Большая игра (ЛП) - Слейд Стюарт. Страница 21

После окончания выпуска новостей совещание продолжилось. Похороны замечательно оправдали организацию тихой, скромной встречи на троих. Через несколько дней состоится конференция глав государств. Индийский президент Неру, генерал Сарит от Таиланда и австралийский президент. Ожидались нелёгкие переговоры. И все здесь присутствующие решили, что будет мудро заранее определить конечный результат. Принцесса изящно слизала с пальцев крошки чизкейка.

— Думаю, у меня есть хорошие новости. За последние на наши деревни у границы с Бирмой было совершено несколько нападений. Ни одно не было успешным, хотя крестьяне понесли потери при обороне. Да, кстати. Мы хотели бы купить еще несколько ваших превосходных индийских буйволов. Те деревни серьёзно пострадали, а буйволы — важная часть уклада сельской жизни. К сожалению, они очень уязвимы для миномётного огня.

— Никакой покупки, мадам. Ваши крестьяне потеряли друзей, семьи и имущество, сражаясь за всех нас. Подарить домашний скот и возместить потери — наименьшее, что может сделать Австралия.

Принцесса благодарно кивнула.

— Из этих инцидентов мы о многом узнали. Почти всё захваченной оружие — японское, и весьма современное. Пленные утверждают, что принадлежат армии государства Шань [56], но мы осмотрели мертвых и есть все причины считать большинство из них кадровыми японскими военными. Допрос некоторых пленных показал, что там есть и бирманские националисты, и китайцы. Наша дальняя разведка отследила отступление вражеских подразделений через границу с Бирмой и в некоторых случаях дальше в Китай. Так что враг однозначно определён. Ещё одна хорошая новость — похоже, у самих японцев есть угроза мятежа. Их попытка присоединить Вьетнам и Лаос не нашла поддержки населения, нападения на склады и японский персонал участились. Говорят, ответственность за них взяла на себя Вьетнамская народно-освободительная армия.

Все трое улыбнулись. Они хорошо знали, что это часть тайской контрпартизанской операции.

— Японцы усугубили положение, поставив там тупицу по имени Нгуен Тат Тхан. Марионетка. Коммунист-доктринёр, полный решимости распространить свою идеологию среди местных. Догадываюсь, что популярность у него так себе.

Сэр Мартин задумался. Значит ли это, что Нгуен Тат Тхан, кем бы он ни был, уже стал жертвой несчастного случая или вот-вот откинет коньки каким-нибудь другим способом? А потом вспомнил свой первый урок, вынесенный из ужасов революционной войны. Выбивай компетентных, а недоумки пусть живут. Так что ему ничего не грозило.

— Есть и плохие новости. Усилия по разжиганию бунта в Бирме оказались куда более успешными, чем в нашей стране. Есть провинции, в которых власть центрального правительства скорее умозрительна. Мы считаем, что скоро они попросят помощи японцев для поддержании мира и безопасности. Само собой, это означает оккупацию.

Принцесса потянулась за второй долькой чизкейка, а сэр Мартин тем временем обдумал сказанное и предложил:

— Для нас, похоже, наилучшим вариантом будет ввести войска первыми. Пусть там обоснуются наши миротворческие силы, и тогда оправдания японскому вмешательству просто не будет.

Фрай понял идею и развил её.

— Сэр Мартин, госпожа посол, могу я кое-что предложить? Глупо отрицать, что убийство премьер-министра Локока было направлено на создание отчуждения между Австралией и остальным Тройственным Союзом. Отправить австралийские миротворческие силы в Бирму — наилучший способ показать миру и тем, кто задумал диверсию на «Худе», что мы не поддадимся террористам. Скажем, одна или две дивизии. Сколько у нас времени?

Взгляд Суриётай на несколько минут стал отсутствующим.

— Не менее трёх месяцев, но не более полугода. Если в ближайшие дни ВНОА добьётся кое-каких успехов — немного дольше. Но рассчитывать стоит на три месяца.

Шарп, как это обычно бывало на их встречах, тут же решил перехватить инициативу.

— У меня есть дальнейшее предложение. Если войсковой конвой выйдет из Австралии через три месяца, можно придать ему для сопровождения наши корабли, которые сейчас стоять здесь. У вас мало собственных тяжёлых сил, оба бывших британских авианосца переделаны в транспорты, а два «Эссекса» ещё не на ходу. «Худ», «Рана» и «Раджпут» станут отличной демонстрацией, что планы и махинации наших врагов не удались.

— Очень хорошая мысль, сэр Мартин. Спасибо. Ваши корабли успеют вернуться из планового похода?

— Думаю, как раз вовремя. Что скажете, мадам?

— К сожалению, у моей страны нет каких-то весомых морских сил. Но мы рады видеть, что конвой будет в безопасности. Однако японцы от такого фокуса придут в ярость. И поэтому уверена, перед выходом десанта надо объявить об этом всему миру и особенно Штатам. Когда происходит непонятное, они нервничают. А когда американцы нервничают, то обычно бомбят направо и налево. Надо, чтобы их правительство понимало, в чём дело. Кроме того, они передали мне — несколько часов назад русские сообщили им нечто такое, что, по их мнению, стоит знать нам. Сэр Мартин, вы не против, если сэр Эрик будет сопровождать меня в поездке в США?

ГЛАВА ШЕСТЬ. ПЕРЕХВАТ

Вне всяких сомнений, постройка Нового Кремля сделала правительственную резиденцию только лучше. Немцы в некотором роде «помогли». Во время оккупации Москвы изначальный комплекс был разрушен настолько, что даже фундаменты вывернуло наизнанку. Многих искушало желание восстановить его, но Черняховский наложил запрет на любые замыслы восстановления старых зданий. «Незачем возвращаться ко временам царей», сказал он, «Россия должна идти вперёд, а не назад».

Таким образом, Новый Кремль спроектировали с нуля, как комплекс, оснащённый всеми новейшими системами, которые могут понадобиться правительству. Здесь было удобно и просторно. Большие окна и широкими коридоры создавали ощущение открытости. Разумеется, стёкла стояли пуле- и взрывостойкие, а по свободным коридорам охрана могла быстро перемещаться от одной позиции к другой. Стены тоже были не тем, чем казались. Стальной арматурный каркас и лучшая огнестойкость, которую только можно заложить в конструкцию были лишь двумя многих тайн, скрытых в них.

Доктор Вийнан прошёл вслед за своим сопровождающим в приёмную. Над дверью горел красный индикатор, но почти мгновенно переключился на зелёный. Сопровождающий доложил по селектору о прибытии и проводил гостя в кабинет. В свои пятьдесят три президент Черняховский был самым молодым маршалом русской армии за долгие годы, а способности и военные успехи сделали его преемником Жукова. Став президентом, он обозначил политику страны единственной фразой: «Хороший русский никогда не забывает ни кто его друзья, ни кто его враги». Он, не вставая из кресла, помахал гостю рукой.

— Рад вас видеть, доктор Вийнан. Вы теперь глава Международной комиссии Красного Креста. Как дела в Европе?

Вийнан сразу понял суть приветствия. Черняховский был готов выделить время на разговор с главой МККК, но не с европейским политиком. И ответил в тон.

— Доброе утро, господин президент. Мне всегда нравится приезжать в Россию и видеть, как быстро ваша страна восстанавливается после войны. Жаль только, что Европа не может обеспечить такой темп. Хотя Большой Голод ушёл в прошлое, нашим фермерам придётся ещё много работать, пока урожайность вырастет до довоенного уровня. У бомбардировки Германии есть долгосрочные последствия, которые ещё не полностью изучены.

— Сомневаюсь, доктора Вийнан. Я теперь, вообще-то, во многом сомневаюсь. Полагаю, на самом деле бог лишил Европу своей милости и отвернулся от её жителей. Думаю, Гитлер был Антихристом. Европа не выступила против него, когда он был слабым и бессильным, тем самым она предала и бога, и остальное человечество. А теперь, лишившись прежнего статуса, будет способна выжить, но не более того. Никакого веса в международной политике. Россия тогда тоже пострадала, но наша борьба, в которой нам помог бог и американские союзники, искупила ошибки. Теперь вам необходимо искупить свои. Но всё пройдёт, и надо смотреть в будущее.