Мотылёк над жемчужным пламенем (СИ) - Прай Кэрри. Страница 13

– У меня из головы вылетело. Я не готов пойти к вам. У меня другие планы.

– Перестань, Витя, – не унимается блондинка. – Я взяла отличного вина и фруктов. Суши. Еды куча. Неужели, нельзя позволить себе расслабится? Сейчас мы как никогда нуждаемся в релаксе. Не обижай меня.

Я подумал об алкоголе. А потом о расслаблении. Все сошлось.

– Говорите, Варя обрадуется?

Позабыв про стеснение я переступаю порог первым, а следом заходит Татьяна. Я бросаю пакеты на идеально чистый коврик и осматриваюсь. Хороший ремонт. Фанатичный порядок. Воздух пропитан чистотой и тошнотворной правильностью. Эта квартира полная противоположность моей хибары. Но, справедливости ради надо сказать, мне здесь уютно.

– Мы пришли, – предупреждает Татьяна и жестом призывает меня разуться. – Чувствуй себя как дома.

– Договорились.

Я прохожу на кухню, но в проходе натыкаюсь на высокого мужчину в очках. Он смотрит на меня с удивлением, а я на него с равнодушием. Эмоций попросту ноль.

– Михаил, – протягивает он длинную руку.

– Виктор, – отвечаю я слабым рукопожатием.

Мне неинтересно знакомство с ним. Я хочу побыстрее начать торжество.

– Это друг нашей Вари, – поясняет женщина, обняв мужчину. – Помнишь, я говорила тебе о нем?

– Припоминаю.

Я сажусь за большой стол, пока Татьяна разбирает пакеты. Михаил садится рядом. Он молчит и держит на мне оценивающий взгляд. Его смутил мой свитер, определенно. А может смутил весь я. Плевать. Когда мы начнем?

– Мам, ты не брала мой менструаль…

Я пропускаю момент, когда на кухне появляется Тарасова. Меня бросает в пот, когда я смотрю на ее пижамные шорты. Она шокирована не меньше. Смущается. Менжуется. И в итоге пропадает с горизонта.

– Ее не предупредили, – через плечо бросает Татьяна. – Оденется и вернется.

Варя возвращается через пятнадцать минут, к этому времени стол уже накрыт, она тихо здоровается и усаживается напротив. Девчонка влезла в привычные серые тряпки. Так-то лучше. А вот сонное перепуганное лицо заставляет меня сдерживать смешок. Уверен, она не ожидала получить такой сюрприз, боялась этого, как накипяченного чайника на краю стола, но судьба решила поглумиться. Я и сам не рад находится здесь, но пока это единственный шанс выздороветь.

– Весьма неожиданно, Звягин, – цедит Варя.

– Я знал, что тебе понравится.

В шутливой форме я касаюсь ногой ее коленки, та вздрагивает и злостно пялится. Я подмигиваю и давлюсь смешком. Меня прям-таки и тянет поиздеваться. Она слишком забавно реагирует на мое присутствие и тем самым вынуждает начать определенную игру.

– Что ж, поздравляю тебя, любимый! – Татьяна наконец поднимает бокал с белым вином. – Знай, ты глава нашей семьи, опора, мы тебя очень любим! Если бы не ты, то…

Бла-бла-бла.

– Поддерживаю, – перебиваю я и осушаю бокал с кислятиной. Плюю на норму приличия и самостоятельно наливаю себе следующий. Выпиваю. Еще один. Мне стремительно легчает.

Прекрасно.

Мои действия сопровождаются внимательными взглядами. Почему они так смотрят? Почему, мать твою, так смотрят?

– Расскажи о себе, Витя, – с хмурым видом просит Михаил. – Кто твои родители? Кем работают? Они местные?

Проглотив кусок резиновой говядины и облокотившись на спинку стула, я без интереса начинаю сочинять:

– Мамы у меня нет, умерла при пожаре, а отец – мореплаватель. Все время пропадает в рейсах. Крайне затяжных.

Варя отрывается от салата и выгибает бровь. Она знает, что я нагло вру, потому что уже успела побывать на нашем корабле. Тем не менее, у меня нет другого выбора. Рассказывать правду – значит, повесить на себя очередной ярлык неудачника.

– Как часто он ходит в рейсы? – отхлебнув вина, спрашивает отец. Он не намерен сдаваться. Он чувствует подвох. Догадливый гад.

– Да каждый день! – вырывается у меня. – То есть, я хотел сказать, каждый месяц. Его практически не бывает дома.

– Ты находишься дома один?

– Да, мне ведь не девять.

– Опасная работа у твоего отца, однако.

– Вы правы. Но он зависим. Не представляет свою жизнь без моря. Готов продать последнюю вещь, чтобы снова окунуться с головой в синюю пучину. Море так его и тянет. Уверен, если он начнет тонуть, то будет светится от радости, как новогодняя лампочка.

Варя хохотнула в кулак, отчего получила толчок от Татьяны.

– Почему ты перевелся из другой школы? – спрашивает блондинка. – У тебя были проблемы с классом?

Я отмахиваюсь.

– Я тебя умоляю, Таня.

Чувствую себя в разы лучше, почти как дома. Михаил мрачнеет, услышав как я обращаюсь к его жене. Варя тоже удивилась. А я еще раз выпил.

– Никаких проблем. В прошлой школе сильно хромала программа. Учителя не спешили донести до нас какие-либо знания. Я деградировал. Понимание пришло слишком поздно, но я безгранично рад, что пошел на этот шаг и поменял школу. А когда познакомился с Варей, то убедился в правильности своего решения на сто процентов. Она замечательная.

Я улыбнулся. Девчонка помрачнела. Я снова выпил.

– Давно вы с Варей встречаетесь? – спрашивает Татьяна, и ее дочь давится.

– Мама, мы не…

Меня умиляет ее реакция. Остановится уже не могу.

– Пару недель, – лгу я, не скрывая победной ухмылки. – Варя покорила меня своей улыбкой. Она не переставала улыбаться, даже когда я случайно порвал ее рюкзак. А стихи? Вы читали ее стихи? Я был покорен. Варвара пообещала посветить один мне. Да, милая?

Ее бледное лицо, руки и шея, покрылись красными пятнами.

– Ох, эти стихи, – фыркнула Татьяна. – А она говорила тебе, что будет поступать в юридический?

– Мельком.

– У нас хорошие знакомые в адвокатской фирме. Для нее пригрето местечко.

– Прекрасно, – восхваляюсь я и снова выпиваю. – Ей пойдет костюм.

Это тоже ложь. Ее идеальное одеяние – серые тряпки. Она словно была рождена картофельном мешке и отлично с ним гармонирует.

– Ну а ты? – нагнетает Михаил. – Куда планируешь поступать?

Чертов зазнайка, он поставил меня в тупик.

– В строительный, – быстро вставляет Варя. – Витя испытывает особенную привязанность к кирпичам.

Она приняла игру. Мне это нравится. Порой, я не успеваю за ее ходом мыслей. То она зажата, как пятиклашка в переполненной маршрутке, то чересчур раскрыта и навязчива. Если бы я мог, то поставил бы ее на паузу. Слишком неопределенная личность. Слишком непонятная.

– Да, ты права, Варя. Дай бог, и я построю тебе уютный дом. С джакузи и огромной спальней.

– Дай бог, Витя. Дай бог.

К вечеру обстановка за столом теряет свой накал. Родители Тарасовой стремительно пьянеют. Михаил покидает нас – идет спать. С продленки приводят Арину, та мучает меня сложнейшими вопросами и называет дядей Витей. Варя же не сводит с меня глаз. Знаю, она мысленно проклинает. Может даже хочет, но нельзя. Как бы она не старалась это скрыть, но я уверен, что нравлюсь ей. Больная, даже не понимает куда лезет.

В какой-то момент Татьяна идет за очередной бутылкой, которая находится в самом нижнем ящике. Ее облегающее платье натягивается на округлом месте. Я даже не стараюсь прятать взгляд. Смотрю нагло. Любуюсь. Это не нравится Варе, она молча проглатывает оливку, даже не переживав, но давится только от возмущения.

– Я очень рада, что Варя обзавелась партнером, – говорит Татьяна, открыв новую бутылку, только уже красного. – Ее прошлые отношения закончились очень плачевно. Я вообще не рассчитывала, что она захочет встречаться с кем-либо.

– Мама! – возникает дочь, чем разжигает во мне больший интерес.

Становится жарко.

– Я могу узнать подробности? – спрашиваю я, стягивая с себя вонючий свитер.

– Нет! – отрезает Варя. – Не можешь!

Мне на помощь приходит Татьяна. Мне определенно она нравится.

– Здесь нет ничего такого, дочка. Каждый совершал ошибки. Если Витя узнает правду, то это пойдет на пользу вашим отношениям.