История одного гоблина: Символ веры (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич. Страница 3

– О дух, ответь на мой зов и угостись подношением, дабы не опустели твои запасы энергии Дэ!

Дух молча набросился на дары, в один присест заглотив все, что принес в жертву Гарб.

– Еще пожрать есть? – с едва слышным урчанием спросил призрак, заставив шамана подбирать лапой отвисшую нижнюю челюсть.

Шеольные сущности всегда довольствуются малым, и одной такой курицы могло хватить для утоления голода десятка духов предков или одного сумеречного василиска, иногда забредающего на зов.

– О дух, ты крайне прожорлив! И весьма дерзок к тому же.

– Че есть, то есть. Еще люблю пошалить и поболтать. Симпатишный, шустрый, ловкий – это тоже про меня. Я много всякого знаю и могу быть полезен, если нужно разузнать чего или кому-то сон подправить.

– О дух… – начал было Гарб.

– Бурбалка, зови меня Бурбалкой, а то уже тошнит от слащавости, – подсказал призрак. – Тебя, кстати, как звать-то?

– Гарбибаквастрэшмусорчак, – важно ответил шаман.

Призрак взмыл в воздух, сделал пируэт и вернулся на прежнее место рядом с ловцом духов.

– Абалдеть! – изрек он. – Не, это длинно. Буду звать тебя Квас. Или лучше Трэш? Мне так проще, а то от ваших длинных погонял у меня и при жизни-то скулы сводило, а уж после смерти ваще наизнанку выворачивает. Хошь покажу как?

Гарб поспешно отмахнулся лапами от такого предложения и осторожно спросил:

– Послушай, Бурбалка, кто ты такой?

– Мда, тяжелый случай, – дух демонстративно издал звук зевка. – Ты точно шаман? Вроде, маска с бубном имеются, а вопросики у тебя странные. Я дух! Неупокоенный, бестелесное содержание, разум без плоти… Ты ваще на шамана где учился?

– Учился у учителя, – обиделся Гарб. – Я знаю, что ты дух. Дух кого ты?

– Ишь ты, какой любопытный! Так вот взял и все тебе рассказал. А что я с этого буду иметь, кроме головняка? Я тут типа рискую и все такое.

– Ты отведал подношение, дух, – сухо молвил шаман.

Голова призрачной фигуры на мгновение обрела четкость, и в районе лица проступили скривившиеся человеческие черты.

– Ой, да ладно! Сколько его там было? Одна курица? За такую мелочь с тобой только всякая мелюзга и будет разговаривать, а я профессионал, и расценки у меня соответствующие. Сведения нынче стоят дорого. Так как там насчет еще похавать? Как говорят умники, простимулировать мои энергетические каналы для взаимовыгодного общения?

– Я могу принести завтра еще одну курицу, – колеблясь, сообщил Гарб. – И то думаю, что завтра ты тут будешь не один и много тебе вряд ли достанется.

– Это навряд ли, – тоном, не терпящим возражений, ответил дух. – Я их всех поразгонял. Разве только явится кто из тех, кого сегодня не было, но этих я беру на себя. И ваще, курица как-то мелковато. Быка сможешь добыть? У меня последнее время было туговато с харчиком.

Гарбу оставалось только повторно вернуть на место челюсть при помощи лапы, в которой он не держал тамбурин.

– Что же такого полезного ты можешь мне сообщить за целого быка? – приторно сладким тоном, не сулящим наглецу ничего хорошего, уточнил шаман.

Шаман из Гарба за долгие годы сурового обучения получился отменный в отличие от большинства тех, кто учился вместе с ним. С духами он управляться умел и мог в случае надобности защититься от нападения строптивого призрака или даже подчинить его.

– Да много всего! Только не спрашивай больше, кто я и откуда. Надо будет, сам расскажу. Пока в качестве задатка – я ведь слопал курицу – рассказываю: скоро в вашем племени грядут перемены, которые касаются непосредственно тебя.

– Постой, ты имеешь в виду только мое племя Мусорчаков или царство Нагумпохабидинбухарина?

– Пфф! – возмутился призрак. – Стал бы я размениваться по таким мелочам. Ваш мелкий царек только один из многих. Все скоро поменяется для всех гоблинов. Ой, чета я много уже наболтал. Мне пора, завтра в это же время еще потолкуем. И найди быка покрупнее. Лучше черного. Хотя можешь и раньше зайти. Я не обижусь.

– Постой, а…

– Иди-иди, – раздался голос со стороны духа, который быстро таял в пространстве. – Тебя там к верховному вызывают.

Дух окончательно растворился в Шеоле. Гарб остался с порядком потрепанными нервами и в полном недоумении. Выйдя из транса, он увидел выглядывающего из-за ограды гонца. Тот терпеливо дожидался, пока на него обратят внимание. Мешать шаманам во время ритуальных плясок и транса строжайше запрещалось, а череп одного чересчур назойливого гоблина до сих пор украшает посох великого ловца. Поэтому гонец особо не торопился, хотя ему и поручили доставить Гарба как можно скорее.

Услышав, куда его зовут, молодой шаман решил, что быка, пожалуй, действительно стоит добыть пожирнее. Переодевшись, чтобы достойно выглядеть, и захватив с собой самые необходимые для ловца духов вещи, Гарб отправился знакомой дорогой к «дорогому учителю».

Глава 3

Тогда разгневался Део и пожелал наказать всех непокорных. Йени вступилась за любимого сына, и Део, ослепленный гневом, обрушил свою ярость на нее. Страшно вскрикнула мать-прародительница и упала замертво. Сильно оплакивал возлюбленную Део, и чем сильнее было его горе, тем сильнее становилось его желание покарать виновных. И придумал он наказание для бунтовщиков, и создал для них отдельный мир, полный жестокости, чтобы страдания их были безграничны, а Люцифера навечно заточил в самом глубоком месте нового мира. Остальным бунтовщикам Део повелел жить над темницей и запретил появляться в своем мире. Так появились дьяволы-жахани.

Великий ловец обладал именем длиннее, чем у самого царя. У гоблинов чем длиннее имя, тем знатнее его обладатель. Сделал что-то полезное для племени – получай пару заветных буковок к имени. Провинился – и звать тебя уже на пару слогов короче. Особо нашкодивших лишали всего имени без остатка и прогоняли прочь с клеймом на лбу.

Никто не заговаривал с безымянным гоблином. Зато его можно было безнаказанно убить, ограбить или обратить в рабство. Впрочем, гоблинов-рабов с именами тоже хватало. Цари нередко продавали подданных оркам в качестве живых игрушек, мишеней для стрельбы из лука или просто как дешевую рабочую силу. Когда образуется излишек населения, его надо непременно куда-то девать, иначе и до голодного бунта недалеко. Впрочем, регулярные набеги на соседей не только давали добычу, но и решали вопрос с перенаселенностью. Помогала и огромная детская смертность.

– Где его носит? – воздел лапы к небу великий ловец Нунах выглядывая в щелочку своей хижины.

Свое полное имя даже он сам не мог толком выговорить, поэтому охотно отзывался на первые пять букв вместе с титулом.

Верховным шаманом его избрали вовсе не за красивые кривые клыки и бледно-желтые с вертикальными кошачьими зрачками раскосые глаза. Он действительно был лучшим специалистом по загробным делам в племени и мог приручить почти любого дикого духа для своих целей. Гоблины его за это уважали и боялись. Откровенно говоря, Нунах мог бы считаться настоящим владыкой племени, если бы не безумная кровожадность царя, частенько вырывающаяся на волю в виде бешеных вспышек гнева. Владыка племени, впадая в ярость, мог запросто раскроить череп любому, и никакие духи его при этом остановить не могли.

Для верховного шамана выполнение малейших прихотей деспота являлось делом личной безопасности. После очередного совета со своими шеольными информаторами, Нунах пришел в ужас. Все в голос твердили, что великому ловцу угрожает опасность. Однако никакими посулами, заклинаниями и угрозами старик не смог добиться от призраков подробностей.

– Значит, дело в царе, – смекнул он.

Только самодержец мог в достаточной мере навредить Нунаху. Верховный шаман решил во что бы то ни стало выполнить поручение монарха или найти способ избавиться от него.

Раз уж духи не пожелали прояснить ситуацию, оставалось только созвать всех заклинателей племени, чтобы подключить их к расследованию. В деревни и хутора заспешили гонцы, чтобы как можно скорее доставить к ногам великого ловца его многочисленных учеников. Вот уже прибыли двадцать гоблинов, и только одного все еще не хватало.