Циничный Алхимик. Том 2 (СИ) - Полев Сергей. Страница 30

— Приветствую вас, леди Мелиса. Моё имя Винсент Грэмми, — он кланяется. — Спешу лично выразить соболезнования в связи с вашей утратой.

— Благодарю вас, — устало отвечает Мелиса, даже страшно представить, сколько раз она говорила эту фразу. — Грэмми? Что-то не припомню такой фамилии… Вы неместный?

— На самом деле моя фамилия не стоит упоминания, — он снимает с себя парик, из-под которого торчат небольшие рога. — Позвольте выразить отдельную благодарность за то, какую политику вы решили проводить по отношению к полукровкам.

— И что же вам нужно, Винсент? — Мелиса удивляется и смотрит на него с хорошо скрываемым презрением.

— Мы с моими друзьями всегда хотели открыть собственное предприятие по оказанию специфических услуг… — он делает паузу и пытается казаться дружелюбным. — Как я слышал, в Рейвенхоле перестала существовать аналогичная организация под названием «Братство». Её больше нет, а спрос на подобные услуги остался.

— Эм… — Мелиса не знает, что ответить. — В данный момент я не готова обсуждать этот вопрос, так как не до конца вошла в курс дел.

— Леди Мелиса, если позволите, — встаю рядом с ней, дабы говорить от её имени. — Подобная организация приносит хороший доход и необходима. Но её деятельность должна быть строго регламентирована.

— Мне известны правила, по которым работало Братство. И я готов взять на себя обязательства по их исполнению. Кажется, двадцать процентов прибыли перечислялось в казну… — уклончиво мямлит Винсент.

— Двадцать пять! — поправляет его невысокий старик в очках и с длинной седой бородой.

— Альберт прав, — заявляет Грег. — Двадцать пять процентов.

— А о каких суммах идёт речь? — Мелиса обращается к старику, который, судя по всему, является главным казначеем.

— Суммы могли сильно меняться, но в среднем ежемесячные поступления оставляли порядка шестьсот золотых, — сообщает Альберт. — Или примерно пять процентов от всех сборов.

— Пять процентов — это много… — вслух думает Мелиса. — Если я правильно помню, то Братство обязалось не брать политических заказов… Грег, как мы сможем это проконтролировать?

— Предлагаю отправить нашего ревизора, которые будет следить за исполнением всех требований.

— Звучит разумно, — Мелиса кивает и хочет согласиться на предложение.

— Сейчас ситуация в городе тяжёлая, — говорю вперёд неё. — Да и вас мы не знаем, поэтому на первых порах отчисления должны составить пятьдесят процентов от прибыли.

— Да это же грабёж! — негодует Винсент. — Ни один наёмник не согласится работать за такие деньги…

— Значит, сорок, — вижу, что он опять хочет возразить. — И не нужно говорить, что это вам не по карману. В Братстве двадцать пять процентов уходило в казну, столько же руководству и оставшаяся половина наёмнику. Как мне кажется, даже десять процентов от выручки будет неплохим началом. А если вы себя хорошо зарекомендуете, то мы рассмотрим вопрос о снижении налоговой ставки.

— Даже не знаю, что и сказать… — Винсент с трудом скрывает недовольство и поджимает губы.

— А у вас нет выбор, — ошарашиваю я. — Не согласитесь вы — придут другие. Свято место пусто не бывает.

— Леди Мелиса, — начинает Грег. — Ваш первый помощник Рей активно сотрудничал с Братством и с его прежним лидером, а поэтому он хорошо разбирается в деятельности этой организации. И я поддержу его. Сорок процентов — это разумная цена.

— Хорошо, — она кивает. — Винсент, согласны ли вы работать на озвученных условиях?

— Что ж… Выбор у меня и правда невелик. Да, я согласен, но хотел бы сменить название на «Хвост Дракона».

— Как вам будет угодно. Приходите завтра на рассвете, все документу будут готовы, — заверяет Мелиса.

— Премного благодарен, — он кланяется и уходит.

— Сколько же всего мне предстоит узнать… — сетует Мелиса. — Аж голова кругом идёт…

— Можете положиться на нас, — говорю я. — Ваши верные советники сделают всё возможное, чтобы облегчить ваше правление.

— Альберт, вы говорили, что нужно собраться и обсудить бюджет как можно скорее. Я правильно помню?

— Да, госпожа Мелиса. Существуют некоторые проблемы, требующие незамедлительного решения, — докладывает бородатый старик.

— Тогда соберёмся за круглым столом через тридцать минут. Кто нам понадобится?

— Думаю, что хватит и нас троих: вы, я и Грег.

— Возможно, Альберт не знает всех тонкостей одной проблемы, которая является самой важной на текущий момент, — смотрю на старика исподлобья и не моргаю. — Если вы позволите, леди Мелиса, я бы тоже хотел присоединиться к этому совещанию.

— Да, конечно. Но что это за проблема? — и она, и Альберт недоумевает.

— Она связана с «солью», — шепчу ей на ухо. — Там всё не так однозначно, как может показаться на первый взгляд.

— Вот оно что… Ладно, через полчаса жду вас в зале для совещаний, — Мелиса поворачивается ко мне и говорит так, чтобы услышал её только я. — Ты ведь замок всё рано не знаешь, пойдём, я тебя провожу.

— Как прикажете, госпожа… — я коварно улыбаюсь и иду рядом с ней, пока остальные разбредаются кто куда. — Как теперь к тебе общаться? Госпожа? Леди? Или миледи?..

— Если хочешь подчеркнуть мой статус, то леди, а если просто обратиться на публике, то госпожа. Обычно, когда в одном помещение находятся только благородные люди, то они обращаются ко мне, используя слово «госпожа». А если в этой компании есть и простолюдины, путь даже и богатые, то принято говорить «леди», чтобы никто не перепутал. Ну а к благородным «господин» и «госпожа».

— Напридумывали блин…

— Да всё просто: нужно подчеркнуть иерархию. Лорд выше господ, господа выше простолюдин. Если в компании сразу три класса людей, то нужно соблюдать нормы. Будет неправильно, если простолюдин обратится к леди как к госпоже, ведь тогда он приравняет её к остальным.

— Вроде бы, понятно… — наступает неловкая пауза. — Кстати, а можно мне будет как-то получить твоё благословение? Я просил твоего отца, но сама знаешь, как он относился к полукровкам.

— Папа рассказывал… — в её голосе слышится печаль. — Я благословлю тебя, но не сейчас. Людям нужно сперва привыкнуть к твоему назначению. А там мы найдём какие-нибудь свершения, за которые тебя можно будет благословить.

— Разумно, — мы заходим в лифт, и Мелиса нажимает крайний правый рычаг. — На самый верх?

— Да. Зал для совещаний находится на предпоследнем этаже, но я сперва хотела тебе кое-что показать… — она явно что-то не договаривает.

— Показать? Интересно, интересно…

— Сюрприз, — Мелиса улыбается, но с её лица до сих пор не спадает грусть — это видно по глазам.

— Кстати, а почему твоя матушка ведёт себя как-то отстранённо? У вас всё нормально? — решаю проявить заботу.

— Ну как тебе сказать… — она опускает глаза и слегка отворачивает голову. — Мама винит меня в смерти отца, но скрывает это… Я и сама понимаю, что отчасти виновата, но она не хочет разговаривать на эту тему. Всё-таки мама сильнее нас всех любила папу… Если для меня его смерть — это большая потеря, то для неё трагедия всей жизни. Отец готовил меня к этому дню, а маму нет…

— Вот оно что… — мой тон полнится сочувствуем. — Рано или поздно всё уляжется, ведь жизнь продолжается. На тебя столько всего навалилось… Ты как? Справляешься?

— Приехали, — она игнорирует мой вопрос и выходит из лифта. — Нам сюда.

— И что же это за сюрприз? — раз Мелиса не хочет говорить на эту тему, то и я продолжать не стану. — Съедобный?

— Если только гипотетически. Хе-хе, — на её лице вновь появляется улыбка. — Но я бы на твоём месте не стала его есть.

Мы заходим в помещение, наподобие предбанника, и упираемся в каменную стену. Мелиса использует алхимию и делает в ней проход. Внутри оказывается подсвеченная лампами комната с разрушенной мебелью, трещинами и вмятинами на стенах и полу, такое ощущение, что здесь был бой. Да и воняет каким-то перегноем или компостером…

— Что это за место? — спрашиваю я.

— Сейчас всё поймёшь, — Мелиса дёргает за рычаг в форме свечи, и с потолка начинают сыпаться разнообразные овощи и фрукты.