Князь Барбашин (СИ) - Родин Дмитрий Михайлович. Страница 115

– Если дело дойдет до абордажа, то по численности команды у них многократный перевес.

– И не забудьте, что вы связаны заданием, – напомнил Андрей.

– Тогда надо спасаться бегством.

– Мудро. Не всякий бой можно выиграть, и не всякое отступление есть бегство.

– Если взять на пару румбов ближе к ветру, то на таком курсе они нас не догонят, – продолжил рассуждать Донат. – Только они уже изначально стоят у нас на пути. А если идти тем же курсом, что и сейчас, или вообще встать по ветру, то впереди очень скоро нас будет ждать земля, – горько усмехнулся он. – Да и кто гарантирует мне, что этот ветер удержится? Он не характерен для этого времени года.

– И всё же, твоё решение? – князь своё уже принял, но хотел узнать, что же думает его ученик.

– Берём на румб к ветру и стараемся пройтись мимо на максимальной дистанции. Жаль, что идти придётся мимо холька, а у него всяко есть большие пушки. Но, думаю, пару залпов наш "Аскольд" выдержит, а потом, проскочив его, мы довернём ещё и в таком бейдевинде они не то, что о погоне, они как плыть забудут.

– Что ж, командуйте, – сказал Андрей, отходя в сторону. План Доната отличался от его собственного, но был, в принципе, выполним, так что Андрей решил согласиться с этим решением, и теперь оставалось только надеяться, что обычные в бою случайности не сильно помешают его исполнению.

Повинуясь командам, накренившись и зарываясь в воду, "Аскольд" повернул под ветер и начал сближаться с кораблями врагов. Вот только поляки уже хорошо изучили ходовые качества шхун. А потому принялись быстро перестраиваться, хотя ветер и мешал теперь их манёврам. И если бы не вёсла, то перехватить разгоняющуюся шхуну они не успевали. Но, к сожалению, часть корсарских кораблей была парусно-вёсельной. А потому краеры явно успевали обрезать шхуне корму.

Князь поначалу не придал значения этому манёвру, но потом, вглядевшись в оба корабля повнимательнее, чертыхнулся. Какая-то умная голова додумалась впихнуть в них по две шестифунтовки, установленные в носу, и теперь они, если бахнут картечью вдоль палубы, смогут поразить довольно многих. Он сам так делал не единожды и, похоже, кто-то умный подглядел и взял этот манёвр для исполнения.

– Чёрт возьми! – воскликнул Донат, тоже рассмотрев угрозу. – Этак они нас неплохо причешут. И ветер слишком слаб, не успеем выйти из зоны поражения.

Андрей промолчал, разглядывая, как на шкафут боцман и его помощники, шатаясь под тяжестью груза, выносят оружие для рукопашного боя. И как хмурые мореходы разбирают его. А вот абордажная команда уже была готова к бою, но Донат велел всем скрыться в низах, справедливо полагая, что так потерь от обстрела будет меньше. Зато канониры застыли возле приготовленных к бою пушек. Глядя на них, Андрей в очередной раз вздохнул: открытая палуба не сильно способствовала сохранности столь драгоценных специалистов. В этом отношении фрегат с его батарейной палубой выглядел куда предпочтительней.

Эх, фрегат – мечты, мечты! Тут со строящимся в Норовском бригом у Викола пока что не сильно ладилось, так как в него впихали сразу несколько новых решений. Один только штурвал, что должен был существенно облегчить управление, чего стоил. Так что кораблик пока что страдал кучей детских болезней, но Андрей готов был ждать и платить, понимая, что всё одно это придёт на флот рано или поздно. А главное – там можно будет поговорить и о фрегатах!

Между тем ближайший хольк, как и предугадывалось, начал ворочать влево с явной целью не дать им уйти. Да, ветер сейчас более благоприятствовал "Аскольду", но кто сказал, что он продержится столько сколько надо? Только господь бог, но он молчал.

Так прошёл час. За это время первый краер, отчаянно гребя вёслами, всё же сумел сократить расстояние до нужного ему для стрельбы. Это стало понятно сразу после того, как на нём вспухли два бело-серых бутона, а затем шхуна вздрогнула от попадания ядра прямо в кормовой подзор. Второе ядро, просвистев над головами, безобидно зарылось в воду.

– Вот черти! – от притока адреналина Донат был избыточно возбуждён и весел. – Чуть с первого выстрела руль не перебили. Наверное, лучше было сразу сделать оверштаг и привестись максимально под ветер. А потом по большой дуге просто обойти этих любителей чужого. Потеряли бы во времени, но зато не подставились под их пушки. С их-то умением ходить круто к ветру они потеряли бы нас уже к обеду.

– Лучше, – согласился князь. Потому что это и был его первоначальный план. Но вот не настоял он на нём, а решил поддержать более рисковый, но зато полностью донатовский. Воспитатель хренов. Зато теперь можно было гордиться: подчинённый сам додумался, что можно было просто поиграть в догонялки, а не лезть на рожон. Возможно, это и вправду к лучшему, но понятно будет уже только после боя.

– Лучше, – повторил он, и добавил: – Но уже поздно. Посчитай, сколько времени ты потеряешь на манёвр, и прикинь расстояние, которое потребуется, чтобы повернуть и где в это время окажутся враги. Нет. Мы имеем преимущество в ходе, к тому же гребцы не могут вдолгую тягаться с парусом. Так что ещё часа два – три, и мы так же оставим их за кормой.

Донат согласно кивнул и бросился отдавать приказания. А Андрей повернулся к канонирам, что возились у кормовых пушек. Это, конечно, были не бортовые единороги, но чем чёрт не шутит, пока бог спит!

Увы, оказалось, что шутит он пакостно. Оба небольших ядра не попали никуда, кроме моря: в момент выстрела волна подбросила шхуну, сбив и без того неточный прицел. Впрочем, и второй залп с краера тоже не достиг цели. Зато время было выиграно, а оно играло на руку русским, а никак не гданьчанам.

– Руль право, держать круче к ветру! Пушкари, вся надежда на вас! – разнесся над палубой многократно усиленный рупором голос князя, углядевшего, что расстояние до ближайшего холька было вполне достаточным, чтобы его обстрелять.

Шхуна, приведясь ещё круче к ветру, задрожала, зато ближайший хольк хорошо вписался в сектор огня, чем и не замедлили воспользоваться канониры. Когда смолк грохот, Андрей сквозь клубы удушающего дыма увидел, что одно из ядер угодило гданьчанину в корпус.

Проклиная канонира за слишком высокий прицел, и сожалея об отсутствии на борту старины Охрима, он велел расчётам заряжать орудия книппелями, а старшего пушкаря подозвал к себе. Загорелый, сбросивший где-то кафтан и оставшийся в одной рубахе с закатанными по локоть рукавами канонир, с тлеющим запальником в руке, подскочил к князю.

– Первый залп нужно было класть под ватерлинию. Ну да что теперь уж горевать. Устанавливайте пушки приблизительно на таком уровне, чтобы огнем сбить оснастку у всех, кто войдёт в зону поражения. Если нам удастся сбить или повредить им паруса, то мы просто воспользуемся преимуществом в скорости и уйдём. Всё понял?

– Так точно!

– Надеюсь. До следующего распоряжения командуешь стрельбой сам.

– Есть, – гаркнул пушкарь и опрометью бросился назад, к пушкам.

За следующий час единороги трижды палили по корсарам и сумели достать-таки одного из них. Вот только из всех пятерых досталось самому маленькому. Теперь буер без мачты качался на волнах, а его команда торопливо разбирала упавшие снасти. Впрочем, и "Аскольд" уже практически закончил свой манёвр и, казалось, что до развязки уже осталось совсем немного, но тут, по закону подлости, ветер и без того дувший еле-еле, окончательно стих.

– Похоже, вечер перестает быть томным, – сплюнул за борт Андрей, глядя на то, как обрадованные изменившейся ситуацией корсары с удвоенной силой налегли на вёсла.

Тут из люка показался сын боярский Сергеев, который практически всё время боя провёл в каюте. Озадаченный явным изменением в поведении корабля, он решил покинуть свои четыре стены и разузнать, что случилось. И первое, что он увидел, поднявшись на палубу, это мрачные лица столпившихся мореходов.