Невинность в расплату (СИ) - Шарм Кира. Страница 36
Блядь.
Да куда там!
Так накрыло, что готов был половину своих людей голыми руками перебить!
К ней. Прикасаться. Никто! Не имеет права!
Даже, блядь, во сне! И за это бы казнил! Если бы кто-то посмел так обнаглеть, чтобы она ему приснилась!
В последние годы сам в разборки, где пострелять — не лезу. Это дело техническое. Для того специальные люди есть. Важнее все из кабинета контролировать. Мозговой центр — вот самое важное!
Но сейчас мне было надо.
Жизненно необходимо.
Ярость сбросить. Выпустить из себя. Иначе хрен знает, чего бы наворотил!
И словно сам от себя бежал. Порох, опасность, стрельба.
Должны были. Должны были вышибить ее из-под ребер. Завести мотор в правильном ритме. Направить по нужному курсу.
А ведь нет. Ни хера.
Под пулями вдруг в голове ярким светом вспыхнуло.
Если мы здесь поляжем, то с ней что будет?
И каждый миг. Каждую секунду.
Как она там? Что делает? Кому улыбается?
Так и вижу, как убирается в доме. Как прикасается к моей постели. К простыням.
Как одержимый тянусь к компу посмотреть камеры. Но каждый раз сам себя бью по пальцам.
Нет.
Я ее вытравить из себя должен. Уничтожить. Внутри себя. Убить. Выжечь начисто! Кислотой залить все внутри, если придется!
Разве я могу позволить себе вот так? От кого-то зависеть? Стать долбанным наркоманом от девчонки?
Нет. Я, Бадрид Багиров этого, конечно, позволить не могу!
Это болезнь.
Ненормальная. Разъедающая изнутри. Страшная, потому что до разрушения, до смерти довести готова!
Уже. Уже не контролирую себя. По три раза просматриваю одни и те же документы, не сразу соображая. Лучшими людьми жертвую. И прав Арман. Сноровку теряю.
Никогда себя ничему ослеплять не позволял. А тут… Две пули. И пули-то херня, их почти и не почувствовал даже! А вот реакция! Реакция дерьмо! И это тоже все от той болезни!
Но ничего. И не такое побеждал. Ничего. Справлюсь. Не помню на своем веку такого, с чем бы справиться я и не сумел!
— Это из-за шлюхи той, да?
Подрываюсь.
Красная пелена накрывает глаза. Ослепляет.
За такие слова родного брата сейчас на куски готов разорвать. На запчасти выкрутить.
37 Глава 37
— Из-за Алексы? А я сразу говорил, брат. Надо было не церемониться. Если ты месть какую-то хитроумную задумал, то херня это все. Мучить их. На медленном огне подогревать. Сразу надо было. Вырезать всех и дело с концом. Не играться как кот с мышью. Всех под корень. И делов. Но это еще можно исправить. Никогда не поздно.
Откидываюсь обратно в кресло, потирая лицо рукой.
Блядь. Я же реально. Только что. Чуть родного брата не захерачил.
Ради чего? Из-за девки? Это уже вообще на хрен, полный перебор! Край!
Поднимаюсь. Направляюсь к бару. Пару дней всего, как уехал. А ни хрена не вытравил ее. Только хуже все стало. В маньяка так скоро превращусь. В неадекват.
Наливаю полный стакан.
Как и Арман, просто опрокидываю в глотку.
Да. Сейчас ясность нужна. Как никогда. Но от мыслей о Мари надо как-то избавляться!
— И я не понимаю. Почему мы не можем позвать Градова? Пусть вместе с нами вопросы решает. Пусть подключается. В конце концов, он же наворотил! И его голову от нас хотят! Пусть силы и свои бросит. И Санникова. Он же промолчал в ответ на предложение Давида. А ты, блядь, гордый. Два раза говорить не хочешь. Без Санникова мы этого кукловода, если он, конечно, есть, и чуйка твоя не врет, ни хрена не вычислим. Так пусть Градов с ним и говорит.
— На нас наезд, Арман. Нам и решать. Иди. Плечо лучше заштопай. Отлежись хоть пару часиков. И Арман. Я тебя прошу. Не в постели с тремя шлюхами отлежись. Один. Сил наберись. Выспись.
— Я? — хохочет.
— Я, дорогой старший братец, еще до того возраста не дожился, когда постель для сна нужна! Есть много интересных вещей, которые в ней нужно делать! А спать… Спать, братец, удел стариков! Надеюсь, ты до этого не дошел пока. А то песочек за тобой придется подметать скоро! И ты отдохнул бы. Пор-нормальному! Хочешь, девочек тебе подгоню? Высший сорт! Так расслабишься, что чуйка твоя вмиг на место встанет!
— А нет, — отшвыривает телефон, поднимаясь. — Расслабон и лежка откладывается. В моей партии алмазов наркоту нашли. Товар арестован.
Ржет. Ухмыляется. Все ему игра. Походу, Арману даже в кайф эти разборки. Забава. Как для детей американские горки. Только покруче. Аттракцион.
— Давай, Арман, — ухмыляюсь.
Такой запал и должен быть. Кровь кипит, когда буря.
— Разбирайся. Снимай арест. Только кровь смыть не забудь. И рубашку смени.
Знаю я его. Он же так и поедет разбираться. Прямо к генералу. Как после войны.
И так все про склад знают. Но зачем нам лишние вопросы? И журналюги, конечно, слетятся, как мухи на мед.
— А я верных нам людей пока соберу. Семьи, в которых на все сто уверен. Будем стягивать силы. Готовится к настоящей войне.
— Гедеон, мой хороший! — похлопываю любимого коня по морде.
Вот. Вот что мне и правда сейчас нужно. Бешенная скачка. Только она, как всегда, почти с самого детства, способна по-настоящему проветрить мозги. Она и верный конь.
38. Глава 38
Но воздух ошпаривает. Обжигает. Когда пересекаю черту ограды.
Сердце колотится, как бешенное.
От одного понимания, что она здесь.
Что дышит этим воздухом.
Спрыгиваю с коня и замираю.
Оно колотится не там, где положено. А где-то возле лопаток. Там словно прожигает. Каленым железом рубит напополам.
Резко оборачиваюсь. Не вижу. Ее нет в зарослях роз.
Да и откуда ей там быть?
Она под началом Ирмы. Работает в доме, как и другие девушки. Им в сад ходу нет.
И все равно.
Стою, как соляной столб. Замираю. И будто ее глаза оттуда прямо в сердце. И рвут. Рвут его на части.
Блядь.
Я должен избавиться от этого наваждения!
Не вышло на расстоянии. Не вышло под пулями. Виски не помог.
Значит, я просто вытрахаю ее из себя.
Упьюсь другой. Опытной. Умелой. Привычной.
Той, что знает все мои вкусы. Давно умело удовлетворяет все желания.
Перед свадьбой я отдалил ее от себя. Почти вышвырнул, отставив неплохие отступные. Так, был уверен, правильно. Не дело любовницу при себе держать, когда женитьба на носу. Но теперь… Теперь я не связан обязательствами! Ни перед кем!
Может все дело только в этом?
Блядь, сколько я не был с женщиной?
А ведь привык брать много. Часто. По нескольку раз в день и за ночь. Арман прав. Когда это мы в постели спали?
Все от неудовлетворенности. От простого мужского недотраха. И глаза и запах ее, что, блядь, так и витает повсюду, обжигая, обволакивая, забиваясь в ноздри и прямо под грудь, тут ни при чем.
Просто та шлюха из бара мне на хрен не нужна была. Дешевка. А я к дешевкам не привык. Но с другой… С другой я точно вытрахаю из-под ребер эту несусветную дурь по имени Мари!
— Ольга?
На ходу набираю номер бывшей любовницы.
— Ну конечно, ты рада. Я даже не сомневаюсь. Жду тебя через три часа. У себя.
39 глава 39
* * *
— Я знала, что ты позовешь. Ждала. Каждую минуту ждала.
Ольга входит бесшумно. В гостиную ровно после того, как все разъезжаются.
Сбрасывает тонкий плащ, облегающий фигуру, как вторая кожа.
Оставаясь абсолютно обнаженно. Под ним нет ни клочка одежды.
Да. Она всегда умела удивлять.
— Мой господин скучал.
Опускается на колени.
Привычным жестом дергает молнию брюк.
— О, дааааа. Вижу, что скучал.
Громко сглатывает, облизывая губы. Обхватывая рукой мой адский стояк, который не проходит все время с тех пор, как я вернулся.
И я знаю. Что ее рот уже наполнен слюной, а между ног мокро и бушует пламя.