Дети драконов (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde". Страница 22
Зато Шуна не поскупилась на гневные тирады: яростный звон ее голоса оказался слышен далеко за пределами покоев моего братца. Я, конечно, искренне его пожалел, но вообще-то было бы очень наивно ждать иного от этой женщины. Шуна высказала ему все, что только могла... и в выражениях она не стеснялась, припомнив не только те ругательства, которые знают в Закатном Крае, но и витиеватую брань Феррестре, а также емкие и хлесткие слова из степей.
Эта буря окончательно отгремела лишь далеко за полночь, когда даже самые неугомонные обитатели дворца уже разошлись по своим постелям, так что увидеться с Лианом я сумел только с утра.
«Выжил?» – спросил я его за завтраком, пока Шуна с невинным видом намазывала на кусок хлеба густой паштет из индюшатины, а Айна раздумывала хочет ли она вообще что-то есть или нет.
«Ну... почти...» – улыбочка у Лиана при этом была, откровенно говоря, кривоватая.
«С такой женщиной тебе лучше не рисковать лишний раз, братец», – я тоже усмехнулся, глядя на его невыспавшуюся физиономию.
«Вот уж да»
«Хорошо, что понял. Надеюсь одного раза хватит»
– Когда займешься мальчишкой? – спросил я уже вслух.
За то время, пока Лиан шлялся по дорогам и бездорожью, я успел изложить ему свои мысли относительно того, как изменились шансы Вереска после бегства его сестры. Вопреки законам логики, его это предположение не больно-то обрадовало. И я, конечно, понимал почему.
– После завтрака пойду, чего ж тянуть...
– Если подождешь, пока окончится прием в тронном зале, я пойду с тобой.
– Что за прием? – удивился Лиан.
– Да так... Вереница жаждущих королевской мудрости и правосудия. Мои обычные наследные дела. Теперь, когда дядя Пат счел, что хватит с нас занятий, отец немедленно переложил на меня часть своих обязанностей.
– Это сложно?
– Чаще скучно. Он всегда был рад спихнуть на меня разговоры со священниками, лордами и обиженными представителями народа.
– Хах! – Шуна отложила в сторону тонкую вилку, с которой неплохо научилась управляться за то время, что провела во дворце. – Белогривый, ты в другой раз меня позови на помощь, если тебя святоши одолеют! У меня хорошо получается с ними толковать!
Айна звонко рассмеялась, едва не уронив при этом свой кубок со свежим вишневым соком.
– Не сомневаюсь, – я тоже улыбнулся. – Но по закону эти дела могут вести только представители королевской династии... Так что извини, тебе придется довольствоваться местом зрителя.
– Значит, подожду тебя, – сказал Лиан, который единственным из всех сохранил серьезное выражение лица. – В таких делах спешка ни к чему доброму не приведет.
Ох, мне было что съязвить ему в ответ, но я прикусил язык и промолчал. В конце концов, его попытка догнать Иву и в самом деле могла бы иметь успех... не обладай эта девчонка явным даром скрываться и путать следы.
Просителей было много, как всегда. Дележ имущества, жалобы, просьбы... Прежде я часто брал на себя роль судьи в таких делах, но за минувший год порядком отвык протирать штаны на отцовском троне. Время тянулось бесконечно, а вереница людей не иссякала. Хвала богам, мастер Эйдо всегда пристально следил за временем, отпущенным на это увлекательное развлечение... Когда свет, падающий из окон, протянулся почти до самого трона, господин главный распорядитель немилосердно ударил тугой колотушкой по звонкой бронзовой пластине, возвещая окончание приема.
Незаметно для всех я выдохнул с облегчением: после этого сигнала можно было с чистой совестью встать и удалиться прочь из тронного зала. Что я и сделал незамедлительно.
Лиан ждал меня в нашей небольшой уютной гостиной. Он сидел в изножье длинной мягкой софы, рассеянно листал какую-то книгу и мыслями, похоже был очень далеко. По крайней мере слова Шуны и Айны, которые устроились на софе с прозрачными бокалами из хрусталя, точно долетали до него через раз...
– ... да, Ли? – Айна, смеясь, спросила его о чем-то, и Лиан словно очнулся ото сна, посмотрел в пустоту растерянно. Кивнул, даже не зная толком, о чем идет речь. Шуна фыркнула и, опустив руку, растрепала ему волосы.
– Эли, ты где? Заблудился?
В этот момент он заметил меня. А сам я поймал на себе радостный взгляд Айны. Мы стали мужем и женой почти четыре месяца назад, но в полной мере насладиться обществом друг друга до сих пор так и не смогли – все время нас разделяли дела и хлопоты... Вот и теперь, едва появившись, я должен был снова оставить ее.
По крайней мере мне так казалось.
Но у наших женщин нашлось другое мнение.
– Мы пойдем с вами, – заявила Шуна прежде, чем я успел сообщить, что готов идти в Воронью башню. – И если ты, Высочество, что-то имеешь против, я тебе искренне сочувствую.
Это было неожиданно, но я не подал виду, что удивился.
– Ладно. Если Лиан не против.
Он не был против. Мне показалось, что мой названный братец и в самом деле совсем заблудился в своих раздумьях. И хотя он вполне осмысленно смотрел на меня, в глубине его пронзительно синих глаз я видел странную пустоту.
12
После исчезновения Ивы Вереск изменился. Он и прежде он был тихим и отстраненным, но теперь словно вовсе погас. Что бы там ни происходило между ним и его сестрой, бегство маленькой ведьмы сказалось на нем не самым лучшим образом... мягко говоря.
От своего странного нездорового сна мальчишка очнулся лишь спустя два дня, да и то потому только, что дядя Пат приложил к этому свою руку. Придя в себя, Вереск больше ни разу не улыбнулся. Взгляд его стал пустым – в точности таким, каким у Лиана в это утро. Только еще хуже. Он почти не притрагивался к еде, лежал, отвернувшись лицом к стене без окон и дергал веревку колокольчика для слуг только тогда, когда нуждался в помощи с отхожим местом.
Я полагал, что новая встреча с морем вернет ему силы и волю к жизни, но тащить мальчишку куда-то в таком состоянии казалось не самым разумным решением. И спросить его я не мог: на вопросы он больше не отвечал – как будто не только оглох, но и ослеп, да за одно и всех остальных чувств лишился.
К Вороньей башне мы шли молча, никого не тянуло на разговоры. Все мы знали, что ситуация сложилась непростая. Все понимали, что эта вторая попытка Лиана скорее всего станет последней. Она или изменит все, или не даст нам ничего. Говорить было не о чем. Однако у самой двери Шуна вдруг взяла меня за руку и, глядя чуть в бок, сказала:
– Знаешь, я передумала. Наверное, правда не стоит туда идти... с вами.
Выглядела она странно – я редко видел степную девчонку в таком смятении.
– Как хочешь, – ответил я ей. – Но вообще-то этот мальчик не кусается. Да и мы ничего плохого с ним делать не собираемся.
Айна удивленно кивнула в такт моим словам. У нее, в отличие от Шуны никаких страхов не было, хвала богам. Она-то уже не раз видела Вереска, и успела проникнуться к нему симпатией.
– Знаю... – Шуна все еще смотрела мимо меня, в стену. – Просто подумала... вдруг мы вам там помешаем. У вас свои эти колдовские штучки...
– Не помешаете, – ответил вместо меня Лиан. – Если я смогу, то смогу. Если нет... ваше присутствие тут точно ничего не изменит.
С этими словами он постучал в дверь и спустя пару мгновений открыл ее, ступая внутрь комнаты.
В покоях близнецов было так тихо, что я услышал, как где-то в саду зашелестела крыльями птица, спорхнув с одной ветки на другую. Вереск лежал, свернувшись под тонким покрывалом... сжавшись в комок настолько, насколько это возможно для человека, который не владеет половиной своего тела. В большой дубовой кровати он казался совсем маленьким.
Толку-то было стучать... он все равно не мог услышать этот стук. И не видел нас, потому что лицо его было прикрыто рукой. Совершенно белые волосы разметались по серому рукаву рубашки...
Лиан застыл посредь комнаты, кусая себя за губу и не решаясь сделать еще шаг. Я чувствовал его страх так сильно, что у меня самого пробегала дрожь между лопаток.