Мрачные ноты (ЛП) - Годвин Пэм. Страница 11

— Так вот, значит, как выглядят самые лучшие пианисты Ле Мойн? — спрашиваю с сомнением в голосе, намекая на то, что им придется проявить себя. — Вы думаете, что у вас есть то, что необходимо, чтобы стать пианистами-виртуозами, композиторами, профессорами... кем-то еще, нежели быть привилегированными сопливыми отродьями?

Кроме Айвори с ее потрепанной одеждой и обувью, неспособностью оплачивать обучающие материалы. От нее не пахнет этой привилегией. Что девушка из бедного района делает здесь? Это странно и сбивает с толку.

Заставляя себя выкинуть ее из головы, прохожу мимо рядов, сложив руки за спиной, и изучаю каждого из пяти учеников, не обращая внимания на индивидуальные особенности. Мне плевать, как они выглядят. Мне нужны прямые спины, приоткрытые рты и бдительные взгляды.

Пять пар глаз впериваются в меня. Затаив дыхание и наклонившись вперед, они следят за моими движениями, когда я прохожу мимо каждой парты. Их внимание сконцентрировано на мне.

— Мы будем проводить вместе по три часа каждый день до конца обучения. Теория музыки, семинар по фортепиано, мастер-класс по представлению, а также частные уроки для некоторых из вас... За это вложили большие деньги ваши мамочки и папочки. — Я неторопливо дохожу до передней части аудитории и разворачиваюсь к ним лицом. — Не тратьте мое время, и я не буду тратить деньги ваших родителей. Не воспримите меня всерьез, и я на самом деле испорчу ваше будущее. Все ясно?

В тишине чувствуется смесь трепета и охваченного страхом уважения.

— Я не собираюсь сегодня читать вам лекции или присаживать вас за фортепиано. — Бросаю взгляд на документы студентов на моем столе. — В течение следующих нескольких часов я проведу тет-а-тет с каждым из вас. Не думайте, что это будет в форме интервью. Обычная короткая беседа, чтобы ознакомиться с вашим опытом и академическими целями.

Невольно, мои мысли устремляются к Айвори и способам, к которым я не смогу прибегнуть при знакомстве с ней. Я провожу рукой по волосам, избегая ее колкого взгляда. Мне не терпится поговорить с ней снова, узнать, каким образом девушка из Трема позволяет себе самое дорогое обучение в стране.

Возможно, я не хочу знать об этом.

Но я понимаю, что мне нужно время, чтобы собраться с чертовым самообладанием.

— Мистер Рот, я начну с вас.

А искушение оставлю напоследок.

Глава 7

АЙВОРИ

Я кручу между пальцами карандаш и пытаюсь не прикусывать рану на губе. Сидя на полу в заднем углу L-образной аудитории, я наблюдаю за мистером Марсо через лабиринт стульев и ног, пока он проводит личные собеседования за своим столом.

Нас окружает огромное пространство, длиной в две обычные классные комнаты, заполненные партами и инструментами. Но я могу видеть его, когда он поглядывает в мою сторону, что делает очень часто. Я также могу немного наклониться и помешать этому зрительному контакту.

Иногда я не в состоянии сдвинуться из-за его сильного парализующего взгляда. Почему? Самое странное — это заинтересованность, которую я чувствую в нем. Мне хочется узнать о нем больше: предпочтения в еде, музыке, и чем он занимается, когда не здесь. Мне хочется изучать его расчетливые движения, наблюдать за тем, как он проводит пальцами вдоль линии челюсти, смотреть на жесткие черты лица и запомнить, как сидят на нем его брюки, облегая изгибы. Он очаровывает, отвлекает и определенно пугает.

Почему я не могу сосредоточиться на чем-нибудь другом? Это не имеет ничего общего с моими стремлениями в колледже и его ролью в нем. Боже правый, я даже не подумала об этом. Я просто хочу... что? Чтобы он смотрел на меня? Я ненавижу его глаза, но не могу оторваться от них, жду, когда они поймают мой взгляд. Я в полной заднице.

Он сказал, что мы можем использовать свободное время для учебы, но я не могу ни на чем сконцентрироваться, кроме загадочного человека в передней части аудитории.

Двое учеников, Себастьян и Лестер, уехали по окончанию своих собеседований. Сара предпочитает задержаться после своего, пока Крис сидит смирно на краю стула, согласно кивая головой на информацию, которую рассказывает ему мистер Марсо.

Это дает мне время, и ожидание моей очереди выворачивает наизнанку мои внутренности.

— Псс. Айвори.

Я оборачиваюсь к Саре, которая сидит у стены в другом конце комнаты. Ее ноги скрещены в точности, как у меня, а наши свободного покроя юбки натянуты до колен, чтобы прикрыть все нужные части тела.

— Иди сюда, — шепчет она.

Я мотаю головой, не в состоянии оторвать своего взгляда.

Вздохнув, она кладет свою тетрадь на пол и ползет ко мне.

Это становится интересно. Кажется, за последние три года она говорила со мной дважды. Я бросила все надежды подружиться с ней, когда она отозвалась о моем гамбургере, который, по ее словам, был приготовлен из жадности, лжи и убийства. У меня нет такой роскоши, чтобы выбирать еду, которая спасет сельскохозяйственных животных и бойкотирует политические программы.

Ее прямые каштановые волосы настолько длинные, что когда она ползет ко мне на руках и коленях, они тянутся по полу. Сара придерживается стиля хиппи, с веревочками из разноцветных бусин, свисающих с ее шеи, в длинном струящемся платье, которое обтягивает ее бедра, и озорным мерцанием во взгляде. Я почти убеждена, что она не носит бюстгальтер, но у нее довольно изящное строение тела, которое этого не требует.

Она неуклюже вваливается рядом со мной, выпрямляя руки, ноги и при этом улыбается. Что она задумала?

— Что думаешь о нем? — спрашивает слишком тихо, чтобы не быть услышанной.

Убейте меня. Я не собираюсь с ней это обсуждать.

— Он строгий.

Она глядит на мистера Марсо и морщит лоб.

— Не о нем. То есть, да, он строгий и сексуальный... эй! Разве ты не слышала о других его способах использования собственного ремня?

Ремня? Я качаю головой.

— Что ты имеешь в виду?

— Это просто слухи. Сейчас я хочу поговорить о Крисе Стивенсе.

Мне вообще наплевать на Криса, и даже на то, что он пытался переспать со мной в десятом классе, из-за чего я избегаю его с тех пор.

— А что с ним?

— Ты трахнула его?

Мои щеки пылают.

— Что?

Мистер Марсо бросает на меня свой взгляд.

Черт. Я понижаю голос, отчеканивая каждое слово.

— У меня с ним ничего не было.

— Прости, прости. Просто... — Она отделяет прядь волос и начинает заплетать ее в узкую косичку. — Я знаю, что ты была с Прескоттом и Себастьяном, и... другими парнями. Они болтают об этом, и, ну... Не бери в голову. Было невежливо с моей стороны предположить. — Она отпускает косу, сверкая мне ямочками. — Ты не злишься на меня?

— Да, все хорошо. — Я полагаю?

— Клево, потому что мне необходим чей-либо совет. — Она наклоняется и шепчет. — В сексе. И так, как ты... эм...

Шлюха? Падшая? Грязная проститутка? Я стараюсь расслабиться.

— Кто?

— Опытная.

Я сжимаю челюсти.

Кажется, она не заметила.

— Мы с Крисом вроде как встречаемся. Типа, мы целовались и все такое, и я... Я не знаю, сохранять ли свою девственность для кого-то особенного, понимаешь?

Нет, не понимаю. Я не могу представить, чтобы кто-то или что-то было особенным, чтобы пережить это.

Ее лицо настолько близко, что я вижу только веснушки.

— На что это похоже?

Я отклоняюсь назад из-за неловкого вопроса.

— Что? Секс?

— Да. — Облизывает свои губы. — Это.

Только от одной мысли о сексе мои внутренности атакует тысяча пчел. Терпеть его еще хуже, чем облизывать сочащуюся холодную рану, покрытую мертвой кожей и гноем. Но я не знаю, как это для всех — люди ведут себя так, будто девушкам секс должен нравиться, — поэтому пожимаю плечами.

Сара склоняет голову набок.

— Это больно? В первый раз?

— Да. — Мой голос дрожит, и я откашливаюсь. — Это больно. — Никогда не перестает болеть.