Врата трех миров - Ирвин Ян. Страница 49

И тут, к удивлению Караны, Вартила отпустила ее. Крики стали громче, по коридору бежали.

Карана ворвалась в другую комнату. Колени у нее ослабели, и ей необходимо было сесть. Она огляделась, и только тогда, когда дверь распахнулась и на пороге появились стражники, потрясая оружием, девушка заметила ошеломленного Лиана. Он сидел за столом в другом конце комнаты, и перед ним были разложены книги и бумаги. Сердце чуть не вырвалось у Караны из груди. Изо всех сил пытаясь сохранить чувство собственного достоинства, она быстро подошла к Лиану и села рядом с ним на скамью.

– Не говори ничего, – попросила она. Их руки соединились под столом, и они высокомерно взглянули на стражей.

– Ни слова, – вторил ей Лиан, сжимая ее ладонь. Два вельма скрестили на груди руки и встали в дверях, никого не пуская внутрь. Прибежавший на крики Мендарк хмурился, и взгляд его стал еще более злобным, когда он увидел, из-за кого поднялся шум. Однако вельмы не пропустили даже Магистра. У них был приказ.

Карана обняла Лиана за шею и поцеловала в губы. Потом поднялась и повела юношу через комнату. Когда они проходили мимо Вартилы, Карана посмотрела на нее и приподняла бровь. Вельмиха кивнула, и Карана пошла дальше. Потом она остановилась перед Мендарком, и взгляд ее зеленых глаз встретился со взглядом Магистра. Все замерли. Даже Таллия, стоявшая за спиной у Мендарка, вздрогнула.

Но на этот раз обошлось без конфликта. Ироническая усмешка скривила губы Мендарка. Даже Вартила улыбнулась – зрелище, которого до той поры никто не видел.

– Суда не будет, – заявила Карана. – Лиан не сделал ничего дурного, и ты не можешь больше его удерживать.

– А Лиана никто и не собирается судить! – сказал Мендарк. – Таллия его оправдала. Но ты – совсем другое дело. Не покидай Туркад, Карана.

Магистр отступил в сторону, и Карана прошла мимо. За ней последовал Лиан, который совсем недавно отказался от костылей и пока еще сильно хромал. Вартила вместе со вторым стражником-вельмом несла за ними книги и бумаги Лиана.

Таллия подошла к Каране и Лиану и спросила:

– Теперь вы сможете позаботиться о себе сами? Я вам не нужна?

В голосе ее звучала тревога.

– Спасибо, Таллия, – ответил Лиан. – Я желаю тебе счастья с твоим возлюбленным.

Таллия стала пунцовой. Не вымолвив больше ни слова, она унеслась прочь.

– Куда мы идем? – поинтересовалась Карана.

– В крепость Господина, – проскрипела Вартила. – У меня приказ охранять Лиана ценой собственной жизни.

– А как насчет меня? – Голос Караны задрожал.

– У меня нет инструкций относительно тебя. И тем не менее я могу до некоторой степени предвидеть пожелания моего Господина. – Она издала безрадостный смешок – казалось, заскрипели ржавые шестеренки. – Тебя тоже будут охранять, вплоть до возвращения Иггура.

Больше Карана вопросов не задавала, а лишь крепко держала Лиана за руку, когда они поднимались на холм, следуя за Вартилой. Девушка знала, что за Каркарон ей предстоит расплата, и все же от слов Мендарка ей стало не по себе. Каране было невыносимо больно смотреть на Лиана, он ковылял с величайшим трудом. Ей хотелось взять его на руки и прижать к груди.

Они вошли в крепость Иггура с парадного хода. Здесь не было изнывающих от безделья и разряженных, как павлины, стражников. У солдат, одетых в темную форму, был бдительный вид. Вартила повела Карану с Лианом по широкому коридору. Стены из голого камня, ничем не украшенные, были тускло освещены, как в тюрьме.

– А у вас нет какого-нибудь места… поприятнее? – еле слышно спросила Карана.

Ее сжигало желание остаться наедине с Лианом, но она не хотела, чтобы их воссоединение произошло в камере. Вартила издала что-то вроде смешка.

Они миновали несколько лестничных пролетов и еще один унылый коридор. Отперев скрипучую дверь, вельмиха поманила Лиана с Караной жестом. Перед ними предстала просторная комната – правда, столь же мрачная, как и все в этой крепости. Ну что же, могло быть и хуже, подумала Карана.

Вартила раздернула занавеси. Комнату залил свет, и теперь влюбленные могли ее рассмотреть получше. Стены здесь были обшиты панелями из миртового дерева, блестевшего в лучах полуденного солнца, а над панелями были выкрашены в медовый цвет. На окнах висели портьеры из парчи винного цвета, а пол покрывал ковер такого же оттенка. В открытую дверь гостиной Карана увидела огромную кровать с балдахином на шести шестах, за ней виднелась ванная, облицованная травертином.

В центре ванной комнаты стояла большая квадратная ванна, а рядом – плита на пяти ножках, на ней – большой железный бак. Вартила наполнила бак, в котором было полно круглых камешков, водой и зажгла плиту.

– Когда вода закипит, поверни этот кран, – сказала она Каране. – Я пришлю вам обед. – И вельмиха вышла.

Карана и Лиан взглянули друг другу в глаза, и он раскрыл объятия.

– О, Карана! – воскликнул он. – Мне до сих пор не верится, что наконец-то ты со мной.

Карана с такой силой бросилась в его объятия, что сбила любимого с ног. Она покрыла лицо Лиана поцелуями, и они покатились по розовым плиткам из травертина, пока не уперлись в ванну.

– Что это за странный шум? – спросил Лиан спустя некоторое время.

Карана открыла глаза.

– Вода закипела! – Она повернула кран, и в ванну полилась обжигающе горячая вода, и в воздухе стал клубиться пар. – Вставь пробку. Быстро! А то вся вода выльется.

Тем временем сама Карана пустила холодную воду. Вскоре ванна наполнилась. И тогда девушка вздохнула:

– Горячая ванна! Сейчас уже даже не припомню, когда я в последний раз принимала ванну. Пожалуйста, отвернись, я хочу раздеться.

– Никогда не замечал, что ты такая скромница, – сказал Лиан и испугался: уж не изменились ли ее чувства к нему?

– Я ужасная скромница, но только не со своим любимым, – лукаво ответила она. Тут Карана рассмеялась, заметив удрученный вид Лиана, и чмокнула юношу в нос. – Лиан, я несколько недель не купалась. Я отвратительно грязная, и мне не хочется, чтобы ты видел меня такой. Когда я буду чистой, можешь смотреть на меня, сколько душе угодно. А сейчас, пожалуйста, отвернись.

Лиан усмехнулся и ушел в другую комнату, где на столе уже ждал поднос с обедом. Заперев дверь, ведущую в коридор, он отщипнул кусок хлеба, разложил на письменном столе свои бумаги и расстелил постель. И тут его позвала Карана:

– Теперь можешь войти.

Пар был такой густой, что Лиан едва разглядел ванну, в которой лежала Карана.

– Отвернись, пока я буду раздеваться, – поддразнил он ее.

– Вздор, – ответила она. Рыжие волосы Караны свисали мокрыми колечками, лицо раскраснелось. – Я намерена осмотреть тебя с головы до ног.

Лиан снял рубашку.

– Какой ты худенький! – огорчилась Карана. Лиан стянул с себя штаны.

– О! – воскликнула Карана, приняв сидячее положение. Над обеими лодыжками Лиана она увидела широкую красную полосу – там, где содрали кожу обледеневшие оковы. Девушка дотронулась до шрамов. – Больно?

Лиан не отвечал. Он был не в силах отвести взгляд от влажной кожи Караны жемчужного цвета. Наконец он сказал:

– Болит немного.

Взяв Лиана за руку, Карана потянула его к себе:

– Помнишь игру, в которую мы играли в Великой Башне Катадзы?

Он лукаво усмехнулся:

– Это которая же игра?

– «Кому больше досталось», считается, у кого больше шрамов и у кого они более впечатляющие. Я тогда тебя победила!

– Я помню, как ты издевалась над моими увечьями, изо всех сил похваляясь своими.

– Ты тогда очень уж возгордился, и нужно было щелкнуть тебя слегка по носу, чтобы ты не возносился так высоко. Что до игры…

– Да? Переходи к делу, тут снаружи холодно. – Карана дотронулась до его изувеченных ног.

– Игра окончена. Ты победил! – Его улыбка стала шире.

– С тех пор мне так досталось, что я упал очень низко. Тебе придется снова меня поднимать.

Взгляд Караны скользнул по его телу вверх, вниз и наконец остановился посредине.