Немая смерть (СИ) - Артемьев Роман Г.. Страница 36

Он замолчал. Я вопросительно изогнула бровь, не меняя выражения остального лица. Мне никак не выйти из странного состояния, в котором не хочется шевелиться, делать лишние телодвижения, совершать какие-то поступки. Сама себе напоминаю ожившую куклу. Плевать.

— Вы действительно убили джинчуурики Йонби?

— Добила. Учихи измотали его, я добила.

Симидзу-сан выпустил воздух сквозь сжатые зубы и очень, очень вежливо спросил:

— Почему вы не упомянули об этом в своем докладе?

— Сочла несущественным эпизодом. Планировала сообщить своему сенсею, но Кента-сенсей, — пальцы сжались чуть сильнее, чем нужно, мелок разлетелся белой крошкой. Достала другой. — мертв. Рассказывать некому.

Командир моргнул, глядя на доску, медленно моргнул ещё раз.

— Несущественным. Эпизодом?

— Десять секунд.

Следующая минута прошла в странном разглядывании друг друга. Чего такого высматривал во мне Симидзу-сан, не ведаю. Мне было все равно, я ждала следующих вопросов. Не дождалась — временный капитан попрощался и ушел по своим делам. Я продолжила заполнять карточки.

Работы, как я уже говорила, было много, ирьенины не расходились по домам, оставаясь ночевать в больнице. Мы работали, словно на конвейере — распечатать свиток, быстро поставить диагноз, при возможности сразу же проводились операции, если ранение оказывалось слишком тяжелым, шиноби запечатывался заново. Чакра утекала, словно вода в песок, спасались накопителями. Я крутилась на подхвате у Акено-сенсея. Для полноценного В-ранга у меня чересчур однобокие знания, хотя в качестве помощника мастера-целителя я хороша. Надо бы подучить некоторые аспекты медицины и идти сдавать экзамен.

Итак, в связи с тотальной загруженностью дома я не появлялась. Отвлечь кого-то от работы означало разругаться с главврачом, запретившей подчиненным покидать территорию больницы вплоть до особого распоряжения. Портить отношения с Оками-сама дураков нет. Вероятно, именно поэтому Кейтаро-сама лично навестил меня на рабочем месте, посещая раненых родственников и якобы случайно завернув в мой кабинет. То есть в кабинет Акено-сенсея, где мне выделили уголок со столиком.

— Крайне жаль, что вы не появляетесь у себя дома, Кушина-сан, — посетовал глава моего рода, пристраивая поудобнее забинтованную руку. — Я предпочел бы общаться в более спокойной обстановке.

— Здесь нас подслушать сложнее.

— В самом деле?

— Кабинеты ирьенинов А-ранга хорошо защищены.

— Ну, если вы так считаете. Впрочем, я не намерен обсуждать какие-то секреты, — он уже не выглядел важничающим подростком, как в нашу первую встречу. — Ваша потрясающая победа уже стала достоянием общественности.

— Четыреххвостого остановила не я.

— Даже если бы вы просто лежали рядом с местом битвы, то и тогда мы бы утверждали, что решающий вклад в сражении внесла представительница Узумаки ичизоку, — прояснил Кейтаро-сама «политику партии». — Клан и так изрядно задолжал Учихам.

— Нобору-сама будет счастлив.

— Почему же?

— Теперь Ивагакуре и Узушио начнут враждовать официально.

— Мы ничего не теряем, — молодой мужчина пожал плечами. — Просто оформляем уже сложившиеся отношения.

— Лишаем себя гибкости маневра.

— Будто раньше у нас её было много.

Высказывание на грани несогласия с политикой Узукаге! Он глуп или настолько уверен в незыблемости своего положения? Или — ужас, ужас! — всего лишь озвучивает идеи, открыто обсуждаемые в среде старейшин, глав родов и их приближенных? По понятным причинам, доступа к этому слою аристократии клана я лишена.

— Впрочем, я зашел по другой причине, — видя, что у меня нет намерения развивать данную тему, продолжил Кейтаро-сама. — Хочу обрадовать вас, Кушина-химе. Ваши навыки куноичи признаны превосходными, и Совет старейшин принял решение о присвоении вам звания чунина и награждении почетным оружием. Торжественная церемония состоится завтра, в первой трети часа Собаки, в храме Покровителя.

Поклонилась. Не отказываться же.

— Благодарю за оказанную честь.

— Вы не выглядите особо радостной, — заметил глава.

— Перегорела. Слишком долго ждала.

Незачем ему знать, что я сейчас чувствую. Точнее, как я ничего не чувствую.

Кейтаро-сама ещё немного рассматривал меня, затем легко поднялся с табурета.

— Что же, не буду отвлекать. Позвольте заметить на прощание, Кушина-химе — во время нашей предыдущей встречи я сказал, что вам предоставляется шанс заставить умолкнуть злопыхателей. С удовольствием замечу — вы этот шанс использовали. Сейчас ваши враги молчат.

Но они никуда не исчезли. Я поняла, Кейтаро-сама.

Церемония состоялась, несмотря на маячившего на горизонте врага. Ради такого дела меня отпустили на целый день из больницы, дали выходной.

Награждения всегда проходят в двух местах, в храме или во дворце. Постольку, поскольку сейчас повышений много, выбрали храм из-за его размеров — в центральной зале сотни две народу поместится. Сначала вручали мэнкё джонинам, затем дарили ценные подарки особо отличившимся чунинам, ну а затем и до генинов очередь дошла.

Узукаге и тут не смог не уколоть, хотя, возможно, он не при чем — могли постараться излишне ретивые исполнители. Меня вызвали первой. На коленях вышла из строя, приблизилась к вручавшему дипломы старейшине, поклонилась, следя за его руками. Узумаки Фу, дед Узумаки Йоко, девочки, ставшей вместо меня джинчуурики Девятихвостого. Напоминание мне или старик в чем-то провинился? Вон как глазенки сверкают. Беру из протянутых рук широкий, плотный лист бумаги, в прямом смысле не горящий в огне, снова поклон и на коленях же отползаю назад.

Объявляют, что за выдающиеся достижения помимо повышения в звании меня особо награждают ценным артефактом. Лица у собравшихся каменные, торжественные, но неоднозначность ситуации ясна всем. Что-то витает в воздухе неопределенное. В подоплеке не разбираются разве что приглашенные союзники из Конохи, да и то, если Учиха собирали обо мне информацию, историю с отказом в принятии биджу они знают.

Ценным артефактом оказалась нагината «Цветущая сакура». Стоящий подарок, но дарить его куноичи, специализирующейся на дальнем бою… О моих достижениях в области тай известно немногим. Иными словами, вроде и наградили, а вроде бы и нет. Вот это — действительно намек от нашего дорогого правителя, он, похоже, ничего не забыл и никого не простил.

После награждения ко мне подошли двое Учих, Нобору-сама и тот его не представившийся спутник, которого я лечила первым. Цветасто поздравили с повышением.

— Благодарю за добрые слова. Я много работала, чтобы прийти к сегодняшнему дню.

— О, да, — покивал с непроницаемым лицом Нобору-сама. — На путях лучших судьба ставит особые препятствия. Однако те, кто сумел преодолеть эти испытания, воистину обретают силу, достойную богов.

— Предпочту обойтись. Часто цена слишком высока.

— Боюсь, это зависит не от нас, — вздохнул Учиха. — Как бы то ни было, вы заслужили это звание, и, если бы подобную вам куноичи воспитал мой клан, мы бы гордились ей и ценили её по заслугам. Поздравляю.

Проигнорировав намек, поклонилась. Не настолько у меня всё плохо, чтобы подумывать о переходе в другой клан. Лучше вообще сменить тему во избежание ненужных слухов.

— Прошу принять этот скромный дар, — я протянула слегка потрепанный свиток с запечатанной головой джинчуурики Ивы. Мне-то она не нужна, а Учихи, думаю, найдут, куда пристроить. — Неважно, что говорят, мое мнение неизменно. Откройте позднее.

Шиноби удивленно переглянулись, но свиток взяли. Клановый этикет не дозволял в данной ситуации иного выхода, подарок «с тайной» от друзей нельзя не принять, чем я и воспользовалась. Пусть теперь думают, как реагировать, а я, пожалуй, пойду — неуютно мне что-то. Всё время кажется, будто на меня пялятся.

Корабли ушли.