Его должница (СИ) - Серж Олли. Страница 46

— Мы с Алексеем были вместе как раз в то время, когда началась вся эта история с переделом рынка, — начинает она задумчиво. — Я училась в меде, ждала Баринова из армии. Надеялась, что он вернётся, и мы поженимся. Мой папа был абсолютно против нашего брака, закрывал дома, запрещал видеться. Кончилось все тем, что я пришла к Алексею с вещами и попросила на мне жениться. А он… — она щёлкает языком и делает глоток кофе. — Он попросил меня подождать. Сказал, что сейчас не время и он не имеет права взять такую ответственность. Я восприняла это очень глупо, как предательство. Рассталась с ним, а через месяц вышла замуж за папиного сослуживца.

— Зачем вы мне все это рассказываете? — сглатываю я ком в горле. — Хотите сделать вывод, что больше ему подходите, чем я?

— Нет, что ты! — Вика даже давится кофе, повышая голос. — Я замужем второй раз, есть сын. Мой муж не богатый человек, он работает в управлении МЧС, но я очень им горжусь.

— Тогда в чем дело? — поглядываю я на экран телефона. — Десять минут подходят к концу, я бы хотела вернуться в палату.

— Да, конечно, — соглашается Вика. — Так вот, Алексей приходил в загс и просил меня не выходить замуж. А я испугалась быть с ним. На него тогда ещё уголовное дело завели и… вообщем, я соврала, что уже беременна от будущего мужа. Наговорила кучу откровенных гадостей и попросила меня забыть, — переводит дыхание. — Аня, я хочу сказать тебе, что тебе сейчас может показаться, что быть рядом с Алексеем страшно. И что он — не самый хороший человек. Возможно, ты даже захочешь уйти, но я тебя уверяю, что ты пожалеешь. Как когда-то я. Лешка — он самый верный и справедливый мужчина, которого я знаю. Если он принимает кардинальное решение, то значит поступить иначе было нельзя.

Я веду плечами от легкого озноба. Слишком точно эта девушка описывает мои мысли и чувства.

— Ты сейчас говоришь об его отце? — почему-то спрашиваю тихо.

— Я… — она прижимает руки к щекам. — Ты знаешь… О Господи, и о нем тоже, да.

— Спасибо, что поделилась, — накрываю ее руку, лежащую на столе. — Я понимаю, что ты хочешь мне сказать, но никакого выбора передо мной не стоит. Уже не стоит, — с улыбкой поправляюсь я. — Но ты все равно помогла мне кое-что понять.

— Я не буду задавать вопросы, — улыбается мне в ответ она. — Роди ему побыстрее.

— Постараюсь, — с улыбкой опускаю глаза.

Встаю из-за столика, выхожу в коридор и вижу, как мимо меня провозят на каталке молодого паренька с окровавленными бинтами на руках.

Желудок резко скручивает рвотным спазмом, а по позвоночнику прокатывается паническая дрожь. Я беспомощно оглядываюсь по сторонам в поиске туалета.

— Аня, что случилось? — ко мне подбегает Вика.

Зажимаю рот рукой.

— Туалет, — хриплю.

— Туда, — кивает в конец коридора Вика.

Я почти бегу в его сторону.

Кабинка оказывается запертой, поэтому мне достаётся раковина.

Вика залетает в туалет почти следом за мной и собирает на затылке мои волосы, чтобы не мешали.

Как же мне плохо…

— Спасибо, — говорю ей, полоская рот водой. — Я очень боюсь крови, — смущённо объясняю.

— Да? — дёргается вверх бровь девушки. — А по пятнам на платье не скажешь. Ну-ка пошли со мной, — она подхватывает меня за предплечье.

— Куда? — я упираюсь. — Мне нужно вернуться к Алексею.

— В лабораторию, — уверенно отвечает она и продолжает тащить меня по коридору мимо палаты Баринова. — Посмотрим гемоглобин и биохимию.

— Хорошо, — сдаюсь я, совершенно не к месту вспоминая о том, что несмотря на отрицательные тесты на беременность, месячные у меня так и не начались.

— Какие же вы все молодые непутевые, — ворчит пожилая медсестра, пытаясь взять у меня кровь из вены, которая еле-еле капает в пробирку. — Давление ниже плинтуса, как только ноги таскаете — не понятно.

Я отвечаю ей что-то невразумительное про бессонную ночь и отсутствие времени, благо, никакой конкретики от меня никто и не ждёт.

После процедуры меня оставляют на кресле и приносят горячий сладкий чай.

— Аня, ты как? — подсаживается ко мне Вика.

— Уже ничего, — отвечаю ей, — сейчас допью и пойду к Алексею.

— Иди, — говорит она мне. — Медсестра сказала, что он начал просыпаться.

Я подхватываюсь с места и только в дверях соображаю, что не поблагодарила девушку.

— Спасибо, — говорю, оборачиваясь. — И как мне можно будет результаты забрать?

— Как будет готово, сами принесут, — обещает Вика.

От тошноты и головокружения не остаётся и следа, как только я подхожу к двери палаты. Резко выдыхаю, жму ручку и переступаю через порог.

Замираю, прислоняясь спиной к косяку.

Алексей лежит, повернув голову в мою сторону и невидяще моргает.

— Привет, — я медленно приближаюсь и опускаюсь рядом с ним на кровать.

Легко касаюсь руки и, не выдерживая нахлынувших чувств, целую его в обнаженную грудь.

— Аня… Анечка… — шепчет он. — Я ещё посплю.

— Спи, — киваю я.

Целую его ещё раз, а после выхожу из палаты, чтобы позвонить бабушке и сообщить врачу, что Алексей пришёл в себя.

Через пол часа палата начинает напоминать муравейник. Приезжают Саид с Сергеем, судя по их костюмам дома никто из них тоже не был, следом за ними подтягиваются врачи во главе с самим Тимофеем Тимофеевичем. Алексей снова ненадолго приходит в себя и уже даже отвечает на какие-то вопросы. Я, чувствуя себя немного лишней, выскальзываю из палаты и решаю сделать вторую попытку позавтракать.

На этот раз покупаю кашу в дой-паке и чай. Волнение за Алексея начинает отпускать, и теперь мне хочется сменить грязное платье и надеть белье. Без него очень некомфортно.

Доедаю свой завтрак и решаю поинтересоваться у врачей, сможет ли кто-то побыть с Алексеем, пока я отъеду домой.

Возвращаюсь в палату и нахожу в ней уже только Саида и Сергея. Они прерывают тихий разговор и поворачиваются в мою сторону.

— Анечка, — говорит Северов. — Тебе надо поехать домой. Глеб ждёт. Поспать, переодеться…

— Спасибо, — соглашаюсь. — Вы побудете здесь? Я вернусь через пару часов.

— Побудем, — говорит Саид. — сообщишь охране, когда за тобой заехать.

Глава 50. «Мама.»

Я прошу Глеба съездить покормить щенка, а сама уезжаю с водителем к бабушке.

Она встречает меня бесконечными причитаниями и объятиями, спрашивает про Алексея, про его самочувствие, и к моему огромному удивлению разговоров о том, что этот человек испортит мне жизнь больше не заводит.

Я ухожу в душ, а когда возвращаюсь из него на кухню, застаю картину, которая повергает меня в полный шок.

— Что это? — смотрю, как бабушка усердно заворачивает в чистое полотенце кружку-термос с куриным бульоном.

Одетая в сарафан сестра крутится тут же возле стола.

— Это мы Алексею приготовили, — выдаёт она. — А я ещё шоколадку свою положила, потому что когда кровь заканчивается, нужно кушать шоколад. И крови будет много-много!

Да уж… Вздыхаю. Мне пока больше не надо.

— Там же очень хорошо готовят, — пытаюсь я мягко остановить бурную деятельность. — Ну как я это привезу?

— А ты и не повезёшь, — решительно говорит бабушка. — Я сама повезу. Простую еду этот их шеф-повар француз готовит совершенно отвратительно. Я просила сделать омлет на воде, а он мне сказал, что так не едят!

— Я не понимаю, — развожу руками. — Ты же неделю уговаривала меня закончить отношения с Алексеем. И все вышло ровно так, как ты предсказывала. Его ранили, чуть не отобрали бизнес… — я вовремя прикусываю язык, потому что про наше с Соней похищение бабушка ничего не знает. — И тут это…

Руки бабушки начинают дрожать и опускаются.

— Так у него же никого, кроме тебя нет, как оказалось. И у нас, кроме тебя, — говорит, сминая в руках полотенце, и отворачивается, отходя к окну.

Я растеряно смотрю ей в спину. Ее плечи начинают мелко дрожать.

— Бабушка, ты чего? — пугается Ксюша и влетает ей в бок, обнимая руками за талию.