Последний вагон в рай - Иванов Борис Федорович. Страница 37

Дело принимало дурной оборот. Виляя, как заяц, между стволами, Санди лихорадочно пытался найти выход из идиотского положения. Хотя рана была неглубокая, все равно бежать было трудно, а форы у него почти не осталось — от девиц его отделяло не более ста метров, а может быть, и меньше. Это просто смешно — Следователь пятой категории убегает от монашек. Если об этом узнают в Управлении, ребята его засмеют. Хотя здесь и сейчас ему — видит Бог — не до смеха. Обидно после стольких передряг пасть жертвой обезумевших кретинок... Впрочем, пока еще потенциальной жертвой — сдаваться он не собирается... Кстати, где самое безопасное место для жертвы? Кажется, за спиной у охотников.

Кай внезапно остановился — это был его последний шанс.

Сестра Будур размеренно и быстро бежала по лесу, успевая глядеть по сторонам. Отличный денек выдался сегодня. Девчонки неплохо гонят пентюха. Наглец забрался слишком далеко от Спецпоселения, и надо проучить его за это. Пусть надолго запомнит, чью планету он топчет своими грязными лапами. А может, сподобиться и завалить придурка — ведь многие девчонки еще не нюхали крови, а им давно пора — хоть Великие Матери и не поощряют подобные забавы.

Она остановилась и огляделась кругом. Девчонки унеслись вперед — за деревьями в отдалении звонко звучали их голоса. А парень шустро бегает — не ожидала такого от мужской особи не первой свежести. Пора бы воспитанницам уже догнать его. Настоятельница остановилась под высоким деревом и сняла с ремня рацию.

— Мэгги, сестра Будур на связи... Мы в миле от просеки, гоним «кабана» к дороге. Вернемся от силы через полчаса. Готовь обед!

Она задвинула антенну и собиралась убрать рацию обратно, как вдруг тяжелая рубиновая капля звонко шлепнулась ей на щеку. Сестра недоуменно посмотрела вверх. И еще успела увидеть нечто растопыренное, летящее на нее сквозь ветви.

В последнее мгновение Кай успел сгруппироваться и основательно приголубил дородную матрону подошвами тяжелых походных ботинок. Та на удивление послушно сложилась вся сразу — как складная плотницкая линейка, порядком смягчив падение Следователя с пятиметровой высоты, и лишилась сознания.

Кай не успел еще ни оценить ущерб, причиненный его прыжком с ветвей неприятельнице, ни даже подняться с четверенек, когда услышал треск кустарника под ногами очередного противника. Тот, впрочем, не стал наносить ему удар, но остановился и ахнул. Кай неловко сел, переместив центр тяжести со спины на колени, и с упреком заметил:

— Ну и пикничок у нас с вами получился, мисс Гранж...

— Надеюсь, я не свернул шею этой... как бы поэлегантнее выразиться? — заметил Кай, проверяя состояние сестры Будур и снимая с ее пояса свой блок связи.

— Черепа у послушниц Лесного Монастыря крепкие, — скептически заметила Джейн. — Но не вместительные. Дыхание и пульс у нее в порядке — я это и так вижу. Сюда через пару минут прилетит полицейская «вертушка» и во всем разберется. Давайте поспешим к машине. У меня нет желания ни подворачиваться под горячую руку взбесившимся соплячкам, ни объясняться с полицейскими чинами. Так что поторопимся. — Она энергично стала прокладывать дорогу назад, к полянке, на которой остался их кар. — С этой стервой все будет в порядке... А вот вы — весь в крови. И хромаете. Куда это вас угораздило? — осведомилась Джейн, пропуская Кая вперед к забрезжившей впереди поляне.

— В слишком интересное место, чтобы демонстрировать его дамам... Вот, кстати, и машина. Ничего, я сам управлюсь. Подайте мне аптечку. — Кай достал тюбик с биогелем и попытался дотянуться до раны.

— Место не столь интересное, сколь неудобное, чтобы самому наложить толковую повязку, — деловито заметила Джейн, не без сострадательной иронии. — Не валяйте дурака! — Она молча отобрала у Федерального Следователя тюбик, уложив Кая животом на сиденье, и принялась деловито обрабатывать рану. Лежа на мягком ворсе сиденья «Роял-Флайта», Кай обреченно осознавал, что его любовное приключение закончилось, еще не начавшись, — нельзя ведь рассчитывать на серьезный роман с женщиной, на первом же свидании подставив ей свою задницу...

— Вот и готово, — не без профессиональной гордости объявила Джейн. — Натягивайте брюки. И когда следующий раз будете входить в роль Аудитора или другой какой канцелярской крысы, нагуляйте себе седалище пожирнее. Силиконовый протез сделайте, что ли...

Она лихо тронула машину.

— Дипломатические извинения, — Джейн скосила глаза на мученически скривившегося Кая, — вам, разумеется, принесут позже. Но простите и меня лично за такой неудачный выбор места для пикника.

— Ничего, — усмехнулся Кай. — «Без алкоголя, но зато с приключениями» — как в девизе Диснейленда. Кстати, что это были за девицы в камуфляже с голубыми шевронами? Они еще упоминали свою покровительницу — Фатиму, если не ошибаюсь.

Джейн досадливо закусила губу:

— Это «Юные воительницы Химеры», они же — послушницы ордена святой Фатимы, они же — «дети Лесного Монастыря»... В общем, одна из сект фанатиков времен Преславной Революции... Но их деятельность запретили после заключения Хартии Миров.

— Ваши запреты работают здесь не лучше, чем ваша промышленность! Мне от них не легче, и вообще — я сыт этой планетой по горло! Я готов сражаться с мафией, дезертирами, монстрами, наконец, но я не подряжался драться с женщинами! Я только что, кажется, покалечил одну стерву, о чем почему-то совершенно не жалею, хотя это и не соответствует моим принципам.

Еще несколько минут Кай потратил на горестный рассказ о том, как все его попытки объяснить девицам, что он является официальным представителем Федерации Тридцати Трех Миров, были встречены ехидным смехом местных амазонок. Возможно, судя по их изрядно заношенной и потрепанной одежде, они уже давно обитали в джунглях и могли просто не знать о визите Налоговой Инспекции, а может, просто и не имели понятия о подобного рода материях. Как бы там ни было, его заявление еще больше распалило предводительницу юных партизан. Она разразилась гневной тирадой, в которой дала весьма нелестную оценку «придуркам Наверху, тянущим свои грязные лапы к последнему бастиону чистоты и невинности, оставшемуся в этом прогнившем сволочном мире». Из ее дальнейшей, весьма эмоциональной и обильно пересыпанной ругательствами речи Каю удалось узнать, что жительницам Химеры приходится не только кормить беспомощных паразитов из Патриархальных Территорий, но еще содержать дюжину феминистских движений в Метрополии.

— Это была основательная новость! — заметил Кай. — Триумвират убеждал нас в обратном.

Мысль о том, что Моррису следует более скрупулезно отследить направление денежных потоков между Химерой и остальным миром, он, правда, оставил при себе.

Несколько минут оба они молчали. Затем почти одновременно зазуммерили их блоки связи. Джейн выслушала короткое сообщение от секретарши Леди Сью об инциденте на открытии выставки. Леди не сомневалась, что происшедшее — заранее подстроенная провокация, и срочно требовала от Джейн немедленно «явиться к ноге», а до того — утроить бдительность. Кай, судя по выражению его лица, принял аналогичную информацию, но только в гораздо более сумбурном и эмоциональном изложении господина Первого Аудитора. Выключив блоки, оба некоторое время с пониманием смотрели друг на друга. Машина послушно мчалась на автопилоте. Затем Кай откашлялся и осведомился, какой очередной аттракцион предусмотрен программой визита для членов Федеральной Инспекции.

— Мне кажется, что наше э-э... меню немного перегружено острыми приправами, — заметил он, машинально потирая поврежденную стрелой часть тела. — Этот ожог у Мариам — серьезная штука? У меня, знаете, нет опыта в обращении с псевдоциветтами...

— Гораздо более серьезная, чем ваша сувенирная отметина, — с досадой проронила Джейн. — Эти твари — самые мирные создания во Вселенной. Их никто не обижает. Но и не ласкает тоже: стоит дотронуться до их шерсти, и сработают стрекательные нити с мощным нейротоксином. На разные существа он действует по-разному, но — всегда ужасно. У людей развивается прогрессирующий паралич. А затем начинает происходить автоиммунное отторжение клеток собственной нервной системы. Если для Мариам не успеют достать подавляющую сыворотку, она — в лучшем случае — останется на всю жизнь калекой... Это — в лучшем...