Не слабое звено (СИ) - Брай Марьяна. Страница 74

Уже второй гонец был отправлен в замок, где ее ждала сестра. То, что Фелисия возвращается так рано могло ее испугать, потому что в этом мире столь длительные поездки ради пары ночей в гостях были утопией. Гонца информировала сама Фелисия, и строго – настрого велела не пугать сестру, а проговорить, что король отпустил ее домой по ее пожеланию. О человеке в карете приказано было молчать.

– Эдвард, я решила поехать верхом этот отрезок еще и потому, что должна поговорить с тобой, - начала Фелисия, поравнявшись с маршалом. – мы немного отстанем, да и Тина должна отдохнуть в карете, за одно присмотрит за Уильямом.

– Да, как скажете, леди, - ответил Эдвард и придержал свою лошадь.

– Твои люди очень помогли нам, но меня беспокоит то, что они знают все. Ты понимаешь, о чем я говорю? – она посмотрела на него внимательно, дожидаясь его реакции. Больше ее интересовали эмоции, которые моментально вырисовывались на его лице.

– Да, леди, и я уже поговорил с ними. Эти люди готовы служить в замке до конца, и их устраивает то, как вы платите, и ваш распорядок.

– Я буду платить им больше, но ни единого раза ими не должно быть упомянуто имя Уильяма. Никогда, Эдвард, понимаешь? Это Константин – мой жених. Он безродный, но то, что он много сделал для короля, позволяет взять меня в жены, - словно рассказывая впервые, проговорила эту информацию Фелисия.

– Да, леди, они это знают. Больше никогда не прозвучит этого имени с их уст, - уверенно ответил Эдвард.

– А по окончанию службы, все трое получат хорошие наделы земель, и я помогу со строительством домов. Так же, готова помочь в сватовстве. С таким имуществом, думаю, они смогут очаровать даже баронесс, чьи отцы не больно хорошо вели хозяйства, и остались не слишком богаты. Это позволит получить еще и статус для своих детей.

– Думаю, они будут рады служить вам верно и еще не раз помогут, леди. Такая плата за их труд больше, думаю, не возможна нигде, - присвистнул Эдвард.

– Ну и хорошо, через сутки мы будем дома, и все будет по-прежнему. Война с Шотландией отходит на север, и мы, думаю, сможем спокойно трудиться. Графство станет самым богатым в Англии, а значит, и вы не станете прозябать. Я ценю верность, Эдвард, - улыбнулась Фелисия и подалась всем телом вперед, давая лошади команду прибавить шагу. До вечера Фелисия ехала верхом, и на привале возле реки даже искупалась с Тиной, хоть та и божилась, что ни шагу не сделает в воду.

Вечером Тина перешла на неудобные козлы, а Фелисия наклонила голову к голове Уильяма. Она думала о том, что же будет, когда он придет в себя. Она понимала, что удержать его будет невозможно. Он больше не был хозяином себе – им управлял его патриотизм и вера в победу. Нужны были сила и умение доказать, что никто не сможет в ближайшие несколько сотен лет изменить положение Шотландии.

– Таня, это ты? Я умер и попал в рай? – раздался шепот прямо над головой у Фелисии, и она в полной темноте долго не могла полностью понять – что происходит.

– Ты очнулся? Уильям, все хорошо, мы уже скоро будем в графстве. И там тебя ждет удобная кровать, горячая еда, и там ты быстро поправишься, - торопливо щебетала она, поднося кувшин с водой к его губам.

– Это ведь ты, правда? Я узнал твой запах. Твои волосы… Они пахнут как-то совсем иначе, я никогда не слышал такого запаха раньше, - продолжал шептать он.

– Да, это я, только, теперь меня зовут Фелисия, а тебя – Константин.

– Почему? – в его голосе был тот смешок, которым он умело пользовался, и он был не обидным, не ироничным, а теплым и добрым.

– Я потом тебе расскажу, обещаю, а сейчас тебе нужно отдыхать, - всматриваясь в темноте в его лицо, она надеялась, что отвар, заготовленный Тиной, которым они щедро поили мужчину в дороге, даст ему возможность перенести боли во сне. Фелисия добавляла в него меда, потому что без еды организм вряд ли дотянул бы, и запустились совсем иные процессы.

– Хорошо, знаешь, я доверяю тебе, - снова этот смешок в голосе. Теперь она поняла на что он похож – так родители говорят со своими детьми, и этот смешок, не что иное, как умиление. – После того колодца, в который ты так отчаянно прыгнула, после того, как лорд Бредфорд рассказал о твоей смелости и о том, как ты, не боясь за себя помогала моим людям, пряча их от короля… - он закашлялся, а потом застонал.

– Больно грудь? Видимо, все же, сломано ребро, - прошептала она. – Прошу, не говори ничего, потерпи до замка. Я переживу пока и без перечислений моих геройств.

Он ее узнавал – это было сейчас самым важным – он не потерял память, у него все такой же светлый, как и раньше, разум. Хотя, наверное, было бы лучше, если бы он на время забыл кто он. Сейчас оставалось одно – ждать и надеяться, что здравый смысл будет вести его за собой, а не гордость и горящая в груди ненависть к королю.

Глава 51

Лето было в разгаре – конец июня благоухал травами, теплый ветер ласкал лицо, а после дождя и вовсе, воздух можно было пить, зачерпывая его ладонями. Первый запах дымка́ говорил о том, что дом рядом. Фелисия поймала себя на том, что она не просто радуется возвращению, а счастлива от возвращения домой. Это место стало домом не благодаря стенам, а благодаря людям. Всматриваясь в перевязанное лицо Уильяма, она надеялась, что что-то поменяется теперь в ее жизни, что не придется больше быть самой, хотя, ей уже начинало нравиться.

Если раньше она постоянно шла на поводу у ситуаций и людей, то сейчас, когда ей дали еще один шанс, она ломала себя, вытравливала эту детскую неуверенность, зависимость от третьих лиц. Сейчас она стала совсем другой женщиной – самостоятельной и сильной. Слабым звеном она быть не хотела, и решила выкинуть из лексикона это словосочетание, как выкинула за время дороги все страхи и свою вину в смерти Кости. На нее нападали, а она защищалась!

– Сестра, я несказанно рада тому, что ты вернулась так быстро, оказалось, что мы без тебя как без рук, - со слезами на глазах встретила Фелисию Флоренса.

– Я в этот раз ехала домой, и это – самое важное, - прошептала Фелисия, прижав к себе женщину. На секунды она засмотрелась в ее заплаканное лицо и поблагодарила Бога, что он дал ей хоть и чужого, но такого близкого человека. – Я не одна, Фелисия, с нами Константин. Король одобрил наш брак, и я сама этому очень рада, - стараясь не шокировать сестру, продолжила она, но в ту же секунду заметила, как лицо сестры напряглось.

– Тот Константин, что прибыл с гонцом, тот, что… - она чуть не высказала все, о чем они говорили до отъезда Фелисии, но та крепко прижала ее к себе, и успела прошептать на ухо:

 - Все просто отлично, поговорим позже с глазу на глаз, правда!

– Ну, если это и твое решение… - давай же, проходи. Люди, вы чего уставились, займитесь делами, - крикнула она в толпу.

Магрегор и Эдвард быстро организовали переноску для Уильяма, уложив его на мешок, продетый в две деревянные палки.

– В покои, которые мы готовили для короля, - остановившись, указала Фелисия. – Я приду через несколько минут. Тина, помоги мужчинам, и сразу принеси горячего бульона для нового хозяина, - добавила она, на что Тина быстро и довольно кивнула.

– Фелисия, я не понимаю, что происходит, и чего нам теперь ждать. И еще, почему он лежит, что с его лицом? – не унималась Флоренса, хоть Фелисия и подталкивала ее в спину.

– Отдай Бродаха кормилице, на улице просто прекрасная погода, чтобы побыть с ним во дворе, пока он спит. Я должна поговорить с тобой наедине, - коротко ответила Фелисия и забрав малыша из ее рук, передала кормилице, что теперь вместо Тины следовала за Флоренсой на каждом шагу.

В комнате Фелисия быстро разделась сама, и оставшись в одной рубашке, расплела туго затянутые волосы, взяла гребень, и усевшись на кровать, начала свой рассказ.

Флоренса то и дело прижимала ладонь ко рту, слыша от нее подробности минувшего, и когда рассказ дошел до момента, где Уильям занял место Кости, женщина встала со стула и пересела на кровать рядом с Фелисией: