Пробуждение мёртвых богов 2 (СИ) - Сороковик Александр. Страница 5

Приезду жены я обрадовался чрезвычайно. Хотя миновало меньше двух недель, как мы расстались, за это время произошло столько событий, изменивших не только мой статус, но и окружающий мир, что мне казалось, будто прошли годы!

При этом я совершенно упустил из виду, что Марина приедет не одна, а с маленьким Валерием, кучей служанок и нянек. Разумеется, разместиться в наших с Марком комнатах все они не смогли. Пришлось пока потесниться: мы с сыном в одной комнате, Марина с малышом и двумя самыми необходимыми служанками – во второй. Завтра с утра придётся срочно решать вопрос с жильём.

Всё же мы нашли возможность уединиться в маленькой комнатке, пока Марк снова ушёл в легион, но только для того, чтобы спокойно поговорить. Как бы нам не хотелось более тесного общения, обстановка никак не располагала к этому. Прежде всего, я получил свою порцию упрёков за то, что взял Марка с собой, но после того, как я попросил прощения, вопрос закрыли и перешли к насущным делам.

Разумеется, основные новости Марина уже знала от капитана судна, на котором прибыла, но весть о смерти Кастула стала для неё шоком. Она горько плакала, не стесняясь слёз, хотя раньше я не замечал за нею особой привязанности к моему другу. Чуть успокоившись, она объяснила, что старый легат был для неё прежде всего другом Марка, а также нашей опорой, на котором держалась вся оборона и мирное существование со времён исхода из Олисипо.

Когда покончили с эмоциями, перешли к делам. Марина приняла известие о том, что меня прочат в императоры здраво: не впадая в восхищение, но и не отторгая такую возможность. И первый вопрос её был об императрице Лицинии – как она относится к моей кандидатуре, поддержит ли. Имел ли я уже с ней контакт?

– Было бы здорово заручиться её поддержкой, – вздохнула Марина, – она сама по себе не решает ничего, но у неё статус и принадлежность к древнему императорскому роду. А ещё у неё две дочери, а у нас двое сыновей. Если бы удалось уговорить её породниться, тогда тебе станет намного легче претендовать на престол. Валерий ещё слишком мал, а вот Марк…

– …Марк обручается с младшей дочерью Лицинии, Плацидией! Мы достигли соглашения об этом, но ждали тебя, чтобы объявить всем. Прости, что я принял такое решение без твоего согласия, но ждать было нельзя. Надеюсь, ты не будешь против!

– О чём ты говоришь, милый! Против! Я восхищаюсь тобой, ты всё решил абсолютно верно.

– Тогда завтра же объявим о помолвке?

– Конечно! И надо срочно решать вопрос с жильём, в этих комнатках слишком тесно.

– Да, верно, я почему-то не подумал об этом. Ты знаешь, я был у Лицинии, она снова заняла свои покои во дворце Флавиев на Палатине. Дворец достаточно большой, мы вполне можем жить там, когда я официально стану императором. Конечно, воины Гейзериха постарались и хорошо его пограбили, но, к счастью, они только снимали драгоценную золотую облицовку, камни и прочее, но сами стены не рушили.

– Тогда прикажи завтра найти нам временное жильё, комнат на пять, пока ты официально не станешь императором… Да и ремонт во дворце нужно сделать.

С приездом Марины события закрутились вихрем. На следующий день нам нашли просторное помещение со спальнями, кухней и даже водопроводом. Несколько слуг перенесли вещи, я приказал приготовить спальни, закупить продукты и организовать питание. А мы с женой и старшим сыном вечером готовились нанести визит во дворец Флавиев – посмотреть помещения для своей резиденции, а также познакомить Марину с Лицинией, а Марка с невестой – Плацидией.

Мы пришли заранее, чтобы внимательно осмотреть дворец, но вскоре поняли, что на это нужно потратить целый день – настолько он был огромен и величествен. Мне приглянулась его северо-восточная сторона, с аркой Тита и дворцом Домициана, который служил для представительства. Марина больше обратила внимание на примыкавший к нему дом Августа, где кроме парадной части имелась собственная жилая половина.

Полюбовавшись ещё немного на дворцовые строения, мы отправились в покои экс-императрицы, а сопровождавшие нас воины расположились во дворе. Лициния вышла к нам в сопровождении двух дочерей – шестнадцатилетней Евдокии и тринадцатилетней Плацидии. Старшая дочь показалась мне обычной, ничем не выделяющейся девушкой, впрочем, она мало меня интересовала, важнее было разглядеть невесту Марка, Плацидию.

Миниатюрная, худенькая, с острым носиком, похожая на лисёнка, она усиленно старалась казаться девочкой-скромницей, но в небольших глазках я разглядел прыгающих весёлых бесенят. Впрочем, вела она себя вполне пристойно, скромненько примостившись возле матери, изредка бросая на Марка любопытные взгляды.

Старшая, Евдокия, побыла с нами совсем немного, и вскоре удалилась по своим делам. Мы поболтали о пустяках, рассказали о впечатлениях от дворца. Лициния кивнула:

– Да, дворец огромен, и вы вполне можете поселиться здесь. Если хотите, я могу рекомендовать вам своего управляющего Афиногена, он хорошо знает дворец и может решить все вопросы с ремонтом и размещением.

– Был бы весьма признателен, – благодарно кивнул я, – у нас нет времени заниматься бытовыми вопросами.

Лициния улыбнулась и подозвала одну из служанок с приказом найти Афиногена. Вскоре в зал вошёл пожилой, но ещё крепкий, невысокий мужчина с густой чёрной бородой и пронзительными синими глазами. Выслушав Лицинию, он поклонился в нашу сторону и произнёс с сильным греческим акцентом.

– Буду рад служить господам!

Мы договорились встретиться завтра утром, чтобы приступить к подготовке жилья не затягивая, и Афиноген ушёл к себе. Обсудили с Лицинией церемонию помолвки и другие важные вопросы. Марк и Плацидия в решении вопросов не участвовали, да и в разговоры особо не вступали. Не знаю, как дочь экс-императрицы, но моего сына это мероприятие явно тяготило.

Вскоре мы распрощались и отправились домой. На мой вопрос, понравилась ли ему Плацидия, Марк скривился и высказался в духе настоящего воина и политика:

– Пап, если вам нужно, чтоб я с ней обручился, я обручусь. Но надеюсь, что пока вы не будете заставлять меня уделять ей внимание?

– Не будем, – улыбнулся я, – занимайся воинским делом, женщины пока подождут.

На что Марина фыркнула и отвернулась, чтобы скрыть смех.

Слух о помолвке сына освободителя Рима и дочери бывшей императрицы быстро разнёсся по городу, поэтому пора было предпринимать дальнейшие шаги. На следующее утро мы встретились с Афиногеном, показали и рассказали ему то, что хотели бы видеть в итоге, познакомили его с моим чиновником, уполномоченным решать финансовые и прочие вопросы, и занялись неотложными государственными делами. Приступать к ремонту дворца и организации жилья решили только после того, как я вступлю в императорскую должность. Как и предполагалось, уже вечером ко мне явился Гай Антоний с поздравлениями.

Покончив с протоколом, перешли к делу. Пора было срочно созывать Сенат и выбирать нового императора. После получения мною статуса родственника императорского рода оставалось получить поддержку Сената. Мне казалось, что других реальных претендентов не было – и теперь сенаторам предстоял небогатый выбор: утвердить меня, как избранника народа, войск и римской Церкви, или искать другого кандидата, больше устраивающего каждого из них, но не имеющего поддержки у остальных заинтересованных сторон.

Гай Антоний снова завёл речь о наградах для своих союзников, но не так уверенно, как раньше – он знал уже о моём новом статусе. Я подтвердил ему свою поддержку в будущем, когда получу реальную власть, но насчёт прочих прихлебателей высказался прямо: никаких скидок и снижений с моей стороны не будет. Гай заикнулся о должности для сына одного из них, но я прервал его, сказав, что даже обсуждать этот момент не собираюсь. Сановнику пришлось довольствоваться только призрачными обещаниями лично для себя – мои позиции сейчас были очень сильны.

Посоветовавшись с Мариной, я решил поговорить с Лицинией насчёт возможных союзников и противников: она многих знала лично, о других слышала из первых уст. На её оценки можно было положиться, так как она совершенно точно находилась на моей стороне.