Каста Неприкасаемых (СИ) - Емельянов Дмитрий Анатолиевич "D.Dominus". Страница 31

К счастью, способность анализировать и природная подозрительность возвращаются ко мне быстрее, чем кое-кому бы хотелось, и я начинаю подозревать, что подобные мысли у меня появились неспроста, и скорее всего, Гор сам мне их и подбрасывает. Гоню прочь всю эту слезливую чушь и пытаюсь приподняться. Попытка заканчивается неудачей, зато отзывается болью в располосованной спине и осознанием того, что у меня связаны руки и ноги. Падаю обессиленно на пол, но удивительное дело – вместо страха и паники испытываю какое-то обнадеживающее удовлетворение. То, что я только что испытал, это не жуткая разрывающая боль от загнивающих кровавых ран, а скорее зудящее болезненное ощущение, как от заживающих, уже покрытых коркой рубцов. Уж я-то знаю разницу, и уж в чем в чем, а в боли я разбираюсь.

«Как это может быть? – Оставляю попытки сесть и стараюсь хоть как-то объяснить случившееся самому себе. – Сколько я здесь валяюсь? Если бы долго, то связанные руки и ноги уже затекли бы и посинели. Да и вообще, я же помню, меня били так, что на спине сейчас должен быть настоящий гнилой фарш. Жар, лихорадка! А ничего нет! Как это может быть?!»

Вопросов прозвучало более, чем достаточно, для того, чтобы в мои мыслительные потуги вмешался демон.

Ну что ты заладил. Почему? Как это может быть? Живой и ладно! Другой бы радовался, а этот нет, изводит всех вопросами. Что тебе непонятно? Ведь даже к такому олуху, как ты, и то должно бы уже прийти понимание. Ты ведь уже не просто человечишко, ты носитель Прим – Сияние Тьмы, а это не фунт изюма… – Тут он замялся, видимо решая стоит ли ему продолжать, но все-таки закончил свою мысль: – В общем, если заклинание признает своего носителя, то защищает и поддерживает его жизнедеятельность до последнего вздоха.

Несмотря на чудовищность моего положения, не могу не улыбнуться.

– Значит, я ему понравился. – На разбитых губах болезненно трескаются засохшие корочки, но я все равно улыбаюсь, что вызывает раздражение Гора.

Чего ты лыбишься?! Да, ты ему не безразличен, но это ничего не меняет. Заклинание – это всего лишь энергия! Пусть и с каким-то примитивным сознанием, но всего лишь голая энергия, которой надо уметь управлять, и без меня тебе с ним не справиться.

По тому как он раскипятился, прихожу к выводу, что наш всемогущий демон и сам не все понимает про ту силу, которой владеет. А раз так, раз я смог выжить и без его помощи, то сейчас сдавать позиции рановато. Едва успеваю подумать, как тут же морщусь от боли, потому что губы вновь трескаются от непроизвольно появившейся улыбки.

«Что за идиотизм, действительно, – как-то беззлобно напускаюсь на себя, – валяюсь в мокром подвале, не могу толком пошевелиться, а радуюсь, что понравился какому-то сгустку энергии. Прав Гор, я, действительно, кретин».

На этой позитивной мысли осматриваюсь и начинаю ползти к ближайшей стене. Получается медленно, но я не теряю надежды и, изрядно вспотев, все-таки добираюсь до мокрой кирпичной кладки. Упираюсь в нее спиной и, сжимаясь как гусеница, постепенно принимаю сидячее положение.

– Уф! – Облегченно выдыхаю, откидываясь спиной на жесткую опору. – Теперь можно и руками заняться.

Пытаюсь перетереть веревку или хотя бы ослабить, но с этим терплю полное фиаско. Руки связаны со знанием дела, и все мои попытки избавиться от пут оканчиваются ничем. Ослабленный организм быстро устает, и отчаявшись, я оставляю это бесплодное занятие. Затылок упирается в холодный камень, а перед глазами – черное непроницаемое безмолвие, полное безнадежного отчаяния. Тишина режет уши настолько, что я обрадовался бы даже злобным нравоучениям Гора, но тот хранит обиженное молчание, и я как-то незаметно впадаю в полудремотный ступор.

Сколько я так просидел не знаю, но прихожу в сознание от стойкого ощущения, что я в этом подвале не один. Поднимаю тяжелые веки и чуть не вздрагиваю, повсюду вокруг светятся красные точки крысиных глаз.

– Мать честная! – Чувствуя мерзкое касание, брезгливо поджимаю ноги, и с ужасом понимаю, что очень скоро эти твари начнут жрать меня заживо, и я ничего не смогу с этим поделать.

Вновь яростно начинаю тереть веревку, но ничего не выходит, и сознание заполняется панической истерикой. Кричу, лягаюсь ногами, но очень быстро устаю, а крысы становятся все наглее и наглее.

– Что делать? – Ору в надежде на Гора, но тот в отличие от меня проявляет ледяное спокойствие и даже позволяет себе злорадство.

А ты спроси заклинание. Ты же ему понравился, оно тебе обязательно что-нибудь посоветует.

Мне совсем не до сарказма, ведь есть то будут меня, а не его. Горло охрипло от крика, но мои вопли совсем не пугают снующих вокруг тварей. От бессилия немного успокаиваюсь, и это помогает. Рассудок, достучавшись до моего перепуганного мозга, убеждает, что еще не все потеряно, и что у меня даже имеется выбор. Можно уступить демону, а можно попытаться использовать сумрачный щит. Не задумываясь, останавливаюсь на втором варианте и пытаюсь понять, как, используя Сумрак, разогнать стаю голодных крыс, если я неподвижен. Извилины кипят от напряжения, и вдруг, я поражаюсь простоте открывшегося решения. Полностью успокаиваюсь, выравниваю дыхание и вхожу в Сумрак. Сквозь серую взвесь вижу все пространство подземелья и от этого становится еще больше не по себе. Весь подвал просто кишит крысами. Где они были до этого и почему нашли меня только сейчас, не знаю, но то, что они голодны и не намерены упускать свой шанс пообедать, сомнений не вызывает.

Мои руки связаны за спиной и использовать их для создания щита я не могу, но руки в этом деле не главное. Они скорее для усиления и направления потока, а основное оружие – это сознание, и мне надо очень быстро овладеть новой техникой.

Вкладываюсь в создание щита и пытаюсь взглядом направить его на обнаглевшую крысу, принюхивающую к большому пальцу моей ноги. Облако серой пыли взлетает по всей охваченной взглядом дуге, и ничего не происходит. Лишь только на миг ползущие твари останавливаются и, задрав морды, водят ими, словно бы в недоумении – что случилось, не опасно ли это? К моему величайшему сожалению, поток слишком слаб и стая, не почувствовав угрозы, вновь зашевелилась как один чудовищный монстр. А та серая бестия, что пристроилась к моему большому пальцу, тоже не нашла ничего опасного и, настороженно пошевелив носом, вновь приступила к обследованию потенциальной добычи.

Еще немного и острые крысиные зубки вопьются в мою плоть, брызнет кровь, и тогда все, конец – голодная стая бросится на меня. Понимаю отчаянность момента и изо всех сил стараюсь настроить себя на борьбу: «Пусть с первого раза не получилось, но все равно я уверен, тут не в руках дело. Выставленные ладони лишь притягивают на себя взгляд, а через них и поток сознания. Надо постараться проделать все тоже самое, но без них». Закрываю глаза и вновь ухожу в Сумрак. Медленно поднимаю веки и полностью концентрируюсь даже не на самой крысе, а лишь на черной бусинке ее носа.

«Ничего вокруг, только маленький хищный рот, от которого надо защититься. Приготовься! Сумрачный страж атакует! – Точечно нацеливаю сознание на подвижный бегающий крысиный нос. – Щит!»

Тварь сдуло с моей ноги беззвучно и молниеносно, словно мощнейшим ураганным порывом. Шмяк! Ее тело размазалось кровавым пятном по противоположной стене.

Результат настолько впечатляющий, что мгновенно возвращает мне былую уверенность. Выныриваю в реальность и, хватая ртом воздух, позволяю себе немного иронии.

– Простите меня, жуткие создания преисподней, но сегодня вы остаетесь без обеда.

Вновь серая пелена Сумрака. Выцеливаю следующую жертву, но теперь давлю щитом так, чтобы тушка не отрывалась от пола, а летела визжащим снарядом, собирая по пути своих собратьев. Каждый мой удар прометает целые полосы в рядах врагов, и крысиное полчище уже жалобно пищит, предчувствуя неизбежное поражение.

Еще один удар и сметенные серые твари уже не так охотно рвутся в бой, а испуганно бегая у противоположной стены, ищут те щели, из которых они сюда вылезли. Теперь я щелкаю только самых безбашенных и непонятливых, и вскоре в моем царстве мрака наступает блаженная тишина.