Я стираю свою тень (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич. Страница 26

Однажды я позвонил Андрейке со своего старого номера, чтобы узнать, как дела на складе и в магазине. Он рассказал, что комиссия была у них неделю, шерстила подчистую, выворачивая все закоулки склада. Две недели назад Тамара и директор уволились, и, кажется, за них взялась полиция. Петрович уволился сам, чтобы не возвращать то, из чего он собрал себе игровой компьютер. Мама пристроила его на другой склад, с бытовой химией. Теперь компьютерным магазином управлял временный человек из центрального офиса. Он набирал новую команду. Андрейка предложил мне вернуться, но я отказался. Теперь для меня подобная работа казалась самым неудачным вариантом из всех возможных.

Я выбросил старую «симку», символично распрощавшись с той жизнью, по которой у меня не должно возникнуть ностальгии. Того меня будто не стало. Я отрезал себя от прошлого, в котором проявил себя не с самой лучшей стороны. Мне хотелось превратить свою жизнь в подобие квеста. Каждый день новые загадки, которые придавали бы ей аромат новизны и азарт разгадывания. А может, это не я хотел, а Айрис. Но мне казалось, что я тоже.

В конце ноября, в день, когда валил крупный снег, укрывающий грязный город, уставший от осенней слякоти, в нарядное белое одеяло, мне позвонили и сказали, что прошение одобрено. Айрис скакала по дому, выкрикивая рифмованные строчки из детских стишков, иногда пошло переделывая их. Признаться, я не был уверен в том, что мне одобрят прошение, и потому даже не задумывался, где и как мы откроем офис, и нужен ли он нам вообще на первых порах. Хотелось иметь его, как в голливудских фильмах, с деревянной дверью и овальным полупрозрачным стеклом, на котором будет название агентства.

— Ничего не нужно. Чем меньше нас будут знать в лицо, тем лучше. Расследовал дело и спрятался в норку, — так решила Айрис.

Карьера детектива началась с рекламы. Нужно было заявить о себе миру, который совсем не привык пользоваться услугами частных детективов. Деньги быстро закончились, а нам так никто и не позвонил. Тогда Айрис решила, что лучшим способом найти себе работу будет обратиться к официальным органам, занимающимся расследованиями. Мне, к моему огромному неудовольствию, пришлось записаться на прием в следственный комитет, в котором, под нескрываемое ехидство со стороны матерых следователей, мне пришлось предложить им сотрудничество.

— Есть же дела, на которые вам не хочется терять времени? Дайте наш телефон заказчикам, а мы обязуемся держать вас в курсе, — мне было не по себе в обществе людей, для которых ежедневное ковыряние в человеческой «грязи» являлось обыденным делом.

— Слушай, пацан, я вижу тебя насквозь, — обратился ко мне мужчина, которому по виду было немного за пятьдесят. Для него я точно был еще пацаном. — Ты какую-то дурь забил себе в голову насчет этого частного сыщика. Фильмов насмотрелся или книг начитался про Эркюля Пуаро? В нашей работе нет никакой романтики. Займись чем-нибудь более подходящим. Иди работать продавцом, или, как это сейчас называется, менеджером по продажам. Там тебе и денег будет больше, и в «говне» лазить не придется.

— Спасибо, но я твердо решил работать частным детективом, — мне очень хотелось сейчас отказаться от этой затеи, но я знал, что Айрис не включит заднюю ни за что. — Возьмите нашу визитку, — я протянул три куска картона с дешевой полиграфией.

Следователи, а их там было трое, прыснули все, как один. Пятидесятилетний цыкнул, но визитки взял, небрежно бросив их в ящик стола. Я поблагодарил их за начало успешного сотрудничества и выскочил на улицу. От напряжения я весь взмок, словно меня допрашивали. На душе остался осадок, как после глупого поступка, за который теперь стыдно. Вскоре позвонила Айрис.

— Как сходил? — спросила она.

— Визитки отдал, но надо мной посмеялись, сказали, что я занимаюсь не своим делом.

— Посмеялись? Как говорила моя бабушка, хорошо смеется тот, кто смеется как лошадь. Скоро мы будем ржать над ними, будь уверен.

— Я уверен, — неуверенно произнес я.

— Так и надо. Хочешь чего-нибудь добиться, долби в одну точку, пока не получишь результат. Мы с тобой еще ого-го каких дел наворотим, — в динамике к голосу Айрис примешивался детский гомон и музыка. — Ладно, Гордей, до связи. Зайку бросила хозяйка…

Айрис, как и я, осталась на своей работе в торговом центре. Детектив детективом, но пока мы не зарабатывали на этом, надо было работать там, где платили. Я отправился в пиццерию. Сейчас эта затея с частным расследованием мне казалась не от мира сего. Блажь, придуманная Айрис по причине новизны ощущений и идеализации нашего мира. Прошла еще неделя карьеры частного детектива, не подкрепленная никакими делами. Мне, в принципе, было нормально. Я работал курьером, как и прежде, и меня все устраивало. Однако Айрис начала волноваться. Она решила, что подошла к этой проблеме не с той стороны, и пыталась снова начать возню в виде рекламной акции иного рода. Хотела создать громкое дело, а потом выставить нас, в первую очередь меня, как настоящих сыщиков. Меня этот цирк совсем не радовал, о чем я ей сказал прямо. Она надулась и сутки со мной не разговаривала, совсем как обычная земная женщина. Но тут случилось чудо. Позвонил следователь.

— Гордей, это из следственного комитета звонят. Есть интересное дело, как раз для вас.

Он не стал объяснять никаких подробностей по телефону. Мы с Айрис собрались и поехали на аудиенцию. Глаза у моей космической гостьи горели в предвкушении. Следователь, тот, которому было за пятьдесят, представился Михаилом Аркадьевичем. Он передал мне тонкую папку с делом в руки, бросив при этом интересующийся взгляд на Айрис.

— Подруга? — спросил он.

— Напарница, — пояснил я.

— Обычно такие девицы на другой стороне закона, — Михаил Аркадьевич усмехнулся. — Какие глазищи. Где мои семнадцать… миллионов долларов.

Он засмеялся, а Айрис, к моему удивлению, тоже искренне рассмеялась. Они будто оценили друг друга и остались довольны своими оценками.

— Дело такое, — следователь постучал ладонью по папке. — Возбуждать причин его у нас нет, жертв нет, виновных, соответственно, тоже. Пропала девушка, потом нашлась. Не в себе, явно психически травмированная, что произошло, не рассказывает. Заявление подавать не хочет, но родители настаивают. Наше ведомство этим заниматься не будет, потому я решил, что для вас это будет замечательным способом проверить себя. Здесь есть контакты родителей девушки. Думаю, они готовы потратиться ради установления причин. В случае если докопаетесь и будет что приобщить, ставьте нас в известность. Никакой самодеятельности, а то загремите на нары. Уяснили, сыщики?

— Так точно, — ответил я, сам от себя не ожидая.

— Это единственный похожий случай? — спросила Айрис.

Михаил Аркадьевич хитро, через прищур посмотрел на нее.

— Нет. Каждый раз девушки пропадали ненадолго, родные успевали подать заявление, а потом забирали его, когда они возвращались, — он протянул папку Айрис, а не мне, безошибочно определив, кто в нашем дуэте главный сыщик. — Будьте осторожны.

— Так точно, — снова буркнул я, испытывая какую-то непонятную потребность отвечать следователю именно так.

— А как мне вас информировать? — спросила Айрис. — Вы хотите знать лично?

— Ваще красава, — Михаил Аркадьевич ощерился. — Вот мой телефон. Звоните, как будет что сказать, или если понадобится консультация. Не надоедайте, иначе трубку от вас брать не буду. Только по делу.

— Так точно, — снова ляпнул я и покраснел, понимая, что выгляжу как идиот, в которого заложена только одна фраза.

Айрис взяла из рук следователя визитку с номером телефона и передала мне. Я убрал ее в бумажник. Михаил Аркадьевич протянул мне руку, чтобы попрощаться.

— Удачи, Гордей. И тебе, красавица.

Он не стал жать руку Айрис, просто помахал ей, развернулся и шустро поднялся по лестнице внутрь здания. Айрис проводила его взглядом.

— Волчара, — произнесла она ему вслед. — За секунду понял, кто я есть.