпении меряет комнату шагами. Он даже не сразу замечает, как тонкая фигура юноши замирает около входа, чуть склонившись в почтительном поклоне.

— Раду, — выдыхает Мехмед, наконец-то увидев его, юноша поднимает свой взгляд на шехзаде, — к чему эти условности? Входи, — говорит он горячо и видит, как в глазах того вспыхивают тёмные звёзды, заволакивая взгляд тонкой пеленой, отчего и сам мужчина становится неспокойным.

Мехмед подзывает юношу к себе повелительным жестом, и тот подходит лениво, словно огромный кот, чуть отводя волосы с плеч, что заставляет шехзаде напрячься всем собою, почувствовав тянущую, пульсирующую сладкую «боль» в паху. Раду настолько прекрасен, что будущий султан, никогда не замечавший пленников, как-то увидел, что юноша плетёт венок, и с тех пор он потерял голову. Волнистые тёмные волосы, ниспадающие на плечи, синие глаза, в которых, кажется, плещется само Чёрное море, стройный стан и нежная кожа заворожили его.