Ученик. Второй пояс (СИ) - Игнатов Михаил. Страница 48

На самом же деле, в них наверняка и причина того, что я так долго восстанавливал своё познание Панциря.

Но я всё исправил. Пока. Из того, что мог.

Так что сегодня дело только за тем, чтобы поговорить с Ксилимом. Интересно даже, сколько бы месяцев восстанавливал свои знания идущий, неспособный так быстро, как я, познавать техники?

Может спросить об этом сегодня Ксилима прямо?

А ещё спросить, чтобы два раза не возвращаться, как долго бы восстанавливал свои знания такой старик, как он, да? Вернее, такой как я. Смешно.

Я даже фыркнул своим мыслям.

Старик Урик, глава нашего Павильона Меча буквально пронзил меня взглядом за эту усмешку и негромко сообщил. Всем.

– Сегодня у нас необычный день.

Это было понятно и так. Никогда ещё его уроки не проходили на той, самой большой площадке, где обычно собираются все ученики Академии. Да, попозже здесь будет проходить общий урок, который должен читать Ксилим. Но до него ещё больше тысячи вдохов.

Учитель Урик не собирался мучить нас многозначительным молчанием:

– Я учу вас уже почти три месяца, не раз давал советы или личные уроки. Я отлично знаю, кто и насколько хорош в схватке один на один. Но этого мало для идущего, который выбрал путь бойца. Сегодня я хочу узнать, насколько вы хороши в схватке всё против всех, когда не знаешь, откуда в тебя может воткнуться сталь. Амулеты!

Стоявшие до этого послушники сорвались со своих мест и шустро раздали нам кругляши на цепочках.

Старик Урик усмехнулся:

– Не могу же я из-за своей прихоти сорвать урок заместителя главы Ксилима? Сегодня обойдёмся без ран. Но боли вам амулет вернёт втрое.

Сказав это, Урик шагнул прочь с красного, каменного круга и сделал нам недвусмысленный жест, приказывая занять его место.

Спустя вдох мы дружно шагнули вперёд, расходясь в стороны. Сейчас каждый видел каждого.

Старик Урик оказался у меня за спиной, поэтому я не видел его лица, но голос звучал отчётливо:

– Награда победителю пять тысяч «мечей», – у стоящего напротив меня Хахпета вспыхнули глаза. – Она достанется последнему оставшемуся на ногах, – не давая времени обдумать его слова, Урик быстро отсчитал. – Три, два, один, схватка!

Нас накрыло едва заметным маревом формации, надёжно отгородив и от старика Урика, и от послушников, и от скамей для учеников.

Я потерял мгновение, оглядывая формацию и только жар опасности напомнил мне, что зевать здесь не нужно.

Шаг в сторону, между мной и летящим в меня клинком вспыхнула одиночная пластина Панциря Роака, принявшая на себя удар.

Две недели тренировок. Теперь мне привычней использовать Панцирь, чем уворачиваться.

А я ухмыльнулся. Выходцы из Школы резкие ребята. Уж на что Ганвол слабак-слабаком, ни одной схватки не то что у меня, а даже у Ираи не выиграл, а гляди же – не колебался ни мгновения со своим ударом.

Шаг вперёд, Верный жалит над чужим мечом в горло. Шаг влево, отбить, отбить.

Пять вдохов я крутился между потоков жаркого ветра, а затем в звон стали вплелась музыка.

Я перешагнул хрипящего под ногами Ганвола и бросил быстрый взгляд в сторону. Глава Павильона Урик теперь был не одинок, справа от него стоял Ксилим, а слева и чуть позади на скамье сидел тот старик, у которого я брал уроки циня.

Сидел с инструментом на коленях и его руки мелькали над струнами, срывая с них яростную, как наша схватка мелодию.

И в этом что-то было. Что-то будоражащее, что-то неясное, зовущее за собой.

Я не понимал, в чём дело, но следующий шаг невольно сделал точно в такт мелодии.

Круговерть схватки вынесла меня против Ираи.

Её меч давно покинул ножны, сама Ирая находилась ровно в центре сияющего обращения, которое висело на уровне её пояса.

Знакомая штука. Земная техника, которая позволяет ей создавать десятки копий сжимаемого в руке меча. Тех самых копий, которые сейчас возникли ниоткуда и рванули ко мне.

Не успела.

Пластины Панциря Роака заставили рассыпаться крошевом большую часть её техники, остальное я снёс телом и Духовной Защитой.

Первый удар. В сердце.

Точно в такт, пронзительно взлетевшему к небу, звуку циня.

Покров принял его на себя.

Два вдоха мы обменивались ударами, а затем Верный ужалил ей в плечо. Первое созвездие Звёздного Клинка.

Этого хватило.

Отвернувшись от упавшей на колени Ираи, я глянул на того, кто только что ударил мне в спину.

Гилай.

Мы последние остались стоять на этой красной площадке.

Я поджал губы. Если не использовать Коготь, то без шансов. Очень жаль, что до сих пор не готов мой заказ. И с каждым днём я всё больше думаю, что и металл, и дерево ниоткуда не нужно было везти. Оно было здесь с самого начала, просто Ксилиму не хочется давать мне в руки оружие, которое я просил.

Глупая мысль, конечно. Разве заместитель главы Академии может быть таким мелочным? Может, и впрямь не нужно было назло ему выбирать самое редкое, что значилось в списках Ордена?

Но и выигрывать только за счёт техник мне не хочется. Я ведь брал один урок у главы Павильона Урика и по поводу меча. Попробуем применить на деле некоторые из его советов.

Гилай, окутанный огнём, сорвался с места, устав ждать.

Один его меч я отбил Верным, а второй принял на наруч Клатира. И довольно оскалился.

Получается!

Быстрей!

Скорость ударов стала так велика, что ни о каких сложных техниках не могло уже и речи быть. У меня исчез Звёздный Клинок, у Гилая потух огонь вокруг мечей. Сейчас мы обходились лишь самыми простыми оружейными.

Удар на удар.

Гилай ещё усиливал себя, я же обходился Единением.

Старик музыкант, Ертий играл всё быстрей, словно подгоняя нас.

Быстрей, ещё быстрый!

Ошибка!

Правый клинок Гилая скользнул по наручу, ужалил мне в горло. Я крутнулся на месте, захватывая его руку, выламывая меч, и рухнул, не в силах больше терпеть боль.

Через десять вдохов амулет прекратил мучить меня, и я сумел встать.

Улыбнулся и развёл руками:

– Ты победил.

Гилай повёл плечами и хмыкнул:

– Друг, когда ты с пробитым горлом продолжил сражаться, я было решил, что понадобится два удара, чтобы тебе это доказать.

Я лишь развёл руками и оглядел себя. Халат можно выбрасывать. Там, где я принимал удары мечей на наручи, он порезан на лоскуты. Горелые лоскуты. Кое-где в дырах даже мелькает синяя вязь татуировки.

Спохватившись, я усилием воли словно потушил её, заставив угаснуть нити, связывающие узлы меридианов и кожу.

Музыка смолкла, старик Урик громко объявил:

– Двадцать вдохов вам на то, чтобы привести себя в порядок. Живо, живо! Парни налево, девушки направо.

Пробегая мимо учителей, я заметил взгляды, которыми обменялись Урик и Ксилим.

– Заместитель главы, оставляю учеников и большую аудиторию вам.

– Спасибо, глава Павильона.

Обратно я вернулся с мрачной и многообещающей улыбкой. Вон Ксилим, вот я. Дождался этого дня. Не будет же он на глазах у стольких учеников убегать от меня сквозь живую изгородь?

– Хотя Альянс сект носит название Альянс Тысячи Сект, точное их число постоянно меняется. В Империи принято деление фракций по звёздам. Десять звёзд измеряют силу фракции, мощь её основания. У сект градация проще. Есть Старшие секты, которые основаны задолго до нападения на Империю и Падения Мщения последнего Императора Сынов Неба. В этих сектах их главы родились и выросли ещё в те далёкие времена.

– Боги?

Я покосился в сторону прозвучавшего голоса. Парень из Павильона Основания.

Ксилим спокойно кивнул:

– Да, они называют себя так. По сути, это всего лишь идущие, которые обманом, чужими жизнями избежали Небесных испытаний и достигли ранга Повелителя Стихии. Им нравится себя так называть, нравится преклонение, которое им выказывают в сектах. Но раз ты живёшь в Империи, то будь добр называть их просто главами сект. Я ясно выразился?

Судя по лицу парня, Ксилим использовал давление духовной силы.