Карта костей (ЛП) - Хейг Франческа. Страница 60

— Я в курсе, что ты не желала зла. Но теперь ты должна с ней помириться.

Он отошел на пост, оставив меня в одиночестве у костра.

Ω

Мы привязали к стволу дерева брезентовый полог, чтобы защититься от снега. Я заползла под него, хотя не уснула до прихода Зои вскоре после полуночи. Она молча скользнула в узкое пространство рядом со мной. Я почувствовала, как она дрожит и вскоре засыпает.

Ей снова снилось море. Мы несколько недель спали в разных местах, пока я жила в приюте, теперь у нас не оставалось иного выбора, кроме как тесно прижиматься друг к другу, и я снова заглядывала в ее сны о море, постоянные, как приливы. Возможно, именно эти сны дали мне понять, в чем я ошиблась. Когда Дудочник потряс меня за плечо, прося его сменить, меня осенила настоящая правда о Лючии.

Глава 30

Сидя на посту, пока близнецы спали, я мучительно вспоминала каждую подсказку, которую пропустила или неверно истолковала.

Я думала о том, как Зои лучше Дудочника знала, как помогать мне отходить от видений. «Она еще не способна говорить, — сказала она ему, когда он попытался вытрясти из меня, что я увидела. — Подожди, оклемается через минуту». Я-то считала это пренебрежением, не узнав уверенность человека, который видел подобное много раз. Человека, который провел много ночей рядом с провидцем.

Ее слова, обращенные ко мне: «Ты не первая провидица».

Неохота, с которой она выходила в море, и руки, стискивающие румпель лодки, когда мы отплывали от Затонувшего берега.

Я швырнула ей в лицо: «Готова поспорить, ты радовалась ее смерти». Но именно кости своей умершей возлюбленной Зои искала во сне каждую ночь.

Я оглянулась через плечо на импровизированную палатку. Брезент провис под налипшим снегом. Близнецы спали спина к спине, совсем как сражались. На холоде, с натянутым до подбородков одеялом, они казались двухголовым существом.

Вечно я толкую все неверно. Я еще более слепа, чем Леонард. Я ошиблась, думая, что Исповедница ищет меня, а не Кипа. Ошиблась о снах Зои и о Лючии. Получать видения — это одно, а истолковывать их — совсем другое. Видения привели меня на Остров, но наше присутствие там навело на него и Исповедницу. Видения показали мне зернохранилище и позволили нам уничтожить базу данных, но это стоило Кипу жизни.

Мои способности провидицы — это оружие, которое я могу хватать лишь за лезвие: каждый раз, когда я пыталась с ним обращаться, в ответ получала лишь кровь. Видения показывали столь многое, а я понимала так мало.

Мне не пришлось будить Зои — как обычно, она проснулась сама, вылезла из-под полога и встала за моей спиной. Еще не рассвело, ниже по течению жалобно всхрапнула лошадь.

— Иди поспи, — велела Зои. — До рассвета еще пара часов.

— Это была ты, — прошептала я. Слова прозвучали утвердительно. — Это ты любила Лючию.

Было слишком темно, чтобы рассмотреть ее лицо, но я видела белые облачка пара.

— Мы любили друг друга, — ответила она.

Странно было слышать из ее уст слова о любви. От Зои, которая постоянно закатывала глаза и пожимала плечами. От Зои, которая ловко метала ножи.

— Прости, — повинилась я. — Я повела себя как идиотка.

— Не в первый раз и вряд ли в последний. — В ее голосе не слышалось презрения, только усталость.

— Не знаю, как до меня не дошло…

— А я знаю. Потому что я женщина. Потому что я альфа, а она была омегой. Потому что, хотя ты считаешь себя выше предрассудков и высокомерия, выходит, что ты не так уж отличаешься от большинства.

Мне ничего не оставалось, кроме как молча принять обвинения. Они пристали ко мне, как пепел.

— Почему ты мне не рассказала? — наконец спросила я.

— Это личное. — Зои помолчала. В темноте блеснули белки глаз, когда она посмотрела на меня и вновь отвела взгляд. — Кажется, будто от нее в этом мире осталось так мало. Я не хочу делиться этими крохами с окружающими.

Вспомнилось, с какой неохотой я говорила о Кипе. Были моменты, когда его имя казалось мне драгоценным обломком прошлого — всем, что от него осталось, и если пользоваться им часто, оно сотрется.

— Когда ты слушала музыку бардов у родника и рассказала о певице, которую вы с Дудочником слушали в детстве… Мне казалось, ты думаешь о брате.

— Я всегда буду помнить ту певицу, — фыркнула Зои. — Лючия при первой встрече очень мне ее напомнила. У них обеих были красивые руки. — Она усмехнулась. — И Лючия тоже любила петь. Постоянно мурлыкала себе под нос по утрам, расчесывая волосы.

Несколько минут она молчала.

— Жаль, что ты мне раньше не рассказала, — прошептала я. — Я бы поняла.

— Не нуждаюсь в твоем понимании.

— А мне не помешало бы твое.

Зои пожала плечами.

— Мои отношения с Лючией существовали не за тем, чтобы преподать тебе урок о горе. Она умерла не ради того, чтобы мы с тобой сблизились на почве потерь.

Она села рядом со мной на бревно и уперлась локтями в колени. Я видела в темноте ее руки, более светлую кожу пальцев — пять бледных пятнышек, когда она подняла руку, чтобы убрать волосы с лица.

— Да я как-то и не привыкла о ней говорить. Нам все время приходилось соблюдать осторожность. Работая на Сопротивление, мы не нуждались в лишнем внимании. Отношения между альфой и омегой грех, не говоря уж о том, что мы обе женщины. Вся эта чушь об обязанности альф размножаться. — Она фыркнула. — Как будто я тут же побежала бы искать милого альфу и начала вместе с ним строгать младенцев. — Ее смешок утонул в прохладном воздухе.

— Ей на Острове пришлось тяжко. Ты же знаешь, как люди в лучшем случае относятся к провидцам — всегда с подозрением, отторжением. Потом они узнали о наших отношениях и вообще перестали с ней общаться. — Зои сжала кулаки. — Плевать, что я годами работала на Сопротивление. Что сделала для него больше, чем почти любой из них. Или что Лючия ради них рисковала жизнью. Люди с радостью пользовались ее видениями и плодами ее трудов, но заговорить с ней считали ниже своего достоинства. Выгнали ее из дома. Называли предательницей, любительницей альф. Дудочник сделал для нее все, что смог — выделил комнату в крепости, по возможности пытался усовестить окружающих. Но он возглавлял Сопротивление и поэтому помогать ей мог лишь постольку-поскольку. И тогда она начала терять разум. Да, я знаю, что дело в видениях, но она лучше с ними справлялась, когда вокруг были друзья и просто люди, с которыми можно поговорить. Когда ее изолировали от общества, у нее остались лишь видения.

Я вспомнила томительное заключение в камере сохранения, когда горизонт ограничивался серыми стенами и ничто не отвлекало меня от ужасов видений.

— А меня рядом не было, — продолжила Зои. — Лючия хотела проводить больше времени на материке, даже переехать сюда окончательно. Но я сказала ей, что это слишком опасно и нужно подождать, пока я не найду для нас безопасное жилье на востоке, в стороне от патрулей. Чем дальше уходил ее разум, тем сложнее было обеспечивать ее безопасность. Она стала легко возбудимой. И дело не только в криках, вызванных видениями. Порой она не контролировала свою речь. Ты же видела, каков Ксандер. Мы не могли рассчитывать даже на то, что она сможет членораздельно выражаться, что и говорить о том, что придерживаться легенды.

Зои помолчала, глядя на свои руки. Небо светлело, ветер отгонял облака от луны. Зои сняла с пояса нож и начала вертеть его в пальцах.

— Это я сказала ей сесть на тот корабль. — Тишина. Зои покачала нож из стороны в сторону, рассекая воздух. — К тому времени она терпеть не могла возвращаться на Остров. Но я ее заставила. Накричала на нее, когда она попыталась отказаться. Сказала, что это ради ее же безопасности. — Она мрачно усмехнулась. — Как сказал Дудочник позавчера, она хорошо предсказывала погоду. Знаешь, вроде как ты безошибочно чувствуешь местность? Она так же предвидела погоду. Всегда чувствовала, если намечался шторм. Даже малейшее изменение ветра. В частности поэтому она была полезна Сопротивлению много лет — давала им знать, когда можно безопасно совершить переход. — Ее руки замерли, нож неподвижно лежал на ладони, словно подношение. — Она предупредила бы их о шторме, потому что точно о нем знала. Но они ее больше не слушали. Потому что она начала странно себя вести. И потому что они ее презирали из-за связи со мной. Из-за меня. Называли предательницей и хотели поскорее вернуться на свой драгоценный Остров. — Зои посмотрела мне в глаза, подзадоривая ей возразить. — Я знаю, что она пыталась их предупредить о шторме.