Путешествие на Запад (СИ) - Курбатов Семён Александрович "Курбатов Семён". Страница 65

Холька сидела на коленях рядом с кроватью Люциуса и обнимала его руку. Кровь уже не текла, но конец руки походил на обрубок прямиком из лавки мясника.

Маска Люциуса лежала рядом. Энрик впервые увидел его без неё. И увиденное удивило его. Всё его лицо было покрыто рисунками тёмного цвета. Они шли хаотично, но в тоже время все вместе образовывали стройный узор. Чуть ниже скул на лице находились ещё два глаза, чуть поменьше обычных. Они были как у рептилий или как у демонов, красные с вертикальными зрачками. Прежде они всегда были под маской и Энрика даже не подозревал об их существовании. От увиденного он резко отшатнулся, но Холька будто не заметила вошедших.

— Мы принесли чай. — Сказала Дулфия. Увидев Люциуса, она ничуть не удивилась.

Энрик поднёс Хольке кружку к самому рту. Она не сразу поняла, чего от неё хотят. Через полминуты она взяла кружку принюхалась, отпила и продолжила смотреть на Люциуса.

Дулфия поставила второй стакан на небольшой стол.

— Всё будет хорошо. — Энрик не знал, чем утешить Хольку.

— Не будет. — Тихо ответила она. — У нас не может быть ничего хорошо.

Энрик не нашёл, что на это ответить.

— Нужно отвести его в город. К жрецам. После таких ран его может взять хворь. Так бывает. Когда рана покрывается порчей и её нужно вырезать.

— Мы же помазали рану.

— Мы затянули её. Но его надо доставить к лекарям. Если он вообще выживет.

Тут она обратила внимание на Дулфию. — А ты то здесь как оказалась?

Дулфия села рядом и принялась неспешно рассказывать ей о том, что произошло после её обращения. Энрик иногда дополнял её рассказ.

Холька время от времени кивала. Постепенно она оживала, будто выходила из транса.

— Я так и думала. — Произнесла она, когда рассказ закончился. — Значит, нам придётся выхаживать его самим. — Она опустила взгляд на кровать. — Спасибо вам. Всем. Я не думала, что вы будете подвергать себя такой опасности ради меня.

— Нас вёл Люциус.

— Я знаю. — Она немного отпила и поставил кружку на пол. — Ему нужен покой.

— Мы с Мавоном уходим. — Предупредила Дулфия.

— Уже? Но у нас же ещё ничего не закончилось.

Она улыбнулась Энрику. — Мы сделали, что от нас хотела госпожа. Теперь нам надо на Ставрос.

— Передайте привет Ксеробелле. — Сказала Холька.

— С радостью. Она справлялась о тебе.

При этих словах Холька обиженно скривилась. — Мне обязательно ради этого находиться в смертельно опасности?

— У неё много дел. Но она помнит о тебе. Она приказала нам защищать тебя, если встретим.

— Спасибо вам ещё раз. Да ведёт вас Белая Сфера.

Энрик бросился к Дулфии и они обнялись. — Приходи к нам на Ставрос, как совсем возмужаешь. Место хорошее, интересное. При Ксеробелле там гораздо чище стало. Мы тебе ребят хороших покажем. Даже кого-то из холькиных родственников. — Она хитро улыбнулась Хольке, но та продолжала задумчиво смотреть на Люциуса.

— Обязательно приду. Как в Орден поступлю, сразу приду.

Дулфия улыбчиво покачала головой. — Оригинальный способ проникнуть на Ставрос. Впрочем, ты подстать своим учителям. Госпожа оценит.

Погладив на прощанье Хольку и оставив на столе мешочек с травяной смесью, на ушла.

Глядя ей в след Холька в первый раз за неделю по доброму улыбнулась. — Святая девушка. Ты тоже иди, Энрик. Я хочу побыть с ним наедине.

Он тоже хотел побыть один. Потому вышел наружу. Там ещё раз попрощался с Мавон и Дулфией. Эта интересная парочка ушла вглубь леса и парень какое-то время смотрел вдаль.

Когда они совсем скрылись за кустарниками он почувствовал себя одиноким.

Через несколько часов к Хольке заглянул Кириан. Он принёс деревянную тарелку, наполненную кусками варенного мяса с небольшим количеством картошки.

Холька велела ему поставить на стол, что тот и сделал.

— Ему лучше?

Холька кивнула. — Он должен прийти в себя.

Кириан посмотрел на неё мельком, будто хотел что-то сказать.

— Что ты хочешь?

Кириан задумался на пару секунд, а потом поклонился. — Я что рад, что вы вернулись.

Она удивлённо взглянула на него. Он кивнул, подтверждая сказанное. — За последние дни многое изменилось. Мне жаль, что так получилось.

— Да. Действительно многое. — Только и смогла ответить она.

Он поклонился ушёл.

А она сидела и смотрела на Люциуса, ловя взглядом малейшее его движение. В какой то момент его дыхание стало глубже. Лицо слегка напряглось.

Холька застыла, перестав дышать.

Люциус медленно открыл глаза и щурясь, поводил ими по сторонам.

— Какой это план? — Прошептал он.

— Мы в нашем мире, Люциус. Ты жив.

— Значит, всё получилось. — Он приподнял правую руку, но Холька взялась за неё и аккуратно положила на кровать. — Лежи, не двигайся. Что ты чувствуешь в поясе?

— Ничего не чувствую.

— Это пройдёт. Главное, ты жив. — Она не сдержала счастливой улыбки. — Наконец то всё закончилось! Прости меня.

Он поднял целую руку. — Дура ты, Холька. Извиняться нужно мне.

Он опустил руку. Она застыла, ожидая его дальнейших слов.

— Но осталось последнее дело. Холь, если хочешь, можешь убить меня за то, что я скажу, но… — Он бросил взгляд на дверь. — Мне нужны души. Мне нужны камни.

Она помрачнела.

— Мне нужны души, Холька. Чтобы отправиться в Бездну.

— Дурак ты, Люциус. Ты только что чуть не помер. И я не позволю тебе умереть совсем. Не позволю! Ты будешь жить и мы с тобой проживём очень долго.

— Холька. — Он смотрел на неё совершенно спокойно. — Рано или поздно мы умрём. И тогда всё, что мы пережили всё равно потеряет значение. И наши чувства уже не будут иметь никакого смысла. Но я хочу прожить эти годы с ощущением, что получит то, что полагалось мне по праву.

— Тебе с детства вдолбили это мессианство, Люциус. Это не твоё желание. Это желание Культа.

Он болезненно улыбнулся.

— Знаешь почему ты так говоришь? Потому что тебе никогда не прочили великое будущее. Твоя сила досталась тебе с рождения. И тебе никто не говорил, что ты обязана совершить что-то великое. И потому ты не ценишь того, что имеешь. — Он попытался встать, но закрыл глаза и болезненно скорчился. Холька помогла ему лечь обратно. — Ты как богатый наследник, который всегда жил в достатке и потому не ценит того, что нажили родители. Я же всю жизнь жил как далёкий родственник, которому обещали могущество. Но где то там. — Он кивнул на дверь. — Через много лет. Когда-нибудь. Мне всю жизнь обещали силу, обещали, что я сотворю то, что не под силу никому. И я вырос с этим. И уже не важно верю я в это или нет. Я не могу иначе, Холька.

Она положила руки на кровать. — И ради этого мы боролись с Ковеном? Чтобы теперь делать то же что и они?

— Я не могу иначе, Холька. И не важно, как ты это называешь. Добро, зло, Ковен, Орден. Всё это лишь названия. Я хочу получить силу. Это моя мечта. Твоя исполнилась только что. — Он резко замолчал. Какое то время будто собирался с мыслями, наконец выдавил из себя. — Теперь я хочу, чтобы ты… помогла мне. В этом деле. — Встретив её удивлённый взгляд, он продолжил. — Я прошу тебя о помощи. Без руки мне будет тяжело.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты участвовала в превращении в камни нескольких людей.

Её лицо стало суровым. — Нет! Я не буду участвовать в этом поганом ритуале.

— Холька. — Он вновь попытался подняться, но резкая боль, пронзившая живот, заставила его упасть на кровать. — Я в первый раз прошу тебя помочь мне. — Я смогу быть спокоен только когда получу силу и избавлюсь от демона. А до тех пор я буду пытаться этого добиться. И добьюсь. С тобой или без тебя. Но я хочу, чтобы ты в этом поучаствовала. — Он говори медленно, с небольшими паузами. Холька не перебивала его. Лишь когда он делал долгую паузу, она спросила: Зачем?

— Потому что… — Он устало опустил глаза, какое то время размышлял, потом посмотрел на неё. — … потому что я хочу, чтобы ты была частью моей жизни. Я говорил тебе этом когда ты была драконом.