Книги Великой Альты - Йолен Джейн. Страница 18

Жрица и ее темная сестра протянули правую руку, и Варса ухватилась за них своими влажными холодными руками. Жрица с сестрой подвели ее к зеркалу между рядами одетых в белое женщин, каждая из которых держала в руке по одному красному цветку. В тишине шаги по хрустящему камышу казались раскатами грома. Варса не могла побороть сотрясавшую ее дрожь.

Мать Альта с сестрой трижды медленно обернули Варсу перед зеркалом, а все остальные при этом произносили: «За рождение. За кровь. За смерть». Затем жрицы остановили кружение, положив девочке руки на плечи, чтобы она не упала. Многие девочки, снедаемые тревогой, почти ничего не ели перед церемонией, и обмороки были делом обычным. Но Варса, хотя и дрожала, не лишилась чувств. Она уставилась на себя в зеркале и подняла руки – от страха ее маленькие груди покрылись пятнами, и румянец перешел со щек на шею. Она закрыла глаза, замедлила дыхание и снова открыла их. Мать Альта с сестрой запели позади нее:

Варса обратила ладони к груди и сделала медленный призывный жест, повторяя слова за двумя жрицами. Она повторяла снова и снова – наконец темная сестра жрицы отошла, Мать Альта следом, и только тихий зов Варсы стал слышен.

Ожидание сгущалось. Все сестры дышали с Варсой в лад.

Легкий туман появился на зеркале, закрыв отражение Варсы. Варса, увидев это, задержала дыхание, проглотила слюну и сбилась с пения. Туман тут же стал таять по краям и ушел внутрь, оставив лишь белое, как снег, пятно против сердца.

Варса продолжала петь еще несколько минут, но глаза ее заволокло слезами – она, как и другие, знала, что толку не будет. Как только туман начал таять, всякая надежда на появление сестры в эту ночь исчезла.

Мать Альта с сестрой коснулись спины Варсы ниже лопаток, шепча:

– Довольно на сегодня, дитя.

Варса медленно опустила руки, потом спрятала в ладонях лицо и расплакалась навзрыд. Плечи ее тряслись, и она не могла остановиться, несмотря на тихие увещевания жриц. Мать с темной сестрой закутали ее в зеленый плащ и увели прочь.

– Такое случается, – сказала Мать Альта остальным. – Это ничего. Она вызовет свою сестру в другую ночь, не обременяя себя церемонией. Не все ли равно, в конце концов.

Перешептываясь между собой, женщины вышли и отправились на кухню, где их ждал торжественный ужин. Нынче они попируют, несмотря ни на что.

Но Катрона и ее темная сестра Катри остались.

– Нет, это не все равно, – гневно выпалила Катрона.

– Связь уже не столь крепка, – поддержала Катри.

– Вспомни Сельну, – добавила Катрона, взяв сестру за руку.

– Катрона и ты, Катри, – не вздумайте говорить это Варсе, – ответила Мать Альта, стиснув руки. – Девочка имеет право верить в свою сестру. И не смейте разуверять ее.

Катрона и Катри молча вышли из комнаты.

Варса и утром не перестала плакать – глаза ее покраснели, ногти были обкусаны до крови.

Дженна и Пинта, сидя за столом рядом с ней, гладили ее руки.

– Ты еще вызовешь ее, – шептала Пинта. – Она придет. Ничей призыв еще не оставался без ответа.

Варса шмыгнула носом и вытерла его тыльной стороной ладони.

– Хуже ничего и быть не может. Все смотрят, а сестра не приходит. Хуже в жизни ничего не бывает.

– Да нет же, бывает, – бодро заверила Пинта. – Скажи ей, Дженна, – ведь правда, бывает?

Дженна состроила Пинте гримасу и сказала одними губами:

– Хороша из тебя утешительница.

– Ну так скажи что-нибудь сама.

Дженна подумала немного.

– Ты могла бы потерять мать. Или подруг. Или свой хейм. Да что там – ты могла бы жить в городе и слыхом не слышать о сестрах. Вот тогда тебе было бы хуже некуда.

Варса сердито забрала от них руки и встала.

– Вы-то почем знаете? Попробовали бы сами. Хуже ничего не бывает.

– Оставь ее, Дженна, – сказала Пинта, когда Дженна хотела пойти за Варсой. – Она ведь права. Хуже ничего не бывает.

– Хоть ты-то не дури, Пинта. Очень даже бывает. Но она права в одном. Нам пока еще не дано понять, что она чувствует.

– Ну, уж я-то так не оплошаю. Я вызову мою сестру с первого раза.

Селинда, сидевшая напротив, пожала плечами.

– Из-за чего столько шума? Когда-нибудь ее сестра да появится. – И она отправила в рот еще ложку овсянки.

Но лучше всех поняла Варсу Альна.

– Сейчас это ей больнее всего, и ее не разубедишь. Мы ничем не сможем ее утешить. Со мной было то же самое, когда мне пришлось выбрать кухню. А теперь я лучшего места и представить себе не могу. – Альна довольно улыбнулась и встала из-за стола.

Когда она вышла, Селинда сказала:

– Как она может говорить такое? Уж ей ли не знать, что лучше сада и поля ничего нет. Как она может?

Пинта положила ладонь на руку Селинды, но Дженна со смехом сказала:

– Как это там говорится? «Слова – это всего лишь прерванное дыхание». Вот так она и говорит – прерывая дыхание. Успокойся, Селинда.

Селинда молча встала и вышла вон. Пинта придвинулась к Дженне и горячо зашептала ей:

– А ты не думаешь, что Варса потерпела неудачу из-за нас?

– Из-за того, что мы подглядывали в щелку? Да ведь нас никто не видел и не слышал. Зато теперь мы знаем, как это происходит. Ничего плохого мы не сделали.

– Но все-таки…

– Варса медленно соображает и слишком многого боится. Вот что помешало ей – а не две лишние пары глаз и ушей. Ты же видела ее – и слышала, как она растерялась в тот миг, когда зеркало затуманилось. Она обретет свою сестру. И очень скоро.

– Я знаю – то, что случилось прошлой ночью с Варсой, затрагивает всех нас. Иногда бывает так, что в Сестринскую Ночь сестра не приходит на зов. Не часто, но бывает.

Дженна пихнула Пинту локтем.

– Но вот увидите, – продолжала Мать Альта, – все еще устроится к лучшему. – И она воздела руки, благословляя девочек.

Те склонили головы и закрыли глаза.

– Порой Великая Альта, которая ходит по водам рек и являет свою славу в одном-единственном листке, испытывает нас, мы же слишком ничтожны, чтобы постичь ее промысел. Все, что мы чувствуем, – это боль. Однако промысел существует, и вы должны верить в это.

Селинда промурлыкала что-то, соглашаясь, и Альна тоже кивнула, вспомнив, как видно, Ночь Выбора. Пинта потыкала пальцем Дженнину ногу, но Дженна не ответила ей, думая: «Тут есть что-то еще. Я чувствую. Она не все говорит». Ей почему-то стало холодно, и в животе возникла странная пустота, хотя они только что поели.

Жрица начала молитву во славу Альты – она произносила одну строку, а девочки следующую:

Завершив молитву, девочки обратили взоры к Матери Альте и стали дышать в лад с нею. Затем они стократно пропели дыхательный стих и в течение часа поочередно упражнялись перед зеркалом. После этого Мать Альта снова велела им сесть на пол перед ней, взяла Книгу с резного деревянного пюпитра и раскрыла ее на месте, заложенном золотой лентой.

– Сказано в Книге: «И прежде, чем дитя станет женщиной, оно должно посетить своих сестер по вере в каждом хейме, ибо дитя, не знающее света, пребывает в невежестве и страхе, подобно темным сестрам, еще не вышедшим на свет». – Жрица подняла глаза от Книги, улыбнувшись своей холодной улыбкой. – Как нам следует понимать эти слова, дети мои?