Чёрный алтарь (СИ) - Риз Лаванда. Страница 5

Мариэль принялась лихорадочно переодеваться: — «думаю, кроссовки, джинсы, свитер и куртка подойдут для лазанья по зарослям. И ещё надо что-то сделать с волосами. Нет, он правда сумасшедший, но одного я его не отпущу!»

Она была возле гаража ровно через десять минут. Джонни протянул ей шлем. Старый пёс вдруг подбежал к ним и начал громко лаять, скулить и хватать их за ноги.

— Тише ты, Рэд! Что с тобой? Ты же в это время всегда крепко спишь. Перестань, разбудишь соседей! Рэд! Эта прогулка не для тебя. — Джон оттолкнул пса ногой.

Мариэль потрепала собаку за ухом:

— А тебе не кажется, что он ведёт себя странно, как будто не хочет нас отпускать?

— Я поехал, а ты оставайся. Тем лучше, никто не будет морочить мне голову, — Джон решительно завел мотоцикл.

— Нет уж! — Мариэль села позади брата, крепко обхватив его за талию.

Они не знали, что уже больше никогда не увидят родного дома, что едут навстречу тайне, которая заберёт их к себе и не отпустит. Но шанс остаться судьба им всё-таки давала. Подсознательно Джон сделал выбор изменить свою жизнь, наполнить её опасностью и приключениями. А Мариэль пошла за ним, полностью перечеркнув свою прежнюю, размеренную, со своими радостями и горестями, но уже устоявшуюся привычную жизнь, с её привязанностями к удобствам, к цивилизации. Потому что именно так было предначертано в карте судьбы — найти точку пересечения двух параллелей. Ни разумные доводы, ни предчувствие уже не смогло их остановить.

Благополучно перебравшись через ограду, они попали на территорию заповедника. Дальше шли один за другим, тихо ступая по траве. Джон освещал путь перед собой слабым фонариком, хотя это было и ни к чему, на небо взошла полная Луна, и было почти светло. Серебристый лунный свет разливался по окрестностям этой нетронутой временем земли, от чего деревья и кустарники принимали загадочные очертания, будоража фантазию девушки. Иногда Джон останавливался и вглядывался в карту заповедника, а Мариэль затаив дыхание, прислушивалась к звукам дикой природы.

Местами идти было очень сложно, приходилось продираться через кустарники и заросли высокой травы. В темноте кусты казались совсем безобидными, но стоило им зайти в их чащу, как ветви безжалостно начинали царапать лицо и руки, впиваясь в одежду крючковатыми шипами.

Джон умел ориентироваться по звёздам, он выбрал юго-западное направление и медленно, но уверенно, без передышек они шли всё дальше и дальше.

Время от времени где-то вдалеке слышалось завывание, рычание хищников, и ещё какие-то подозрительно чавкающие и хныкающие звуки. В такие моменты сердце Мариэль замирало и медленно съезжало вниз. Но к счастью, опасность обходила их стороной, возможно, животные, учуяв человеческий запах, сами сторонились этих отважных путешественников, а может быть, уже тогда вмешалось само провидение.

Пробираясь сквозь высокую траву, в какой-то момент у них из-под ног со свистом стали вспархивать птицы, их было такое множество, что своими крыльями и писком эти мелкие пернатые подняли неимоверный шум, и Мариэль в который раз про себя, пожалела о своём решении отправиться сюда с братом, но продолжала молча следовать за упрямо идущим впереди Джоном.

Прошла целая вечность, когда они добрались до озера. Мариэль уже не чувствовала ног от усталости, а вот Джон вошел в такой азарт, что казалось совершенно не устал.

— Знаешь, Джонни, я как представлю, что придется столько же пройти обратно, мне хочется разреветься или, по крайней мере, надавать тебе тумаков. Мы не то, что к утру, нам бы к вечеру завтрашнего дня добраться домой, — тихо и с упреком, проговорила Мариэль.

— Я предлагал тебе остаться. Всё-таки женщины слабые существа, не зря их не брали в далёкие плавания или в походы, потому что они через время начинали ныть, — критично прошептал он ей в ответ.

— Может я и слабая, но зато я буду мудрее, лучше сейчас промолчу, тресну тебя, когда вернемся домой.

— Уже почти пришли, ещё минут двадцать ходу и мы на месте. Время за полночь. Шевелись, я ждать не буду, упущу момент, то сама знаешь, кто кого треснет!

И всё же Джон взял сестру за руку и потащил за собой, Мариэль едва успевала переставлять ноги. Она так устала, что её уже не особенно тревожили, издаваемые вдалеке звуки ночных животных.

Наконец Джон остановился и сказал:

— Вот мы, кажется, и пришли, здесь начинается гряда скал, по-моему, нам туда к пещере. Чего ты так упираешься?

— К пещере? А ты знаешь, что чаще всего именно в пещерах живут хищники? — Мариэль вырывала руку, сжатую братом.

— Мы столько прошли, чтобы у самой цели развернуться и пойти обратно? Ты в своём уме? Будем надеяться, что хозяин, если он есть, ушел на прогулку! — И Джон бесстрашно потянул девушку за собой.

В пещере пахло сыростью и чем-то ещё тяжёлым и мускусным. Слабый луч фонарика осветил рельефные стены, кое-где под сводами висели вниз головой летучие мыши. Кругом было навалено множество камней разных размеров и форм. Идти стало неудобно, приходилось перескакивать с одного на другой, но посередине действительно стоял камень, который был намного выше других.

— Успокойся, Мариэль! Кроме летучих мышей здесь больше никого нет. Смотри! Наверняка, это тот чёрный алтарь!

— Ты извини, но ночью все камни кажутся чёрными.

— Обрати внимание, он блестит в отличие от других, а вот и дыра в потолке, видишь правее размером с большой надувной мяч! — восторженно возразил брат, не обращая внимания на её скепсис.

Мариэль подняла голову и увидела кусочек луны и яркую звезду.

— Скоро луна полностью покажется в отверстии и тогда она осветит одну из сторон камня. Я смотрю на него, и он напоминает мне своей формой аркальное окно, — задумчиво проговорил Джон.

— А мне надгробный памятник, — угрюмо заявила уставшая Мариэль.

Джон только укоризненно взглянул на неё и пошёл к камню.

— Иди сюда, надо осмотреться.

Он обошел вокруг камня и остановился возле той грани, которую должна будет осветить луна, и взглянул на кусочек ночного неба в дыре, после чего тихо скомандовал сестре:

— Сядь возле него, отдохни пока, а я буду стоять рядом и следить за луной.

Мариэль подошла и села у подножья камня, оперевшись об него спиной. Джон стоял тут же, облокотившись о камень плечом. Девушка закрыла глаза и вытянула перед собой ноющие от усталости ноги. Через какое-то время она встрепенулась и увидела, что луна уже полностью видна в отверстии. Видимо, в полной тишине она задремала и не заметила, как быстро пролетело где-то минут тридцать. Мариэль перевела глаза на брата:

— Ты же не очень расстроишься, если всё это окажется вымыслом? Согласишься со мной, что я всё-таки была права и оставишь эти выдумки только в качестве своего хобби, а не смысла жизни?

Джон сел рядом с ней и взял её руку в свою, не переставая при этом смотреть на луну:

— Может ещё рано говорить об этом, подождём ещё немного. Когда луна скроется, мы отправимся назад, и я соглашусь с тобой….ненадолго, — добавил он после короткой паузы.

Вдруг они почувствовали сначала легкий, а потом усиливающийся холод за спиной. Затем произошло то, что было трудно описать словами.

Не успев сделать ни одного движения, они стали падать во вдруг возникшую позади пропасть. Вокруг была пустота, чёрная, холодная пустота, в которой, как казалось, они неслись с сумасшедшей скоростью. При этом возникло ощущение раздавленности, как в физическом, так и в моральном смысле. Мариэль и Джону казалось, что их одновременно выкручивают, разрывают на куски и по каждому кусочку проезжаются дорожным катком. Какое-то время им абсолютно реально казалось, что они умирают. Было трудно сориентироваться, сколько в действительности это продолжалось, миг или несколько часов. Их сознание отказывалось воспринимать время в его обычном понятии. Мариэль с силой зажмурила глаза, она была уверенна, что громко кричит, но себя она не слышала, а затем …дышать стало нечем.

Когда долго пробудешь под водой без кислорода, а потом не в силах дольше это выносить, выныриваешь на поверхность и глубоко втягиваешь воздух до боли в лёгких — это было приблизительно так же. Они не могли надышаться, постепенно приходя в себя. Над ними развернулось низкое серое небо, стало ясно, что сейчас день, но жуткий холод сковал руки и ноги. Мариэль обнаружила, что лежит в снегу. Она нашла в себе силы сбросить ледяные оковы и встала, недоуменно оглядываясь по сторонам.