Арчибальд (СИ) - Фарамант Герр. Страница 3

Арчи завертел головой, пытаясь понять, о котором из облаков речь.

Гид поняла растерянность нового знакомого, и, коснувшись его ладони, протянула её в нужную сторону.

Только теперь мальчик его заметил: огромное, невообразимых размеров, с башнями, уходящими за зримые небеса, ему явилось оранжевое облако, словно сотканное из паров заводов шоколадной фабрики, что напоминало собой самый настоящий замок. Со множеством окон, колокольней, он витал, окружённый дымкой, и мост у его ворот был опущен, словно приглашая нового путника к себе.

Мальчик стиснул веки, сжал кулаки, пытаясь представить, как его ледяная лестница всё поднимается и поднимается — и громкий, оглушительный хруст, грохот, поднятый ветер служил лучшим сигналом к тому, что ему удалось создать путь, восходящий к откидному мосту. Мастерица путей в ответ на его действия снова лишь улыбнулась и покачала головой.

— Готов?

Арчи молча кивнул.

На подступе к массивным дверям к путникам вышли две девочки в сизых платьях, близняшки на вид, с той лишь разницей, что у одной волосы были чернее ночи, а у другой — яркие, словно рассвет. Лица обеих круглые, открытые. Большие ясные зелёные глаза, бледные щёки, тонкие руки.

— Здравствуй, — поздоровалась тёмноволосая. — Меня зовут Мамёт, и я Императрица Карпы, Города Мёртвых Детей.

— А я — Туйона, первая и единственная советница моей лучшей подруги, — просияла вторая девочка. — Мы каждого нового ребёнка тут встречаем, а ты — самый-самый новый за сегодня, других никого больше не было. Вообще у нас не так много детей, и мы рады абсолютно каждому. Прости, но мы…

Заметив тяжёлый вздох Мамёт, Туйона сникла.

— Ладно-ладно, вещай, — ткнула она в бок свою подругу, — это твои слова.

— Спасибо, — кивнула Императрица советнице. — Так вот, — обернувшись к Арчи, сложив вместе ладони, продолжила, — мы встречаем каждого нового ребёнка, чтобы поприветствовать его в нашем городе и пожелать как можно больше счастья и чудес. Подойди ко мне.

С этими словами она протянула руку.

Мальчик неуверенно посмотрел на Тохру, перевёл растерянный взгляд на стоящих перед ним.

Стоило ладоням детей соприкоснуться, и Арчи пробрало холодом, ветер взвился, подхватывая их пряди, так, что волосы мешались перед лицами, скрывали глаза. Императрица и мальчик отпрянули друг от друга, и между ними вытянулась стена льда.

Миг — и лёд треснул, ребёнок упал в объятья первой советницы. Как могла крепко, Туйона прижала Арчи, склонила его голову себе на плечо, унимая дрожь.

— Тише, тише, — шептала она, успокаивая мальчика, который едва дышал, схватившись за неё, чтоб не упасть. Аккуратно, первая советница опустилась на колени, помогая ему сесть, коснулась ладонью щеки, внимательно заглянула в его карие глаза, сочувственно улыбнулась.

— Тебя здесь никто не обидит, — наконец произнесла девочка, поднимаясь.

Дети пребывали в молчании. Арчи всё ещё сидел на коленях, смотря на оранжевый пол перед собой, тяжело дышал, пытаясь унять охвативший его испуг. Закрыв глаза и сделав глубокий вдох, он поднялся, снова посмотрел на Туйону, видя своё отражение в глубоком море её зелёных глаз.

— Будь как дома, — улыбнулась девочка. — Кстати, представляешь, во всём-всём городе есть ребёнок, который уже ждёт тебя и хочет с тобой познакомиться. И ты можешь отправиться к нему прямо сейчас! Хочешь?

— Меня кто-то ждёт?

— В Карпе все всех ждут и все всем рады. Но этот рад тебе особенно, — кивнула Императрица Мамёт, держась за руку своей подруги.

— Решайся, — улыбнулась Тохра. — Позволь чудесам прийти в твою жизнь. Ведь ты за этим остался здесь.

— А ты? — спросил Арчи. — Я с тобой ещё погулять хочу.

Мастерица путей повела плечом, мотнула головой.

— Ну, у меня тут есть работа, я с тобой могу и завтра увидеться, если захочешь. Иди, иди, — кивнула она.

— У тебя волосы стали длинными. И лицо вытянулось, — заметил мальчик.

— Это потому что мы долго общались. Теперь ты видишь меня и такой, какая я есть, и такой, какой бы ты хотел меня видеть. Ты тоже изменился: я не замечаю немытых волос, а вот ссадины на лице стали ярче.

Сабина тоже их подмечала. Брала влажное полотенце, прикладывала к очередному синяку.

— Значит ли это, что ты обо мне беспокоишься?

— Возможно, — пожала плечами.

Мамёт хлопнула в ладоши, кивнула.

— Готов? — спросила Императрица.

Арчи посмотрел на детей перед ним. На огромный песочный замок за спинами подруг, куда он так и не попал. На далёкую землю под ногами, что была едва различима за грядой облаков.

— Да, — твёрдо сказал мальчик.

— Закрой глаза, — улыбнулась Мамёт. — Расслабься, представь самое-самое приятное, что когда-либо было в твоей жизни. Подумай о такой комнате, где тебе было хорошо.

Ребёнок выполнил просьбу, вдохнул полной грудью. Перед внутренним взором появилась небольшая спальня с большим синим ковром на стене и мягкой кроватью, которая занимала собой почти всё помещение. Из окон, прикрытых алыми гардинами, слышался ритмичный стук трамвайных колёс. Ближе ко входу в спальню стояло трюмо с высоким зеркалом до потолка, а рядом с постелью — стойка с фантастическими романами из кабинета дедушки и включённым торшером. На подоконнике — зелёное старое радио, из динамиков которого струилась эстрадная композиция Марлен Дитрих, разбавленная шипением.

Открыв глаза, мальчик обнаружил себя в этой спальне. Лёгкая дымка вокруг, низкий голос певицы и мерный стук за окном — точь-в-точь как в детстве.

Не веря своим глазам и не в силах сдержать соблазна, мальчик потянулся к окну.

— Там пока ничего нет.

Дёрнувшись, ребёнок обернулся на голос.

На постели, укрывшись сиреневым пледом сидела девочка, чьё лицо было скрыто длинными тёмно-лиловыми прядями. Полулёжа, она читала книгу, названия которой не разобрать. На обложке — витраж с изображением белой птицы в чёрной клетке: выложенный из камня ворон с расправленным крылом и каплей крови на кончике хвоста.

— Я Немели, Мастерица пустых домов, — представилась незнакомка, — и мне о тебе рассказала сначала Рокка, ты её видел сегодня, а после — немного Тохра, и я попросила Императрицу поселить тебя ко мне на первое время.

Тихий голос Марлен Дитрих, клубы синего дыма под потолком и низкий тон говорившей завораживали. Мальчик отошёл от окна. Неуверенно посмотрел на хозяйку этого места, перевёл взгляд на постель.

Девочка кивнула, давая понять, что он может сесть.

Лёгкий полумрак, разбавленный тусклым сиянием торшера, тепло, стук колёс трамваев в ритм сердца — это и пугало и манило. Слишком быстрая смена обстановки, слишком странное происходящее вокруг.

— Ты напуган?

Её голос был мягким. Она улыбалась.

Отложив книгу, Немели подсела к гостю, склонила голову набок.

Струящиеся пряди волос спадали на плечи, касались сиреневого пледа. Опираясь на руку, она сидела так, что из-под него можно было видеть бледную кожу на обнажённом плече, и дрожь по тонкой шее. Овал лица тронут спокойной, нежной улыбкой, а взгляд бесконечно-голубых глаз излучал тепло.

Арчи знал и не знал обуявшее его чувство. Так уже было с Сабиной, и, вспомнив о ней, и о том, что именно ссора с его возлюбленной, с его единственной, и привела его в этот город, он сник, опустил взгляд.

Немели мягко коснулась его ладони, и ребёнок опустился к ней.

— А почему пустых домов? — всё же спросил.

Та повела плечом, словно отмахиваясь.

— Потому что я делаю их для себя. Они такие, как хочется лично мне. Императрица целую меку под них отвела. Все дома в ней пустые, зато именно такие, какие люблю. Остальные дети считают их странными, отталкивающими, сторонятся этих мест. А потом мне рассказали о тебе, и я решила, что последняя созданная комната может совпадать с какой-нибудь из тех, где тебе было хорошо. Я только в общих чертах её придумала, остальное дополнилось твоей фантазией. Те же книги, например, были другими. И отдельное спасибо за музыку.