Иллюзорная реальность (СИ) - Блэр Аси. Страница 42

– Нина Федоровна, вы что-то путаете! В ту ночь за рулем той злосчастной машины была я! – решительно стараюсь убедить старушку в своей правоте и вине.

– Нет, не ты. Мне прекрасно было видно лицо этого малолетнего преступника. Он потом у нас тут даже в психбольнице лежал – уж не знаю за что, но говорили, что так тюрьмы избежал. По городу про него ходили плохие слухи… Вадим Чернышев зовут парня. Это он тогда наехал на меня – дал по тормозам слишком поздно и, вроде бы, даже сам вызвал скорую. Видимо, была ещё совесть у мальчишки…

– Вадим Чернышев? Но этого не может быть… Ведь я помню, что сидела за рулём… И лоб у меня тогда был разбит…

– Не знаю, деточка, кто и что тебе там внушил, но с чем с чем, а с зрительной памятью у меня никогда проблем не имелось. Я даже запомнила, что он в тот день в красной рубахе был. И взгляд сначала дерзкий такой, расфокусированный, а потом бешенный, испуганный…

Я повернула голову на женщину, совершенно обескураженная и сбитая с толку.

Но ведь точно! Этот факт я помню. Вадим мне ещё хвастался тогда, что для солидности у друга брюки и рубашку взял, чтобы все мои одноклассники, когда он забирал меня с празднования, видели, какой взрослый и стильный у Ветровой парень появился… Нина Федоровна права. Вадим в этот паршивый день был именно в красной рубашке. Однако, как такое возможно, что за рулём сидела я, а женщина утверждает, что Чернышев? Хоть убейте, но мои последние воспоминания именно такие… Не помню, чтобы мы останавливались и менялись местами… О, Боже! Но почему мне сейчас безумно хочется верить в то, что мы каким-то чудом успели сделать это? Где-то глубоко в груди затеплилась надежда на мою невиновность в той аварии.

А вдруг Вадим и правда меня обманул? Ведь я пребывала в абсолютно неадекватном состоянии в ту ночь. Но зачем? Мой спешный отъезд тогда явно был не в его интересах, потому что, казалось, что парень действительно увлечён мной. Что-то здесь не сходится… И почему у меня сейчас возникло стойкое ощущение, что чертова Анфиса как-то причастна ко всей этой тёмной истории?

– Нина Федоровна, извините, что переспрашиваю по несколько раз, но вы точно уверены в том, что вас восемь лет назад ночью сбил именно Вадим, а не я? – понимаю, что мой вопрос звучит совсем тупо, но я должна убедиться в том, что ответ женщины осознанный. – Я в тот день была в светло-бежевом платье…

– Как вы там, молодежь, говорите? На всё сто! За рулём машины был Вадим Чернышев, сын покойной Кати Чернышевой. Тебя там не видела. По крайней мере, на месте водителя.

Я всё равно не могу поверить в услышанное – прикусив губу, внимательно разглядываю Нину Федоровну. Столько лет у меня не было ни единого сомнения в том, что я покалечила человеку жизнь, винила себя за это каждый божий день, считала последней трусихой и дрянью, а теперь оказывается, что Вадим, воспользовавшись состоянием моего беспамятства, обманул меня? Если это так, то я не вижу в его поступке ни грамма логики… Почему? За что?

Эмоции накрыли меня настолько, что я не смогла остановить подступающие к глазам слёзы. Меня со всех сторон атаковали противоречивые чувства и вопросы. Много вопросов…

– Можно я вас обниму? – всхлипнув, обратилась к женщине, только сейчас ощутив внутри какую-то необъяснимую легкость. Неужели я и в самом деле не виновата в той аварии… – Вы просто чудо! Спасибо вам огромное!

– Ой, ну ты чего, Женечка? Какое чудо? Какое мне спасибо? За что? Вот если бы не вы с Олечкой и ваш фонд… – старушка в ответ чуть обняла меня, и я, не сдержавшись, разрыдалась у неё на плече. – Ну, ты чего плачешь-то? Этот парень обманул тебя, да? Вот же гадёныш! Надо было мне тогда его сдать! Пожалела оболтуса… Думала, что доброе дело сделаю, и этот паршивец хоть немного начнёт соображать перед тем, как пьяным за руль садиться… А он тебя во всём обвинил?

– Это уже неважно, – отстраняюсь от женщины, утирая слёзы. – Главное, что с вами всё хорошо! Что операция прошла успешно, и вы совсем скоро пойдете домой. И ещё – я хочу от своего лица и от лица Вадима попросить у вас прощение за ту аварию. Даже если меня не было за рулём, я точно была в машине. И, очевидно, моё состояние было настолько ужасным, что я не смогла контролировать происходящее…

– Женечка, может, хватит уже об этом? Мало ли, что там было восемь лет назад! Я ни на кого не держу зла, жизнью довольна… Почти. Расскажи мне лучше, доченька, о себе – как дела на работе? Давно ли ты волонтер в фонде помощи одиноким старикам? И главное – кто этот красавчик брюнет, с которым я тебя ещё до операции видела с окна у здания больницы? Это твой жених? Муж?

Я думала, что не смогу так быстро перестроиться, но сама не заметила, как проболтала с Ниной Федоровной целый час просто так – ни о чём… О жизни. И ещё раз убедилась в том, что она добрейшей души человек, интересный собеседник и просто невероятно мудрая женщина. А ещё от неё веяло необычайным теплом и заботой, будто она мне не чужой, а самый, что ни на есть, родной человек. Так странно…

Мы с ней с трудом оторвались от общения друг с другом, когда в больнице начали приглашать пациентов на обед, а мне настойчиво, уже раз десятый трезвонил Штормов. Но договорились о том, что завтра я обязательно приду навестить её в часы посещения.

Быстро забежав в другое отделение к лечащему врачу моего отца, узнала, что папа чувствует себя отлично, анализы в норме и его выпишут уже завтра. Но заглянуть в палату к родителю так и не решилась. Ну ничего, возьму себе день, чтобы собраться с духом, а завтра после того, как посижу у Нины Федоровны, зайду сюда прямо на выписку. Выгонит – так выгонит.

А пока мне нужно немедленно увидеть одного человека и узнать у неё всё, что она утаила от меня о том дне. Даже не сомневаюсь, что Анфиса что-то да скрывает. И я, перекинувшись с Тимуром по телефону парой общих фраз, направилась прямиком в дом мачехи. Точнее сказать – мой дом.

Глава 24.

Итак, я снова стою у некогда родных стен. Хотела, как и в прошлый раз, зайти, открыв дверь своим ключом, но он не подошел даже к калитке. Усмехнулась – значит, любимая мачеха подсуетилась и поменяла замок. Милый и радушный приемчик, что ни говори!

Нажимаю на звонок и жду – кто-то определенно должен открыть дверь.

Но почему-то этого не случается ни через минуту, ни через две…

Неужели Анфисочка увидела меня и решила не впускать? Сомневаюсь, что в такое время никого нет дома. Позвонила в дверь настойчивее – я не уйду отсюда без ответов на вопросы!

Каковым же было мое изумление, когда ворота всё же открылись, а на участке я увидела своего маленького братика.

– Привет, – несколько сконфуженно поздоровалась с ним.

– Привет, сестренка! Проходи! – радостно и возбужденно встретил меня Ромка. Всё же смышленый малыш – ещё в прошлый раз он отнесся ко мне с опаской и неверием, что логично, учитывая, что Анфиса ни слова ему про меня не говорила, а в этот раз – само гостеприимство. И это приятно грело душу. – Ты пришла со мной поиграть, чтобы мне не было скучно одному в комнате? – пронзительно посмотрел на меня, да так, что ну никак нельзя отказать! Разве после этого доверительно взгляда можно устраивать скандалы с его мамой? Я теперь не смогу – не хочу, чтоб Рома стал свидетелем неприятной сцены, а она определенно будет.

– Конечно, как же иначе, – тепло улыбнулась ему и потрепала по макушке, только сейчас заметив, что мальчик стоит на улице в одной лишь футболочке. Быстро взяла его за руку и повела за собой в дом. Дверь, как и в прошлый раз, была открыта. Почему за ребенком никто не смотрит? Да и мне стало неловко, что он меня так радостно встретил и впустил на территорию дома, а я даже не прикупила хоть какой-нибудь маломальский подарок.

Пока внутренне сокрушалась своей недогадливости, мальчик самостоятельно снял обувь и, схватив мою ладонь, повел за собой, наказав закрыть дверь и неслышно следовать за ним.

И я послушно шла за своим маленьким братиком, который своей трогательностью и открытостью с каждой секундой занимал все большее место в моем сердце.