Будни самогонщика Гоши (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович. Страница 44

Дальше она, едва освободившись от объятий, начала кричать, упрекать, что бросил ее без внимания, едва не погиб, бросив бы тем самым ее окончательно… Так радоваться надо, что вот – живой! Или нет?

Тут Бобик разрядил конфликт. Наверно, уже расправился с трапезой. Два кило – на один клык. Ткнулся в нее башкой, едва не повалив Мюи. Потом стал на задние лапы, передние водрузил ей на плечи и лизнул. Не родился ни человек, ни ант, ни хрым, кто способен после такого продолжать скандал.

Хорошо, что здесь девушки не красятся. Вся краска с глаз оказалась бы на лбу. Огреб бы не пес, а я.

Замечу: если бы кто другой так вздумал миловаться с Бобиком, облаял бы. Признал только Мюи, кроме хозяина. Домашним хрымам позволяет себя кормить и терпит рядом с собой. И все.

– Куртку испортил…

Мюи выколупала из нее острый кусок металла. Жарко, кстати. Я скинул куртку и свитер. Футболка оказалась в крови. С лица ее Бобик смыл, до пуза не добрался. На футболке группа Kiss в молодости. В дырках и в моей кровищи – настоящие бруталы-вампиры.

– Прости. Надо с Веруном потолковать.

Паузу сделал, чтоб Мюи пришла в себя и сохранила лицо. Спустила пар и видит: меня помяло не на шутку. А она – сперва с арбалетом, потом с кулаками. Теперь мнется, теребит шерсть на загривке Бобика и не знает, что дальше сказать.

Я снова потопал в рощу.

– Биб, тащи сюда Создателя.

В этот раз бог явился где-то через четверть часа. Наверно, решил показать: он не дворовый хрым, прибегающий по щелчку пальцев. Я пенять не стал. Поклонился в пояс.

– Благодарен тебе, Верун. Жизнь мне спас. Я твой должник.

– Еще рощу посадишь! – тотчас откликнулся меркантильный дедок.

– Как земель прирежу себе – сразу. Обещаю. Я совсем мертвый был?

– Кровью истек – помер бы. А выжил бы – без глаз остался, – не стал скромничать тот. – Нехорошие люди ждут тебя. И матушку не повидал?

– Ни матушку, ни отца. Два шага всего ступил. Там тонкий провод был натянут. Только порвал его, не заметив, – взрыв.

– И помощник не заметил?

– Предупредил, но поздно. Тот мир ему плохо известен.

– Все равно. Непорядок. Хочешь – заменю его.

Такой себе гарантийный сервис…

– Спасибо, но не надо. Старается он. Скажи, Верун. Мама моя сердцем маялась. Могу тебя попросить – и ее подлечить? Если через переход в рощу приведу.

– Мало тебя приложило… Учти, там погибнешь – не спасу.

Не отказал. И то – хлеб. А домой сейчас и так не полезу. Взрыв тот наверняка как сигнализация сработал. Мол – бродит Гоша по своему сараю. А у сарая на снегу и следов нет. Мистика. А мистика всегда привлекает ненужное внимание.

Я почесал репу и внезапно переменил план.

Ведь переход-то закрыть надо! Если и ППС в сарае остался – вообще труба. Коль зайдут туда чавелы еще раз и обнаружат игрушку пропавших сородичей, тогда точно будут искать меня до скончания века. Моего.

Вздохнув, я поперся по хоженой и такой знакомой тропе.

Переход остался открыт, из него тянуло колющей стужей. Пистолет-пулемет к счастью, нашелся сразу.

Я шагнул на порог стальной двери, того самого «выставочного образца». Сразу захотелось схватить ППС и выпустить весь магазин в урода, поставившего на меня мину. Допустим, брюхо и морду мне Верун подлатал. А кто починит самогонный аппарат? Компрессор? Сварочник? Подъемник? И кучу всякого дорого мне оборудования, безжалостно посеченного осколками.

Хорошо, все спиртное вывез. Пожара не случилось, и том спасибо.

Шипели остатки аргона, вырываясь из продырявленного баллона. Через выбитое окно проник луч зимнего солнца, в нем крутились снежинки, опускающиеся на забросанный осколками и мусором пол. И тишина.

– Биб! Вылезай. Прошвырнись вокруг сарая, глянь – нет ли кого.

Выставив боевое охранение, рискнул ступить вперед. В памяти вдруг всплыл разговор с Веруном о родителях. Богу врать нельзя – он мне в мозги щупальце сунет и сам все узнает. Да совесть надо иметь, мама волнуется, пусть даже вида не покажет.

Смартфон пережил катаклизм в заднем кармане джинсов, укрытый от осколков моей ягодицей. Завелся, две «палки» уровня сигнала. Хватит.

– Сынок?! – потом деланно спокойно: – Как твои дела?

– В порядке, мам. Работаю. У вас?

– Все хорошо. Приболела только. Летом в санаторий надо. Ничего страшного. Спасибо, каждый месяц получаю деньги. Тебе самому хватает?

– Я хорошо зарабатываю. Никто обо мне не спрашивал?

– Спрашивал. Приходили двое. Сказали – ФСБ, но удостоверение не показали. А рожи у них…

– Рожи разные бывают. Что хотели?

– Узнавали как тебя найти. Ответила – не знаю. На Севере, а Север большой. То ли в Коми ты, то ли в Нарьян-Маре…

– Не там и не там. Но ответила правильно.

– Девушку нашел?

И минуты не прошло… Сейчас спросит – когда внуков ждать. Бью на упреждение.

– Свадьба не раньше, чем через год. Как-нибудь познакомлю.

– Красивая? Хозяйственная?

– Рыжая.

– Ну, хоть не парень, – грустно пошутила мама. Она явно ждала больше подробностей.

– Пока! Выйду на связь месяца через три-четыре. Папе привет.

Отбой.

Так, я все равно у себя в сарае. Зря что ли мерзну?

Присев на корточки, чтоб не быть видимым из окна, проковылял к закрытым шуфлядам верстака, чьи толстые доски должны были выдержать осколочный град. Выдержали. Так. Термометр и манометр нашлись. Спиртометр треснул. Что еще? Инструменты – все что есть. Пачки дрожжей, на холоде прекрасно сохранились. Все в тачку и за дверь. Одна тачка наполнилась… А пригнал несколько телег, чтоб поживиться барахлом из XXI века.

– Приближаются люди, хозяин!

– Молодец. Слушай, что говорят, не показывайся им на глаза.

Они вошли в калитку. По деревенскому обыкновению – не запертую. Трое. Соседка Маша, участковый. Третий – молодой и серьезный мужчина, не похожий ни на бандита, ни на ФСБшника. А, он из местной администрации.

– Ночью, кажись, бухнуло. Утром встала свиньям дать, гляжу – у Григория нашего окно в сарае выбито.

Это соседка сказала. Она, значит, вызвала. Ценю – ее как раз я и просил присмотреть за домом. Бдит.

– Посмотрим, – протянул участковый. – Гриша как на Севера съехал – не объявлялся?

– Не видела его ни разу. Говорил – года на два.

– А в сарае оставил горючие и взрывоопасные вещества, – прогундел чиновник. – Проверьте, заперт ли сарай.

Был заперт. Цыгана, или кого там они привлекли для мести мне, запор не остановил.

Я сдал назад к самому проходу. Голоса троицы уже были слышны сквозь оконный проем, без помощи Биба.

– Закрыто, – сказал полицейский. – Ломать без письменного предписания не могу.

– Это уладим…

– Может, не нужно? Гошу я знаю, человек смирный, никого не обидит…

Я вспомнил бойню у замка брента и зажал физиономию руками, чтоб не заржать. Показать бы участковому видео, где смирный законопослушный россиянин валит из нелегального ТТ десятки людей. У тех только холодное оружие. Жаль, некому было заснять.

– Знаем мы этих тихих, – не сдавался чиновник, даже не подозревая, как он прав.

– Ну и второе. Гоша всегда все делал на совесть. Трактор нужен, чтоб дверь тросом уцепить и вырвать.

Видимо, Биб повис прямо у них над головами. Сопение человека администрации вышло таким громким, будто он прижал нос к моему уху.

– Ладно. Пожара нет, замыкания проводки нет. Считай – ложный вызов.

Они побрели к калитке, соседка обернулась и покачала головой. Будто чувствовала, что вижу ее.

Я вернулся в теплую страну. Проход запер. Взялся озябшими руками за тачку и покатил, бросив ставший ненужным ППС поверх дрожжей.

Первое что увидел, вытолкнув тачку на дорогу: Мюи заплетала косы. Бобик смирно лежал у ее ног и даже не пытался бежать в рощу. Вскочил только при моем появлении.

– Заплетаешь? А с хвостом было тоже красиво.

Она смутилась.

– С незаплетенными косами перед парнями неприлично. Все равно, что голая.

Голая – тоже красиво, наверняка. Вслух ей этого не сказал.