Сделка с профессором (СИ) - Краншевская Полина. Страница 111

«А вдруг максис Джентес не пользуется мелом? – пришла ей в голову запоздалая мысль. – Ладно, теперь-то что об этом размышлять. Нужно проверить шкафы, и если не найду, завтра попрошу мединну купить для меня».

Беатрис начала рыскать по широким полкам и на одной из них обнаружила небольшую квадратную коробку. Открыв ее, она увидела накопители маны.

– Вот клуша! – пробормотала она, вспомнив, что обещала максису Джентесу поработать с артефактами. – Совсем из головы вылетело.

Забрав коробку, она перешла к столу и замерла в нерешительности.

«Мела в шкафах нет, – подумала Бетти. – Может, в ящиках найдется? Но если я буду копаться в письменном столе максиса Джентеса, вряд ли ему это понравится. Вдруг там что-то личное? С другой стороны, я же не собираюсь читать его письма или просматривать документы. Одним глазком загляну, заберу мел, если есть, и сразу уйду».

Успокоив таким образом свою совесть, Беатрис принялась открывать ящики один за другим. В первом лежали конверты с письмами и еще несколько накопителей. Бетти присоединила их к тем, что лежали в коробке, и продолжила поиски. Мел оказался у дальней стенки самого нижнего ящика.

– Наконец-то! – обрадовалась Беатрис. – Видимо, максис Джентес давно им не пользуется.

Она уже собралась в свою комнату, как ее взгляд зацепился за коробку.

«Опять забыла! Нужно наполнить их и больше не переживать по этому поводу».

Бетти распахнула резервуар и почувствовала всю мощь накопившейся маны. Она перестроила зрение и полюбовалась, как золотистый поток переливается и струится по ее жилам.

«И почему я перестала колдовать? – с недоумением подумала она. – Это ведь такое счастье чувствовать свою силу».

Но тут в памяти всплыли последние дни в доме Атли и то преследовавшее ее ощущение надрыва, томления и беспрестанной тревоги. Бетти осознала, что находилась под воздействием то ли нектара, то ли заклятий, а, может, и того, и другого, и была сильно истощена. Поэтому когда она пришла в себя, желания пользовать маной у нее не возникло. Организму требовался основательный отдых.

«Теперь все будет иначе», – твердо проговорила про себя Беатрис и занялась накопителями.

Энергия рвалась наружу, и Бетти легко заполнила артефакты до отказа. Правда, ей попалось несколько штук неиспользованных, как раз те, что она достала из ящика стола, но Беатрис так увлекалась работой, что случайно положила их вместе с другими в одну кучу, и, закончив, не смогла отделить от остальных.

 «Надеюсь, максису Джентесу все равно, какими пользоваться», – подумала она и вернула коробку в шкаф, а четыре накопителя – в верхний ящик стола.

Придя в спальню, Бетти спрятала мел в прикроватную тумбочку и забралась в постель.

«Нужно подобрать такую комбинацию рун, – обдумывала она предстоящий эксперимент, – чтобы она защитила меня от любых воздействий. Вдруг Атли поймет, что под личиной именно я? Он вполне может убить меня на месте. Завтра же займусь поисками».

О том, что ее бывший господин может попытаться снова выкрасть ее и запереть на острове, она старалась даже мысленно не заикаться. Прокручивая в голове изображения разных символов, Бетти не заметила, как крепко уснула.

***

После визита незваных гостей Эдману не спалось. Он лежал на кровати и никак не мог отделаться от ощущения нависшей над Сонар опасности.

«Эта затея с посещениями клуба, – с негодованием думал он, – не сулит ей ничего хорошего. Мало ли что там кроется за закрытыми дверями? Вдруг я отвлекусь на мгновение, и ее опять похитят? Нужно будет предусмотреть все нюансы. Придется снова наведаться в имение и подобрать для Беатрис артефакты».

Внезапно он почувствовал отголосок чужой силы и вздрогнул.

– Сонар! – процедил сквозь зубы Эдман и подскочил с постели. – Чем это она надумала заниматься ночью?

Но пока он одевался и приводил себя в порядок, ощущение исчезло.

«Видимо, ей тоже не до сна после разговора с Вилмором, – предположил он. – Вот и решила отвлечься».

Он постоял, прислушиваясь к своим чувствам, но магический фон оставался безмятежным и ровным точно зеркальная поверхность лесного озера в предрассветные часы знойным летом.

«Пора спать, – твердо решил он. – Иначе мне за каждой мелочью будет чудиться неизвестно что».

Утром Эдман встал раньше обычного, позавтракал, прихватил накопители и отправился прямиком в академию. Сегодня ему предстояло провести практикум у адептов, и колдовать он намеревался, не жалея сил – демонстрация заклятий высшего порядка всегда требовала огромных затрат энергии.

Подходя к крытому полигону факультета боевой магии, Эдман вспомнил, что так и не поговорил с Беатрис насчет медальона.

«Как вернусь, сразу спрошу», – подумал он и начал готовиться к занятию.

К полудню он уже исчерпал весь свой резервуар и, отпустив группу на перерыв, полез в карман преподавательской куртки за накопителями. Но стоило ему коснуться артефакта и потянуть ману, как он ощутил невероятную будоражащую сладость заключенной в нем энергии. Эдман будто перенесся из пыльной выжженной степи в зеленеющую рощу, где возле его ног била ключевая вода, и играл с молодыми листочками свежий ветерок. Он жадно втянул в себя все до капли и ощутил, как внутри разливается живительная мана, наполняя каждую его частичку силой и ни с чем ни сравнимым чувством восторга. Схватив еще один накопитель, он, дрожа в предвкушении, опустошил и его, с ликованием присвоив себе удивительную дарящую покой и радость энергию. Но ему и этого показалось мало. Эдман прикоснулся к третьему артефакту, но тут его будто окатили ледяной водой из придорожной канавы, настолько отталкивающей и неприятной показалась ему сокрытая в накопителе мана.

Отдернув руку, он схватился за грудь, борясь со взбунтовавшейся против неприятной энергии магией. Внутри разливалась раскаленная лава, расплавляя все на своем пути, и унять ее жар было нечем. В отчаянии Эдман достал четвертый артефакт и попробовал ману из него, и тут же его нутро омыла вожделенная энергия, вкусная словно родниковая чистейшая вода. Она успокоила, ободрила и подарила сладостное блаженство. Он как воочию увидел перед собой хрупкую фигурку Сонар, потянулся к ней и почувствовал легкое прикосновение нежной руки, вернувшее его в гармонию.

– Беатрис, – простонал он, уже понимая, что испробовал ее ману, – что же ты наделала?

Эдман привалился к стене полигона, сполз по ней на земляной пол и схватился за голову.

«Ночью она наполнила накопители, – запоздало догадался он. – И как мне теперь пользоваться маной других дайн после такого?»

Ощущение внутреннего ликования и безграничного могущества никуда не делось, и все в Эдмане кричало о том, что ему несказанно повезло завладеть редчайшей жемчужиной – дайной, чья энергия ему идеально подходит. Но разум отчаянно сопротивлялся и не готов был позволить телу впасть в пагубную зависимость от маны Сонар.

«Не хочу, – твердил про себя Эдман. – Не хочу трястись над ней, боясь остаться без ее энергии. Не хочу тянуть из нее ману, опустошая. Не хочу видеть страх в ее глазах».

Он вдруг понял, что внутренняя жажда, требующая особой энергии Беатрис, вполне способна превратить его в кровожадного паразита, упивающегося ее силой и медленно убивающего беззащитную девушку. Эдмана прошиб холодный пот от одной мысли о том, что максис, похитивший Сонар, тоже тянул из нее ману и тоже понимал, какое чудо находится в его власти, а потом потерял ее.

«Он не отступится, – осознал Эдман, – и постарается вернуть ее любой ценой».

– Максис Джентес, – услышал он точно издалека взволнованный голос старосты группы, добродушного здоровяка Ника, – что с вами? Вам плохо?

– Нет, – глухо отозвался он, поднимаясь на ноги и с трудом узнавая свой севший голос. – Все в порядке. Если группа в сборе, продолжим занятие.

 Закончив с объяснениями, Эдман отпустил адептов и решил вернуться в особняк пораньше, чтобы в спокойной обстановке все обдумать.

С тяжелым сердцем он возвращался домой, не представляя, что делать дальше. Но стоило ему войти в прихожую, как его окутал пьянящий флер отзвуков чужой энергии.