14 дней на любовь (СИ) - Аркади Алина. Страница 41

— Деньги, связи и время, которого у меня почти нет.

— Что ж, первое — не проблема, второе — не проблема, а вот третье… тут тебе никто не поможет.

— Да, но кое-что я уже сделал. По крайней мере, мама успеет прилететь до послезавтра.

Отец нервно дёргается, обжигая меня полыхающим взглядом. Они так и не смогли наладить контакт после развода, поэтому до сих пор остро реагируют друг на друга.

— Послезавтра новый год. Это семейный праздник, а я не желаю встречать его с человеком, который не является членом моей семьи, — туго играет желваками, злясь именно на меня за приглашение мамы.

— Новый год ты с мамой встречать не желаешь, а на свадьбе вам обоим быть придётся. Придержи свои язвительные стрелы в её адрес. Я не хочу, чтобы ваши недомолвки и личная неприязнь испортили торжество, — отворачиваюсь, допивая виски, но чувствую спиной пронзающий меня взгляд.

— Свадьба… Чья свадьба?

Молча смотрю, улавливая изменения во взгляде отца. Недоумение сменяется удивлением и, наконец, понимаем всего сказанного ранее. Развязывает галстук, стягивая удавку и ослабляя ворот рубашки.

— Что ж, придётся прикладываться к виски чаще, чтобы не придушить твою мать и выдержать в её обществе долгий вечер, — спокойно выходит, прикрывая дверь и я остаюсь наедине со своими мыслями, а, точнее, возвращаюсь в воспоминания сегодняшнего утра и девушке, которая подарила мне надежду.

Два дня места себе не находил, искал возможности отыскать Аню. Даже пытался связаться с водителем, который неделю отвозил её домой, но, к величайшему сожалению и неудаче, мужчина взял отпуск, чтобы улететь на отдых за границу с семьёй. Это была моя последняя ниточка к фее, которая оборвалась, и я потерял всякую надежду найти её.

Был не уверен, но всё же надеялся, что Анюта придёт в понедельник в офис, чтобы забрать документы. Она ответственно и основательно относится к такого рода моментам, поэтому, даже неприязнь ко мне не остановить её в правильном выборе.

До обеда всё ещё пытался набирать её номер, но всё бессмысленно. Прислушивался к каждому шороху в приёмной, и даже оставил дверь из своего кабинета чуть приоткрытой, чтобы понять, если кто-то всё же появится.

В обед услышал голоса, и, выйдя из кабинета, застал начальника отдела кадров и незнакомую мне девушку, собирающих вещи Ани. Худенькая брюнетка примерно возраста Анюты смотрела на меня со злобой и презрением, поджимая губы и недовольно цокая, но представляться не стала.

Постояв некоторое время, вернулся в кабинет, чтобы через десять минут увидеть в дверях ту самую брюнетку. Она пристально меня оценивала и лишь спустя время представилась подругой Ани — Ириной.

В тот самый момент я осознал, что она единственное связующее звено, способное открыть мне путь к фее.

Обвинения в моём свинстве сыпались одно за другим, нарастая, словно снежный ком и превращаясь в провинность вселенских масштабов. Но я молчал. Просто слушал, выуживая из злостной тирады самое главное: Аня страдает, обманутая и брошенная мною, выключила телефон, чтобы не слышать лживые объяснения обманщика и лицемера.

Что ж, фее не всё равно, значит, чувства настоящие, глубокие, а ситуация с Сёминой задела за живое, заставив страдать мою девочку.

И вот когда Ира выговорилась, спустив на меня всех собак, настала моя очередь говорить.

Я оправдывался.

Твою мать, я ещё никогда и не перед кем так не доказывал свою невиновность. Приводил тонну аргументов и доказательств, что к бывшей невесте даже не прикоснулся, прогнав её из квартиры сразу же.

Убеждал Иру в грамотной подставе собственной сестры, про которую пришлось рассказать во всех, самых дерьмовых подробностях, с предоставлением фото безалаберной жизни Лизы и её подруги Вероники. Сложный разговор, затянувшийся на добрых два часа.

Но когда мы оба сказали всё, что хотели, Ира ещё минут десять пристально смотрела мне в глаза, чтобы сказать самые важные три слова: «Я тебе верю».

Когда недавно разговор зашёл о подруге, Аня рассказала, что Ирка, хотя они и одногодки, часто мудра не по годам, и видит то, что многие не видят. Убедился и согласился безоговорочно с этим утверждением.

Желал сорваться с места, чтобы отправиться к Ане и объяснить всё произошедшее в пятницу в моей квартире, но Ира остановила, убедив, что сейчас Аня разговаривать не станет.

Напомнила, что моя фея упёртая, и уж если вбила что-то в свою золотую головку, то избавиться от этого так просто не получится. К тому же, убеждение, что Анюта не подходит мне и моей семье, по-прежнему живо в ней, и просто словами доказать обратное не получится.

И тут я согласился. Слова не помогут. Сказать можно всё, что угодно. Мужчина ценится поступками, и в моём случае такими, чтобы у Ани не осталось сомнений, что она моя, со мной при любых обстоятельствах. А значит, нужны неопровержимые доказательства серьёзности всего, что я говорил фее за эти две недели.

И тогда Ира озвучила, пришедший ей в голову, казалось, совершенно сумасбродный, план, но я… согласился. Понял, если всё получится так, как мы запланировали, Аня никуда не денется, поверив в серьёзность моих намерений и никакие сомнения моей девочки, больше не перевернут наш мир.

Обговорили все нюансы с Ирой и оказалось, что эта девушка потрясающий стратег, которых ещё поискать нужно. Ей нужно в нашем холдинге работать — совершенно точно. Даже усмехнулся про себя, поняв, что я бы до такого точно не додумался.

Тут же купил билеты в Москву им с Аней на один рейс с Кирой, а, чтобы фея могла отдать деньги Ире, потому что обязательно захочет это сделать, увеличил её расчёт в несколько раз.

Ира написала адрес и телефон матери Анюты, и уже через час я был в Волжском, чтобы заполучить в союзники ещё и Оксану Анатольевну.

Передал оставшиеся дела Муравьёву, попрощался с сотрудниками, и уже вечером улетел в Москву, чтобы всё подготовить здесь.

И момент организации будет невероятно сложным, потому что послезавтра новый год, праздник, который отмечается всеми в нашей стране, и найти распорядителя торжества, подготовленного в кратчайшие сроки, будет почти невозможно.

Доливаю виски в бокал, обдумывая, как правильно и быстро организовать то, что мы запланировали с Ирой.

Слышу скрип двери, и по шагам узнаю сестру, которая тихонько крадётся, уверенная, что я задремал в рабочем кресле.

— Что нужно? — спрашиваю, не открывая глаза.

— Ром, прости… — начинает неуверенно. — Я знаю, что само по себе это слово не поможет вернуть твоё доверие, — хлюпает носом, — но я всё поняла. Действительно поняла. Всю мерзость своего поступка и ошибочное доверие Веронике, которая лишь пыталась всевозможными ухищрениями добиться своей цели и выйти за тебя замуж.

— Ты ей помогала.

— Да. Я не отрицаю, — голос Лизы приближается, а значит, она села в кресло напротив. — Я не знала, что у тебя девушка есть, с которой всё серьёзно, иначе бы я… не решилась на такое. Ты не сказал.

— А тебя бы это остановило? — открываю глаза и резко подаюсь вперёд, ожидая ответа сестры.

— Да. Не стала бы мешать.

— Хотелось бы в это верить… — отпиваю из бокала янтарную жидкость, кручу пальцами бокал из толстого стекла. — Послезавтра прилетит мама.

— Отец сказал. «Радостно» отрапортовал, что бывшая жена явится на праздник, — Лиза смеётся, понимая, что пара дней на одной территории с мамой для отца смерти подобна. Он лучше в яму со скорпионами прыгнет добровольно, чем будет весь вечер улыбаться бывшей жене. — А что за праздник? — вскидываю взгляд, прожигая сестру насквозь, не доверяя. — Ром, я могу помочь… Хочу помочь… Честно, без обмана.

Несколько минут думаю над словами сестры, решая, можно ли ей довериться. Но красные от слёз глаза и искренний взгляд даёт мне надежду, что Лиза действительно всё осознала.

— Можешь, — подталкиваю к ней ближе блокнот и ручку. — Записывай.

— Рома, костюм привезли, нужно померять, — Лиза врывается в мой кабинет, машет рукой, чтобы я двигался быстрее.