Любовь на карантине (ЛП) - Карлан Одри. Страница 40

— Спасибо. Но не совсем. Я имею в виду, они ошибаются. Это довольно просто. Они работают над ограниченной и предвзятой информацией вместо того, чтобы слушать меня, своего единственного ребенка. Человека, который действительно знает тебя и провел с тобой много времени. — Моя нога начинает постукивать. — Можно подумать, мое счастье для них ничего не значит, понимаешь?

— Мне жаль, что они тебя расстроили.

Я хмурюсь.

— Тьфу. Такое случается. Семья…

— И все же, я ненавижу видеть тебя расстроенной. Завтра мы будем обниматься и утешать друг друга.

— Ах да? Голые или одетые?

— Конечно голые.

Я смеюсь. Мужчины. Они такие милые, простые существа, действительно. Эван наглядно демонстрирует это в следующем ряду.

— Да! Поехали, детка. Пора стать серьезным. — Сначала он бросает в корзину пару тюбиков смазки, а затем внимательно просматривает презервативы. — Ребристые?

— Конечно.

— Ароматизированный?

— Фу. Пас.

— Светиться в темноте? — Он шевелит бровями.

— Неужели ты так легко заблудишься?

— Черт возьми, нет. — Он идет дальше. — Что— то согревающее?

Я пожимаю плечами.

— Еще не пробовала.

— Давай их попробуем.

— Нам действительно нужно так много?

Он просто смотрит на меня серьезным взглядом. Почти раненым. Как будто он ставит под сомнение мои приоритеты и общий жизненный выбор.

Я удивленно качаю головой.

— Хорошо. Хорошо. Продолжай. Но в таком случае тебе придется повсюду таскать меня с собой.

— Думаю, так будет лучше всего. И ты можешь поспорить, что после последних нескольких недель я определенно чувствую нужду.

— Что по сексу изголодался, да?

— Нет, — поправляет он. — Я изголодался по Сэди. Есть разница. Никакая другая девушка не подойдет.

— Оу.

— Шипованные?

Я морщу нос.

— Не знаю.

— В другой раз. Съедобные?

— У меня есть печенье. Зачем нам это вообще? Думаю, у тебя достаточно. Наверное, нам следует оставить немного для остальной части города.

Он осматривает содержимое своей корзины нахмурившись.

— На первую неделю хватит.

— Боже милостивый. Как ты думаешь, мы когда— нибудь будем спать или вообще делать что— то, кроме секса, в ближайшем будущем?

Он поднимает плечо.

— Если ты действительно хочешь, мы могли бы немного посмотреть телевизор. И я буду готовить для тебя еду. Нужно поддерживать свою энергию, детка.

— Я это понимаю. Таким темпом ты заглазируешь и мою вагину.

— Это что, проблема? — И он говорит серьезно. Этот человек на самом деле говорит это серьезно.

Мы заканчиваем наши покупки тем, что кассир по— братски показывает Эвану большой палец вверх, и говорит «Клаааааасс» на огромное количество сексуальных принадлежностей, которые он покупает. Я оглядываюсь и замечаю, что один из других кассиров косится на меня. Она просто хочет, чтобы у нее тоже был такой красавчик, как Эван, запасающийся всем, чтобы трахнуть ее. Жаль, что он весь мой.

— Не волнуйся, детка, мы возьмем больше на следующей неделе, — говорю я достаточно громко, чтобы услышала ревнивая девушка— кассир.

Мелочно, но весело.

Эван следует за мной к двери и обратно к нашему дому. Оставаясь в шести футах позади меня, пока я не застываю на выходе из лифта на нашем этаже.

— Шон, что ты здесь делаешь? — Я смотрю на самого нежеланного посетителя, стоящего у моей входной двери. Кроме того, мне отчаянно нужно изменить код для моего личного входа в здание.

Позади себя я чувствую, как Эван ощетинился. Неудачно после нашей чудесной прогулки. Мы улыбались и смеялись, день удался на славу. А теперь вот это.

Одетый в серый костюм в тонкую полоску, маску и перчатки, Шон просто моргает, его черные волосы аккуратно зачесаны назад. Затем он переводит взгляд на гораздо более крупного мужчину, стоящего позади меня. Это неправильно, как я объективирую Эвана и его большое горячее тело. Я знаю это, я мелкое и распутное существо. Но прямо сейчас, я не могу заставить себя переживать об этом. Я перешла к большим и лучшим вещам. Буквально. И я более чем счастлива, что мой бывший видит это сам — придурок.

— Я купил тебе корзинку, — говорит он, указывая на яркую подарочную коробку с вином, фруктами и цветами, стоящую у его ног.

— Ты купил? Зачем?

— Ну… потому что мне не все равно. — Он даже звучит надменно в маске и перчатках.

Мгновенно идея серийного убийцы— джентльмена, преследующего Имона и Кэти в моем романе, подталкивает мою спящую музу, прежде чем я стряхиваю ее, чтобы обратить внимание на ситуацию.

— Нет, не это так. — Я хмурюсь, вспоминая все те времена, когда ему было все равно. Выпуски книг. Когда я попала в "Нью— Йорк таймс ", когда я продала свою первую книгу в другую страну. На самом деле ему всегда было наплевать на меня и мою жизнь. Просто на то как я вписываюсь в его жизнь.

— Он притворяется, что ему не все равно, потому что пытается вернуться, — рычит Эван. — Чувак, что бы ты ни говорил, это не сработает. Этот корабль отплыл.

Шон фыркает.

— Ты наркоторговец, черт возьми.

А потом все встает на свои места с ужасной, кипящей кровью, ясностью.

— О мой гребаный Бог! Моя мать звонила тебе. Я в это не верю. Эван, малыш, мне так жаль.

— Ты не виновата, — процедил мой приятель сквозь зубы, глядя на Шона так, словно тот, если вздрогнет, набросится на него, как голодный ротвейлер, защищающий свою добычу. Только в этом случае, я — добыча.

— Ты это серьезно, Сэди? О чем, черт возьми, ты думаешь? Он слишком раскрученный, гоняющийся за трусиками, принимающий наркотики с крошечным членом и еще меньшим IQ. Повзрослей и выбирай лучше.

Эван стиснул челюсти, его взгляд пылает яростью. Я вижу, как он сжимает и разжимает свои сильные руки в кулаки.

— Не оскорбляй ее, или я прикончу тебя.

— И не оскорбляй его, — добавляю я, выходя в коридор. — Эван, я действительно сожалею об этом.

Он даже не смотрит в мою сторону, сверкающий взгляд устремлен на придурка.

— Это не твоя вина. Я уже говорил тебе об этом.

— Я знаю, что это будет очень тяжело для тебя и, вероятно, идет вразрез со всем, во что ты веришь, но не мог бы ты пойти в свою квартиру и позволить мне разобраться с этим? Пожалуйста? Это займет всего минуту, и я чувствую, что должна сделать это сама.

Его брови сходятся в одну яростную и злую линию.

— Я бы лучше ударил его.

— Да, но тогда ты нарушишь правила социального дистанцирования и тебе придется провести еще четырнадцать дней в изоляции, чтобы убедиться, что ты ничего не подхватил. Чего ты хочешь больше, меня или его?

Шон усмехается. Идиот. Как будто у него был шанс против разъяренного Эвана. И мой новый парень вне себя от ярости.

— Он этого не стоит. И ты на первом месте. Всегда. — Все еще хмурясь, Эван выуживает из кармана джинсов ключи от квартиры Джейка отпирает дверь. — Если тебе что— нибудь понадобится, я буду с другой стороны и приготовлю наши презервативы. Карантин или не карантин.

Шон закатывает глаза и издает рвотный звук.

— Класика.

— Так любезно, дорогая. Спасибо.

Затем он поворачивается к Шону.

— Скажешь ей хоть что— то, что расстроит ее, и я уничтожу тебя. Обсуждения не будет. Ты понимаешь о чем я?

Шон снова моргает.

— Думаю, он понимает, — говорю я.

Эван исчезает в квартире, а я вздыхаю.

— Моя мать привела тебя сюда под ложным предлогом, за что я приношу свои извинения. Но выслушай меня сейчас и не ошибись, Шон. Я не хочу тебя видеть. Я не хочу ничего от тебя слышать. И я определенно не нуждаюсь в спасении.

— Сэди…

— Мне было одиноко, и я думала, что ты в моей жизни все исправишь. Что я буду чувствовать себя более компетентной и опытной или что— то в этом роде. Как будто моей карьеры, интересов и друзей было недостаточно. Трудно поверить в любовь, когда она постоянно проходит мимо тебя. По— моему, я запаниковала, когда приблизилась к тридцати. У меня в голове возник образ того, что будет в моей жизни сейчас. Но с этим покончено. Правда в том, что то, что я была с тобой, заставляло меня чувствовать себя еще более одинокой, чем когда— либо. Постоянная потребность сдерживать себя, подвергать себя цензуре, чтобы я не была слишком странной, или слишком чем— то большим для тебя. Чтобы я не была собой и не смущала тебя. Вот в чем правда. Это был запутанный и дерьмовый цикл, в который можно было попасть, и я покончила с этим. А теперь что касается другого вопроса. — Я достаю из сумочки мобильник и набираю номер матери.