Врата трех миров - Ирвин Ян. Страница 48

– И Феламора похитила ее, а потом выдала замуж за феллема, чтобы получить троекровницу.

– Меня? – воскликнула Магрета.

– Да. Ты троекровница.

– Как Карана! – прошептала она. – Наверно, поэтому меня всегда тянуло к ней.

Шанд вздрогнул, но не стал расспрашивать.

– Карана! – задумчиво произнес он. – Это многое объясняет. Ты похожа на нее, но в то же время совсем другая. Какое совпадение! Весьма вероятно, что вы – единственные троекровницы и других не существует.

– Кем был мой отец, Шанд?

– Не знаю. Видимо, это известно только Феламоре.

Наконец-то Шанд вспомнил про Иггура, который терпеливо ждал все утро, не желая мешать только что обретшим друг друга родственникам.

– У меня для тебя есть еще один сюрприз, – сказал Шанд и, вскочив на ноги, крикнул: – Эй! – В долине раздалось эхо.

Прихрамывая, появился Иггур, не в силах скрыть свое волнение. Он выглядел постаревшим и усталым.

– Иггур! – воскликнула Магрета, бросаясь к нему. Лицо ее раскраснелось, волосы развевались. – О Иггур, как я о тебе беспокоилась! Феламора сказала мне, что ты умер в Катадзе.

– Я был близок к этому, – ответил Иггур, – но теперь уже все давно позади.

Магрета обняла Иггура – правда, скорее с облегчением, что с ним все в порядке, нежели со страстью. Прежде она никогда не проявляла свои эмоции при других. Даже Иггур уронил слезу при виде ее радости и протянул было руку, чтобы погладить красивые волосы Магреты, но так и не погладил. Магрета подвела Шанда и Иггура друг к другу, как будто они были незнакомы, а потом села между ними, и смеялась, и плакала, и напевала. Какой удивительный, какой прекрасный день!

Наконец Шанд поднялся.

– Нам нельзя здесь оставаться: чем больше времени мы дадим Феламоре, тем скорее она придумает, как нас атаковать. Что ты теперь будешь делать, Магрета?

Магрета понятия не имела.

– А чего ты от меня хочешь? – спросила она.

– Я? – переспросил Шанд. – С прежней жизнью навсегда покончено. Теперь важно, чего ты сама хочешь от жизни!

Магрета никак не могла привыкнуть к мысли, что она нужна кому-то и за это у нее никто ничего не просит взамен, – настолько укоренилось в ее сознании чувство долга. Свобода никогда не была частью ее существования.

– Я хочу узнать, кто я такая, хочу узнать все о моей семье. Я хочу быть вписанной в наши семейные Предания.

– Ты пойдешь вместе с нами? – неуверенно спросил Иггур. – По крайней мере, пока ты не найдешь себя.

– А почему ты так робко спрашиваешь? Как бы то ни было, мы же все еще друзья.

– Твоя жизнь сильно изменилась, и моя тоже, – тихо ответил Иггур. – Я был близок к смерти, хотя, – он криво усмехнулся, – явно не настолько близок, как тебе сказали. Я был низведен очень низко, и хотя сумел вновь подняться, сильно изменился.

– Ну что, пошли? – спросил Шанд. – В Туркад?

– Я с радостью присоединюсь к вам, – ответила Магрета. – Для меня все места одинаковы. Но мне бы хотелось увидеть Зеркало, если оно у вас с собой.

Шанд безмолвно подал ей Зеркало. Магрета подержала его в руке. Зеркало развернулось у нее на ладони, потом свернулось, и она отдала его обратно.

– Оно твое, – сказал Шанд.

– Мое? – в изумлении переспросила Магрета. – Не понимаю, как это может быть. Однако даже если это так, я не хочу получить его здесь. Не поздно будет передать его мне, и когда мы доберемся до места.

Шанд убрал Зеркало, и они тронулись в путь.

Вскоре стало очевидно: Магрета питает к Иггуру лишь дружеские чувства. Он был для нее другом, а не возлюбленным. Для Иггура это был сильный удар, поскольку рухнули все его надежды и мечты. Он не подал виду, но впоследствии стал каменным для всех остальных.

22

ВОССОЕДИНЕНИЕ

Покинув Готрим, Карана и Таллия упорно шли каждый день с рассвета до заката, но по талому снегу было так трудно идти, что они добрались до Туркада лишь через неделю, совершенно вымотавшись.

– Ты стала очень молчаливой последнее время, – заметила Карана, стоя на вершине невысокой горы, на которую они вскарабкались на седьмой день пути. С горы открывался вид на Туркад.

– Я думала о Лилисе… Как она там?

– И о Джеви?

– О нем тоже.

К полудню они дотащились до моста через реку Сабот. Мост все еще ремонтировался после прошлогодней осады. Тут, перед въездом в город, им пришлось долго ждать своей очереди, так как впереди было много повозок.

У Караны не было пропуска: она выбросила его уже давным-давно. Это вызвало задержку у городских ворот, и от нетерпения Карана едва не напустилась на стражников. Однако, увидев подошедшую к Каране Таллию, женщин пропустили в город.

Они зашагали по дороге к штаб-квартире Иггура – старой крепости, возвышавшейся на холме, у подножия которого расположилась крепость, где когда-то обитал Магистр. Там они узнали от стражников, что поутру Иггур исчез, не сказав никому ни слова. Вместе с ним испарился и Шанд.

– А Лиан здесь? – закричала Карана стражнику. Забрызганная с головы до ног грязью, она походила на беженку военной поры.

Парень вытянулся перед Таллией, адресуя свой ответ ей.

– Думаю, его держали в крепости Магистра, – холодно произнес он.

– Держали? – воскликнула Карана и пустилась рысью в сторону названной крепости.

– Карана, подожди! – завопила Таллия, но Карана не слышала. Таллия захромала следом за ней.

До крепости было недалеко, дорога шла под гору. Таллия и не надеялась догнать Карану. К тому времени, как она добралась до последнего поворота, Карана уже подбежала к воротам.

Железные крепостные ворота были открыты – знак того, что у Магистра Туркада город под контролем. Два великолепных стражника в роскошной форме, правда у одного из них на груди было пятно от яичного желтка, и начищенных до блеска сапогах со скучающим видом стояли по обе стороны ворот. Карана проскочила между ними и понеслась по двору к парадному входу.

– Он нам головы за это поотрывает! – вскричал стражник, поднимая копье.

– Стой! – завопила Таллия.

Стражник, повернул голову на знакомый голос, увидел бегущую Таллию и, подумав, что она тоже гонится за Караной, метнул копье.

Оно вонзилось в дверь у самого плеча Караны. Девушка оглянулась, и распахнувшаяся дверь сшибла ее с ног. Она лежала на плитах двора, поросших мхом, совершенно выбившись из сил. Второй стражник поднял копье, но Карана ничего не могла сделать. В этот момент Таллия ударила его кулаком, и стражник рухнул без чувств.

Вскочив на ноги и обежав вдоль стены крепости, Карана ворвалась внутрь с черного хода. Проскользнув мимо дремавшего стражника, она понеслась по коридорам. Впереди показалась лестница, которая вела и вверх, и вниз.

Карана начала спускаться, замедлив шаг, словно ничего не случилось. Однако ей не удалось бы никого обмануть: с нее градом катился пот, лицо пылало, волосы растрепались. Она знала, как пройти в темницы, находившиеся в подвалах крепости: в начале зимы она посетила там Лиана. Карана молилась, чтобы его не посадили снова в эту ужасную дыру, и потому решила начать поиск не с темниц. Она обежала все внутренние помещения, но тщетно. На первом этаже были службы крепости, а также кухни и погреба. Тут Лиана не должно быть. Больше искать было негде. Карана преисполнилась уверенности, что Лиана пытали, приговорили и казнили.

Она медленно побрела обратно, чувствуя себя совершенно несчастной.

– Эй, ты! – заорал ей с другого конца коридора огромный стражник. Его шагам вторило эхо, раскатившееся по всему холлу.

Карана метнулась за угол, и там она увидела еще один холл, куда выходили двери каких-то комнат. Заскочив в открытую дверь одной из них, Карана захлопнула ее и, попятившись, столкнулась с кем-то. Это был высокий, невероятно сильный человек с холодными пальцами и кожей, резиновой на ощупь. У девушки мурашки забегали по телу. Резко обернувшись, Карана увидела вельмиху Вартилу и едва не лишилась чувств. Та была потрясена не меньше. У двери стоял еще один вельм.