Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ) - "chuckcloud". Страница 117

— Я ж сам коп, пап! Уж мне ли не знать о таких противозаконных вещах? Да и что мне эти законы? Я — власть! — нес хуйню сержант, словив нехилый приход от отцовской травки.

— Мой сын — власть! Звучит круто! Это действительно круто, Том! — закивал Кристофер, выдохнув марихуановый дым и медленно втянув носом холодный манчестерский воздух. — Когда ты успел стать таким взрослым, мальчик мой? Казалось вот только недавно я привез тебя сюда, такого маленького, такого беззащитного и запуганного…

Том повернулся к отцу, тот протянул к нему руку и провел большим пальцем по шрамированной брови.

— Я так хотел тебя защитить… — сказал мистер Уокен, внимательно рассматривая лицо сына. — Я так боялся за тебя, боялся, что Мэрил тебя найдет и заберет… Но теперь я понял, какой ты сильный мальчик, всегда был сильным. И боялся я не за тебя, а за самого себя, боялся потерять тебя снова. Это было эгоистично с моей стороны, я не должен был скрывать от тебя ничего. Наверно, ты плохо помнишь те годы, что прожил в доме матери. Это были ужасные, тяжелые для тебя годы, но они были, и это навсегда останется частью тебя, ты не должен пытаться это забыть. И я не должен был пытаться огородить тебя от прошлого и внушить тебе, будто ничего этого не было…

— Я помню все, — перебил отца Том, задумчиво уставившись на мерцающий снег, белизна которого слепила глаза. — Каждый ее взгляд, каждое ее слово, помню ее запах… Все — будто это было вчера. Этого никогда не забыть, как бы я не старался. И я помню…

— Том, есть еще то, о чем ты не знаешь, — не дал договорить ему Кристофер, будто куда-то заспешив. — Я должен был сказать давно, но не решался. Не решался признаться еще в одной лжи… Том, у тебя есть еще брат…

— Я знаю, — кивнул Харди, и все прежние сомнения о существовании мальчика из шара будто улетучились.

— Его зовут… Дж… Дж… — закашлялся мистер Уокен.

— Джейк! Я помню, пап! Я всегда знал, что это был не воображаемый друг, — не моргая продолжал смотреть не белый покров Том. — Знал, что он существует. И поэтому я поехал туда. Я был там, пап. В Нампе. Я поехал в Штаты, ради того, чтобы найти мать и брата. Прости, что врал тебе, ты бы не пустил меня. Но теперь я съездил туда, и я встретил ее… И я не могу, пап! Я совсем не сильный, как ты говоришь. Перед ней я чувствую себя никем — пустым местом… Сколько бы силы во мне ни было — она всегда будет сильнее меня. Даже зная, что там, в ее доме, на втором этаже, в ебаном шаре, живет ребенок, которого она держит в плену, зная, что это мой брат… Даже зная все это, я не смог преодолеть свой страх… Я просто ссыкло! Ранимое гребаное ссыкло!

Повисла необъяснимо тихая пауза.

— Видишь, даже тебе нечего на это сказать… — усмехнулся Том, растаптывая берцем косяк.

Харди обернулся на отца. Перед глазами несколько секунд стояла пелена от созерцания ослепительно белого снега. Том несколько раз поморгал. Пелена стала рассеиваться, и тогда он смог рассмотреть отца. Открытые глаза безжизненно смотрели в небо, затянутое серым. На губах застыла едва заметная усталая улыбка. В руке, зажатый между пальцев, тлел косячок, от которого тонкой струйкой поднимался дымок.

Том усмехнулся то ли комичности, то ли трагичности этой ситуации.

— Я тут тебе, значит, душу изливаю, а ты просто взял и умер? — спустя пару секунд и вовсе истерично засмеялся сержант, будучи накуренным до неузнаваемости, и уткнулся лицом в колени. — Пап, ну какого ж хуя? Почему так рано? Мы еще столько должны были сказать друг другу! Почему мы не поговорили обо всем раньше? Пап, ну нет! Сука-бля… Почему так мало времени? — уже зашелся в рыданиях Харди, раскачиваясь взад-вперед и не поднимая лица.

Снег крупными хлопьями падал и бесшумно ложился на землю. Он ложился на оголенную шею и руки Тома, но тот не чувствовал его холода. Он ощущал лишь ледяную пустоту внутри, сковавшую его сердце. Парень развернулся и на коленях подобрался к креслу-качалке, где покоился Кристофер, укурившийся до смерти. Харди приложил голову на грудь отца, будто надеялся услышать стук его правостороннего сердца. Не услышав ничего, он подтянул к лицу кашемировый плед и зарыдал в него.

— Ты был самым лучшим! Спасибо тебе за все! Я люблю тебя, пап! — проговорил он, подняв голову и заглянув в глаза отцу, где увидел умиротворение. Парень слегка улыбнулся и закивал головой, а из его глаз брызнула очередная порция слез. Он попытался вытереть их рукавом, но те продолжали течь по щекам и скатываться на трикотажный кардиган-пальто.

Том-младший положил ладонь на лоб отца и провел ею вниз, опуская веки Тома-старшего.

— Я люблю тебя, — шепотом повторил Харди, похлопав своего старика по плечу.

Комментарий к Глава 59: Уходящий

Дорогой мой друг, на этой печальной ноте мы переходим к новому жизненному этапу нашего, сука-бля, героя. И пока ты находишься в ожидании новой главы, или уже есть продолжение, и ты порываешься побежать читать дальше, хочу напомнить, что твой фидбек для меня ебейше важен! Даже пару обыденных слов вдохновят меня на дальнейшее написание и согреют мою душу драматмчного клоуна) так что не стесняйся - пиши!

========== Глава 60: Прощание ==========

Последующие дни полетели для Тома в бешеном ритме. У парня было столько дел по организации похорон, что не оставалось ни минуты свободного времени, чтобы расклеиться и поскорбить по отцу. Телефон в поместье Харди не замолкал ни на минуту! Постоянно кто-то звонил и приносил Тому свои соболезнования. А тот принимал их будто на автомате, не давая себе ни малейшего шанса дать волю эмоциям. Сержант будто посадил себя в какой-то неведомый кокон, ведя себя сдержанно и хладнокровно. Он знал, что никто кроме него не будет заниматься похоронными делами мистера Уокена. А проводить отца в последний путь со всеми почестями — было сейчас для Тома превыше всего. Мисс Маккарти практически каждую минуту была рядом с Харди, помогая с организацией и то и дело утешая парня.

Зал, который раньше предназначался для проведения приемов, был переоборудован в некое подобие зала для прощаний. На небольшом постаменте стоял дорогой распашной гроб из красного дерева, где и покоился Кристофер Уокен, сплошь обложенный живыми цветами. Недалеко от гроба стоял мольберт, на котором было установлено фото Кристофера — немного уставшего, но волне себе пышащего жизнью. Так же рядом стоял флагшток с опущенным флагом Великобритании. По всему периметру залу ровными рядами стояли уютные скамеечки для тех, кто бы хотел прийти и попрощаться с Кристофером.

Люди тысячами съезжались в поместье, дабы отдать последние почести мистеру Уокену. Все любили этого умного добродушного планокура, который ни разу в жизни не сделал никому никакого дерьма! Народу было так много, что сами похороны было решено перенести, пока с Кристофером не попрощаются все его друзья и знакомые.

На четвертый день в поместье Харди заявилась королевская семья в лице принца Чарльза и двух его сыновей — стремительно лысеющего Уильяма и рыжего балбеса Гарри. Чарли никак не мог поверить своим глазам, что умер его не только верный и самый лучший из министров, но и закадычный друг. Он с горя напился и стал падать на колени перед гробом, слезно моля Кристофера немедленно подняться и жить дальше. Но сколько бы он не просил, как бы не умолял — мистер Уокен был неумолим и не желал воскресать. На вторые сутки принц Чарльз успокоился и заявил, что его дражайшая матушка тоже хочет проститься с Крисом. Но приехать лично не имеет возможности, ибо шанс коричневого кода в дороге слишком высок. А кто теперь скроет тайны королевской семьи, если мистер Уокен пал жертвой безжалостной болезни под названием рак? Посему принц решил организовать прощальное турне для Кристофера в Лондон, где гроб с его телом должен будет пару дней простоять в поминальном зале Букингемского дворца, где с мужчиной сможет проститься элита Великобритании. Том без раздумий согласился, ведь знал, что для отца это было бы важно, он всегда был патриотом до мозга костей. А церемония прощания в главном замке страны — не это ли успех?