Ведун (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич. Страница 2

На анализ сложившейся ситуации мне потребовались доли секунды. Слева тяжеленный сарай на колесах, мчащийся на приличной скорости к остановке общественного транспорта. Сзади поджимает толпа, еще не осознавшая, что ей грозит. Так или иначе, путей для отступления нет. Однако попытаться все-таки стоило. Оборачиваюсь и со всей дури толкаю от себя какого-то прыщавого юношу со стереонаушниками в ушах. Наградой мне стало летящее прочь тело и непонимающий обиженный взгляд парня. Не обращаю внимания, после разберемся. Не теряя времени, устремляюсь вслед за валящимся на подпирающую нас толпу юношей. Не успеваю. Мощный удар в район таза. Слышу громкий хруст ломающихся костей и рассыпающихся позвонков. Странно, боли не ощущаю, похоже, сигналы, идущие по нервам, в отличие от звуковых волн, распространяющимся по костям скелета, еще не достигли мозга. Ну да, скорость передачи нервных импульсов на порядок ниже скорости звука. Боже, какая чушь в башку лезет! Затем еще один удар теперь в голову. Темнота.

И вновь темнота, только другая. Здесь я во всяком случае осознаю себя как умершего. Блин, я умер. Что-то как-то банально звучит: «Я умер». А если добавить пафоса: «Я умер!». Не, тоже не канает. Если я себя осознаю, как личность, то какой же я мертвец? Ага, живым меня также трудно назвать, получается, как-то ни то, ни сё.

Тут что-то резко поменялось в моем мироощущении. Где-то вдалеке вспыхнула яркая точка, в тот же момент мою сущность будто подхватила чья-то сильная рука и будто беззащитного котенка потащила навстречу неведомому свету. В безвременье всё тянется очень долго и в то же время происходит мгновенно. Парадокс, на первый взгляд, но это именно так. Объяснить механику я не могу, воспринимаю как данность. В какой-то момент сияющая точка превратилась сначала в огненный шар, по мере моего приближения окружающий мир разделился на две примерно равные половинки — беспросветный мрак Великого Ничто и пылающее Нечто и я, находящийся между этими двумя противоположными стихиями. Меня все быстрее и быстрее тащило к огненной половине.

«Похоже свой шанс раствориться в Ничто я потерял, теперь меня ждет Ад, — возникла и тут же погасла мысль, вместо нее появилась другая: — А разве мрачную пустоту бесконечности можно назвать Раем?».

Похоже, выбора тут не дают, и мне не суждено приобщиться к блаженной нирване. Да и не очень-то и хотелось, еще раз повторяю: я не индус. А что с огнем? А не Геенна ли это огненная, в которой мне гореть и не сгорать до скончания времен?

В какой-то момент я оказался в бескрайнем потоке, состоящем из сияющих с разной интенсивностью субстанций сферической формы, движущихся в направлении ослепительного сияния. Нет, как таковых геометрических размеров эти объекты не имели. Просто одни светились ярче, другие были бледнее, отсюда создавалось впечатление, что какие-то больше, какие-то меньше. Похоже, это такие же умершие, как и я, ну, или их души, выражаясь лженаучной терминологией.

Вскоре я смог обнаружить встречный поток, состоящий из бледных искр примерно одинакового свечения. Мне вдруг стало понятно, что это такое. Это те же самые души разумных (а может быть, и неразумных) существ, только лишенные накопленной за годы жизни информационной составляющей.

Это что же получается? Огромное сияющее Нечто притягивает к себе души умерших, выкачивает из них практически всю энергоинформационную составляющую, после чего отправляет обратно для вселения в тела вновь родившихся живых существ. Перспектива неприятная, но обнадеживающая — то есть застрять в Аду или Раю мне не светит, а светит, как обещают индусы, отправиться на очередной Круг Перерождений. В голове (Боже, о чем это я. Какая, к чертям, голова?) вновь раздался слегка гнусавый навязчивый голос:

Не пей вина, Гертруда;

Пьянство не красит дам.

Нажрешься в хлам — и станет противно

Соратникам и друзьям.

Держись сильней за якорь -

Якорь не подведет;

А ежели поймешь, что сансара — нирвана,

То всяка печаль пройдет.[2]

Какая сансара? Какая нирвана? Сейчас соприкоснусь с сияющей поверхностью, и у меня отнимут последнее, что я имею — мои переживания, воспоминания, как, наверное, уже проделывали со мной неоднократно. Да, кажется, где-то в глубинах памяти сохранились воспоминания об этом золотом сиянии, что-то связанное с избавлением от каких-то душевных страданий и мук.

Прислушался к внутренним ощущениям. С одной стороны, освобождаешься от тяжести пережитого и обновляешься. С другой, возникает вопрос: «А для чего тогда жил, если весь твой жизненный опыт уходит неведомо куда?». Но деваться некуда. Похоже, придется в очередной раз принять неизбежное и начать новую жизнь в теле бестолкового младенца. Интересно, в чье тело меня закинет судьба? Человека? Зверя какого-нибудь? Дерева? Или вовсе разумного чешуехвостого шестилапа из далекой галактики Ёпта-Дракона? Ха-ха! я еще и юморить способен.

Неожиданно в непосредственной близости от меня окружающее пространство затрещало, будто чьи-то могучие руки разодрали кусок брезентухи и в нем образовалась рваная дыра. Странно, здесь определенно нет воздуха, а звук услышал. Или это не звук вовсе, а что-то иное? Из разверзшейся пустоты на волю вырвалась яркая искорка и помчалась в бездну золотого сияния. Из любопытства я заглянул в образовавшийся разрыв ткани бытия и увидел там бескрайнее темное небо, усыпанное роями ярких звезд. А еще в их неярком свете я разглядел покрытую белым снегом равнину, в десятке шагов плотную стену деревьев и слабый огонек на фоне темных крон. Показалось, что на меня пахнуло зимней свежестью и запахом хвои.

И так мне захотелось, несмотря ни на что, прервать свой нудный бег к очистительному Нечто и оказаться в том ночном лесу. Попытался дернуться. Как это ни странно, получилось немного приблизиться к начавшему закрываться окошку в реальный мир. Задергался активнее, едва успел до него дотянуться и, самое главное, проскользнуть внутрь.

В следующий момент ощутил невыносимую боль во всем теле. Боль реального человеческого организма, основательно потрепанного, вдобавок промороженного едва ли не до костей. И не мудрено — одет не по погоде: легкие штанишки и рубаха, а ноги и вовсе босы. Теперь мне понятно, почему душа прежнего хозяина покинула эту бренную оболочку. Плевать, если тело приняло новую сущность, значит, оно еще живо и способно к функционированию. Пожалуй, о нём следует немедленно позаботиться, еще пара минут пытки холодом и болью, и та же участь ожидает меня.

Холодно, ночь, лес, снег не глубокий, передвигаться особо не мешает. Единственное спасение двигаться к неяркому пятнышку света. Из-за жуткой боли я на какое-то время потерял способность мыслить. Действовал исключительно на рефлексах. Не понял, как оказался у низенькой дверцы в неказистую бревенчатую избушку, из окна которой лился на улицу тот самый тусклый свет.

Хотел сильно постучать в дощатую дверь кулаками, но получилось как-то не очень убедительно. Впрочем, меня услышали. Дверь распахнулась. Мне навстречу вырвался клуб пара. Пахнуло теплом, слегка спертым домашним духом и запахом чего-то съедобного. В следующий момент мозг отключился, и сознание провалилось в блаженное беспамятство.

Глава 1

На память обычно не сетовал,

Хоть в ней и премного всего,

Я вспомнил сегодня про этого…

Ну, этого… Как там его?

А. Кукушкин.

Пробуждение стало не самым приятным для меня моментом. Такое ощущение, что тело долго находилось в работающей бетономешалке, затем его долгое время держали в жидком азоте, после чего расколошматили посредством механического кузнечного молота, в конечном итоге собрали разрозненные кусочки и склеили абы как. Тупая ноющая боль во всем организме и острая боль в правом боку, общая слабость и гнетущее чувство чего-то очень важного для меня, утерянного навсегда.

Сил не хватало даже для того, чтобы распахнуть веки и осмотреться. Уши воспринимают какой-то невнятный шум из которого вычленить что-либо членораздельное мешает общее ослабленное состояние. Хотел пошевелить руками, организм будто огнем обдало. Кажется, я застонал, может и вскрикнул — не могу точно сказать.