Мое мерзкое высочество (СИ) - Питкевич Александра "Samum". Страница 70

— Почему конунг против?

— Олу нужен кто-то, кто не представляет собой реальной власти. Тот, кто не станет создавать сложностей для короны.

— Тень Мадиса Херрета нависла над всеми нами, — не сдержав иронии, пробормотал я. Немного помолчав, все же повернулся к герцогу. — Но разве иметь в этом регионе шпиона, такого как я, не выгодно?

— В качестве шпиона, как мы знаем, вполне. Но не в качестве мужа принцессы, — пожал плечами Назарат.

Порывшись в бумагах, разложенных на столе, Великий Герцог вытянул один из документов, бегло просмотрев содержимое.

— Если бы вопрос не планировалось решить так быстро, я бы предложил тебе еще поработать на благо короны, укрепить свои позиции. Но времени на это нет совсем. Ол, кажется, всерьез решил отправить девушку обратно уже замужней дамой.

В голове что-то щелкнуло. Время. Единственное, что мешало мне добиться желаемого — это время.

— Если я решу этот вопрос, вы сможете продвинуть мою кандидатуру в списке женихов для ее высочества? — оперевшись обеими руками на резной стол, напряженно спросил я. Мне нужно было быть уверенным, что риски стоят приза.

— Для начала, я думаю, что через пару недель смог бы внести твое имя в списки. Будь у нас эта пара недель. И если это на самом деле твоя просьба, — Назарат смотрел внимательно, чуть сощурив глаза и иронично вскинув косматую бровь.

Сообразив, что к чему, я отступил на шаг, пытаясь справиться с волнением. Этот долг висел между нами несколько лет, и, кажется, пришла пора его закрыть.

— Я, Сальватор ди Кламеро князь Сафье, прошу помощи у Вашего высочества, Великого Герцога Назарата, старшего из ныне живущих принцев Сайгоры. Прошу Вас поспособствовать внесению моего имени в список женихов принцессы Олив, — видя что Назарат открывает рот, чтобы ответить, я быстрее добавил, опасаясь, что могу не успеть. — И помочь в продвижении в этом списке.

Герцог улыбнулся, чуть качнув головой, и я почувствовал себя совсем мальчишкой.

— Я, Великий Герцог Назарат, принимаю твою просьбу. И обещаю поспособствовать ее исполнению в благодарность за то, что когда-то тобой было возвращено тело моего убитого сына.

Герцог протянул мне ладонь, унизанную кольцами, и я с некоторой опаской ответил на рукопожатие. Камень в одном из перстней ярко вспыхнул, и руку укололо, словно я поймал электрического угря. Дернувшись, я попытался выдернуть руку, но в пальцах герцога было еще достаточно сил, чтобы удержать.

Только по прошествии нескольких долгих секунд Назарат наконец отпустил мою ладонь, медленно вернувшись в кресло, словно ничего и не произошло. Я же с невериям и злостью смотрел на небольшой укол на ладони, пытаясь угадать, чем мне это грозит. Словно прочтя мыли, герцог повертел кольца на руках, удовлетворенно хмыкнув.

— Я, и правда, помогу тебе. И не только потому, что должен. — Мужчина постучал указательным пальцем по светлому камню на другой руке, привлекая мое внимание. — Помогу еще и из-за этого. Не знаю уж, насколько ты влюблен в эту барышню, но у тебя на удивление мало темных мыслей, Сальватор. А это достойно моей помощи. Иди, выиграй нам время. А я уж постараюсь что-нибудь придумать здесь.

Склонив голову перед этим человеком, одаренным не только умом, но и честностью, я стремительно покинул павильон принца. Нужно было поторопиться.

Я не знала гонца в лицо, но бумага была настоящей, как и подпись дедушки Таши внизу. Несколько кривоватый почерк старосты и короткие фразы из простых слов, все это заставляло поверить.

Сжав послание в кулак, я подняла взгляд на гонца. Проведя в столице всего несколько дней, я все никак не думала, что меня ожидают такие новости. Впрочем, если учитывать еще и дорогу сюда, торопиться куда-то было уже поздно.

— Сколько домов сгорело?

— Не знаю точно, моя принцесса, — склонил голову мужчина, слегка подрагивая от волнения. — Сам я из Комбера, где мне передали послание. Тот человек, из ваших, никак не мог ехать дальше. У него был страшный ожог на ноге. До нашего-то с трудом добрался.

Я пыталась рассмотреть этого простого мужчину через тонкую полупрозрачную занавеску, которую не полагалось поднимать, и никак не хотела верить, что все сказанное правда. Но и сомневаться не было оснований. Пожары — не редкость в деревнях. Оставалось только надеться, что не так много людей погибло и пострадало. Дома, обложенные глиной, не могли пострадать уж слишком сильно. Но это не касалось крыш, конечно.

— Ваше милейшество, — гонец мял в руках край простого тканого пояса, с трудом выговаривая слова от волнения, — мне обещались, что я получу плату за трубы, если сумею передать вам новость.

— Да, конечно, — я махнула красным рукавом, вставая с кресла и намереваясь уйти в свои покои, чтобы подумать, — Полли, распорядись.

До холодов оставалось совсем немного времени, и мои люди, не имеющие никаких ресурсов, просто будут не готовы к зиме. Скрипнув зубами, я в бессилии сжала голову руками. Количество проблем становилось больше, чем я просто могла вынести.

— Ваше высочество? — старуха бесшумно, словно привидение, появилась рядом, держась в тени.

— Ты слышала? — я опустила руки, выглянув в сад. На деревьях все еще держались листья но их цвет булл уде совсем иным, не таким ярким, не таким насыщенным, словно выполосканным вчерашним дождем.

— Да, моя принцесса.

— Когда начнутся холода, мне будет некуда селить людей. Поместье не сумеет вместить больше, чем с десяток человек. Еще часть людей можно поселить в дом наместника, но это на крайний случай. — Повернувшись к старухе, чувствуя, как внутри поднимается возмущение, протест против всего происходящего в моей жизни, я сжала кулаки. — Нам нужно возвращаться и делать хоть что-то, пока снег не укрыл землю.

— Боюсь, вы не можете покинуть столицу без дозволения конунга, — покачала головой старуха, как-то особенно ярко блеснув глазами.

— Да? Ну, тогда придется немного нарушить правила. Опять. Полли! — резко развернувшись, чувствуя, как красная ткань опутывает ноги, я расправила плечи. Кажется, судьба вновь ждет от меня поведения, не совсем подходящего принцессе.

Простое платье отыскать не составило сложностей, как и поменяться местами с одной из местных женщин, которую пригласили в мой павильон. Я не тешила себя надеждой, что за павильоном вовсе не следят, так что эта меня предосторожности мне не показалась лишней.

Чуть ссутулив плечи и, то и дело, поправляя корзину, что все норовила съехать и оттягивала плечо, я довольно быстро шла в сторону рынка. Кури обещал, что успеет все организовать до захода солнца. Полли и матушка Сю должны были нагнать нас позже, как только удастся выбраться из города.

— Красавица, куда идешь? Я тебя не знаю. Хэй! Остановись, поговорим, — не в меру любопытный торговец попытался поймать меня за руку, но я резко дернулась, плотнее закрывая лицо шарфом.

Не хватало еще так привлечь к себе внимание. Без того людей на рыночной улице, непривычно длинной и узкой, было как в хороший базарный день. Да и стража, стоящая через каждую сотню шагов, лениво, но цепко оглядывающая людей, не делала меня спокойнее.

— Прямо до лавки с капустой, и сразу на право, — бормотала я, стараясь не запутаться в этом лабиринте незнакомых улиц.

За искомым лотком, резко свернув и пройдя еще немного, я была поймана за локоть и весьма резко дернута в сторону, от чего сердце рухнуло куда-то в район дрожащих колен. Оказавшись внутри темного помещения, внезапно ослепнув после яркости солнечного дня, я едва не заорала, только в последний момент успев прикрыть рот рукой.

— Ты меня напугал!

— Простите, ваше высочество, — повинился Кури, низко склонив голову. — Даже в таком виде вы слишком сильно привлекаете внимание. Жесты и походка выдают.

— Да, актриса из меня бы вышла так себе, — стянув, наконец с лица жесткий платок, выдохнула я. В компании стража, было несомненно спокойнее. Все же, у этого мужчины куда больше опыта. — У нас все готово?