Мастер третьего ранга (СИ) - Коробкин Дмитрий. Страница 21

— Это как бы, не мое дело, вообще-то, — ответил Иван, закрывая дверь. — Ваши семейные дела меня не касаются. Мое дело охота.

— Так чего пришел то?

— Узнать, зелье готово? Пора бы ему уже свариться. И еще просьба. Мне нужно уединенное место на краю поля, и чтобы меня там никто не тревожил, пока буду творить ритуал.

— Готово. — Он указал на стоящий, на столе флакончик, с ядовито — зеленой жидкостью. — И место такое есть. Идем, покажу.

Они вышли из дома, пересекли двор, и направились за усадьбу, в сторону скал, где шумел водопад.

— Не косись так мастер, — шагая чуть впереди, говорил Валентин.

— Я говорю, мне ваши семейные дела побоку.

— Да, ведь вижу твое неодобрение. Ты пойми, у нас с женой брак по расчету. Деньги моего отца, и ее деловая хватка, вот что держит нас вместе. Никакой любви.

— И, тем не менее, у вас трое детей, — подметил Иван. — И будет четвертый.

— Как водится, у меня должен быть наследник. Остальные ее инициатива. Вот это место подойдет?

Они вышли к месту, где поле вплотную примыкало к скалам. Перед ними была каменная площадка, где-то метра три на четыре, которая обрывалась над водопадом. Вокруг площадки, произрастали чахлые кусты. На площадке стоял охранник и наблюдал за полем.

— То, что надо, — прищурившись и что-то просчитывая в уме, ответил Иван.

Он подошел к краю скалы, где шумел водопад. Вода срывалась вниз ажурной вуалью и разбивалась об острозаточенные каменные штыки.

— Осторожней! Сорвешься, потом дырки задолбешься штопать, — качнул головой в сторону водопада охранник.

— Все, снимаем охрану с этого участка, — приказал охраннику Валентин. — Ну, что мастер, начнешь прямо сейчас?

— Нет, сначала я подготовлюсь. Сейчас пойду, возьму все, что будет нужно для ритуала, и к сумеркам уже начну.

— А я пойду, посплю, — сквозь зевоту промямлил Валентин. — Не высыпаюсь в последнее время.

В поле зашевелились колосья, начала вспучиваться рыхлая земля, и Валентин побледнел.

— Все — все. Уходим отсюда, — позвал Иван.

Валентин и охранник поспешили за ним.

Третий раз Иван перерисовывал на каменной площадке замысловатый символ, и опять он ему не понравился. Он затер рисунок в нескольких местах и исправил еще раз. Теперь знак показался ему удовлетворительным. После он достал несколько камешков морской гальки с высеченными на них рунами земли, воды, огня и воздуха, и разложил по четырем сторонам света.

Земля на краю поля вздыбливалась и ходила ходуном. Несколько раз оцарапывали камни когтистые лапы, но целиком монстр показываться не решался. Он словно акула почувствовавшая кровь барражировал около площадки, взрыхляя землю, вновь и вновь перемалывая колосья пшеницы.

Иван решил, что монстр, как и любые существа, живущие под землей, недолюбливает дневной свет. Оттого и атаковал перерожденец днем лишь из — под земли, прикрывая тело от света почвой.

— Погоди, — пробурчал Иван в сторону поля, — уже скоро.

Он забросил сточенный мелок в водопад и взглянул на хмурое небо, что затягивало дымкой свинцовых туч. Солнца за ними было не разглядеть, скорей всего оно уже село. Стремительно сгущались сумерки. Пора начинать.

Мастер занял место в центре каменной плиты, посреди символа, который так старательно, долгое время выводил. Лицо его было обращено к полю, за спиной шумел водопад. Поблекшими листьями шелестели чахлые кусты. Стало тихо. Даже чудовище в поле успокоилось и перестало перепахивать собою землю. Запели свои трели неугомонные сверчки.

Иван принял позу лотоса, открыл на флаконе с зельем, приготовленным травницей пробку и сосредоточился. Закрыв глаза, он почувствовал то, что хотел, едва заметно улыбнулся, и выпил содержимое флакона. Пустой флакон отправился туда же куда и мел.

По пищеводу огнем разлился содержащийся в зелье спирт. Иван расслабился, опустив на колени, испачканные мелом руки.

Тело мастера прошибла судорога, он покрылся испариной и побледнел. Руки схватились за горло. Он упал набок и бессильно скреб скрючившимися пальцами горло, шею и грудь. От удушья он не мог вдохнуть ни грамма воздуха. Испуганные глаза полезли из орбит. Бьющееся в судорогах тело вдруг выпрямилось, мелко затряслось, и расслабилось тут же. Мастер уткнулся лицом в холодный камень и затих.

из-за кустов осторожно ступая, к каменной площадке, где лежал мертвый Иван, вышла тонкая фигура в накидке. Она откинула глубокий капюшон и воровато оглянулась, нет ли кого поблизости, посмотрела со страхом в тихое поле, и сбросила с плеч широкую накидку, в которой путалась.

Мастер, лежал неподвижно. По виду он был мертв. Грудная клетка замерла и больше не вздымалась. Из — под лица мужчины на камень выступила пена.

Травница подошла к Ивану, и сильно пнула носком туфельки в ребра. Тело покачнулось и замерло. Удовлетворенная результатом, она присела на корточки и попыталась толкнуть, тело в сторону поля. Но мастер для нее был очень тяжел. Ближе и удобнее было скатить тело в водопад, но обязательно нужно было в поле, чтобы никаких следов. Она напряглась и толкнула его вновь.

Валентин, не находил себе места. Стемнело, но мастера все не было. Он обещал, что ритуал будет недолгим. Нужно идти посмотреть, не съела ли его тварь.

По двору прохаживался охранник. Хозяин подошел к нему.

— Мастера не видел? — спросил Валентин. — Пора бы ему вернуться, а его все нет.

— Нет, хозяин. Но, кажется, я слышал какой-то крик. Но смотреть не ходил. Вы сами не велели, господину мастеру мешать. Да и темно. Боязно мне.

— Э — э — эх, охрана, — пожурил он и махнул всердцах рукой. — Дай ружье я сам схожу. Может там все нормально, а вы ходите как стадо мамонтов. И фонарь давай.

— А фонарь того. Разряжен.

— Ладно, луна вон сквозь тучи светит, не заблужусь. А ты на сегодня свободен.

— Спасибо, хозяин!

Валентин шел осторожно, держась от проклятого поля на расстоянии. Почти крался, чтобы не шуметь. Вот показались кусты перед каменной площадкой. Громко в сыром, прохладном воздухе шумел водопад. Он развел дулом ружья кусты и увидел на площадке облаченную в накидку травницу.

— Где мастер? — выйдя из кустов, огляделся Валентин.

— Там, — еле слышно из-за шума воды ответила травница и указала на водопад.

— Как? Что случилось? — растерянно говорил он, направляясь к краю обрыва.

Во мраке, на фоне водной пены, виднелось темное пятно человеческого тела, нанизавшееся на заострившиеся скалы.

— Почему он там? — спросил Валентин, и тут же разъярился. — Какого хрена? Я куда говорил его столкнуть? В поле, а не со скалы.

— Но он тяжелый. Вот как-то так, — тихо ответила девушка.

— Ладно, хрен с ним. Что — ни будь придумаем. А эти двое на мотоцикле?

— Плавают в реке. Макар устроил им засаду. Мотоцикл тоже утопил.

— Все. Мастер свалился со скалы, помощники пропали. Конечно люди не дураки. Додумаются, что мы их убили. Но у нас есть время, чтобы продать что сможем, и уехать отсюда. Мельницу и без поля с руками оторвут. Все, уходим отсюда. — позвал он и взял ее за руку.

Но девушка не двинулась с места. Он потянул сильней, и тут в его затылок уткнулся пистолетный ствол. Валентин замер.

— Брось ружье! — приказал Иван. — Медленно, ни то нечаянно нажму на курок.

Валентин уронил ружье на камень. Девушка сняла капюшон. Это была Марья.

— Руки за спину урод.

Валентин послушно сделал, что сказано.

— Юра, кандалы.

Из кустов вышел подмастерье и застегнул на руках злодея грубые, посеребренные кандалы, для оборотней. Валентин молчал, опустив голову, но вдруг расхохотался.

— Суки! А — а — а! Развели как лоха! Откуда же вы взялись на мою голову? — но вдруг он встрепенулся. — А Нина где? Тоже повязали? Да?

— Ты ее только что видел, — бесцветным тоном ответил Иван, — там, внизу, на скалах.

— Тварь! — вскричал Валентин, и рванулся, но Иван натянул кандалы и ударил его под колено. Валентин упал на колени и зарыдал. — Твари! Твари! Бабу то за что? Как ты пронюхал? Как узнал?