Щуки в море (СИ) - Ворон Ярослав. Страница 19

Это — её Леночка? Почти нормальная мимика, чуть смущённая улыбка… Змеятся по лицу заметные розовые ниточки косметических швов, но ещё немного подождать — и можно будет просто замазать тональником. Одета не по-подростковому, а именно как молодая девушка. Как Даша. И регалии — как на Даше, разве что второго кольца ещё нет. Ну да, Лена же пока ученица!

— Мама, как ты? — с надеждой спросила девочка.

— Уже хорошо! — улыбнулась Римма Павловна. — Вот только возвращаться некуда, придётся здесь политического убежища просить.

— Да, — печально засмеялась Даша, успевшая незаметно взять мобильник у невидимого Артура. — Пока — некуда, свой мир тебе ещё нужно воссоздать. Кстати, одно из главных препятствий на пути к нему уже убрано, — она показала экран телефона.

— Валера? — женщина с ненавистью впилась взглядом в фотографию распростёртого на полу мордатого милицейского полковника. — Сдох, что ли?

— Парализовало его. Инсульт.

— Больше он не власть, теперь над ним любая сиделка — власть! — зло добавила Лена.

— Ох, как же так… Даша, это ты его? За Леночку? Даже жалко стало, — у Риммы Павловны опять начали трястись руки.

— Ну что ты! Не я, конечно! Лесные Сёстры не делают людям зла, — возразила фея. — И не только за Леночку, поверь. Как у Дюма — если кто-то поступил с тобой подло, то ищи за ним и другие подлости, не ошибёшься.[16]

— Да хватит уже про этого гада! — поморщилась девочка.

— Да. Эта страница перевёрнута, — поддержала Даша. — Теперь — «надо память до конца убить, надо, чтоб душа окаменела, надо снова научиться жить»[17]… Выше голову, Елена! Через год ты станешь очень красивой девушкой! — фея, всегда бывшая холодноватой и сдержанной, тепло обняла свою первую ученицу.

[1] «О-фенет» — «Владеющие домом», вежливое обращение, в частности, к крестьянину с женой или нескольким крестьянам.

[2] В тарлаонских словах, оканчивающихся на согласный звук, в том числе в мужских именах, ударение падает на последний слог.

[3] «После этого — значит, вследствие этого» (лат.)

[4] (Trade Mark).

[5] Мерзавчик (разг.) — 100-миллилитровая бутылочка.

[6] «Городу и миру» (лат.), т. е. «во всеуслышание».

[7] Директриса эллипса — особая прямая, расположенная тем дальше от эллипса, чем меньше его эксцентриситет. У окружности эксцентриситет равен нулю, поэтому окружность директрис не имеет.

[8] «У него просто нет органа, которым верят» — слова И. Бунина о Л.Н. Толстом.

[9] Виксан — ниметарская мера длины, около 50 м, а также верёвка такой длины, используемая в землемерии.

[10] Подклеть (подклет, подклетье) — нежилой полуподвальный этаж, обычно использующийся как кладовая.

[11] Ламхина — основная домашняя птица на Тарлаоне, похожая на очень крупного голубя.

[12] Кармон — тарлаонский овощ, по виду и вкусу напоминающий лук.

[13] Хаолисль — женщина или девушка, пользующаяся особым покровительством Лесных Сестёр. При этом, за редким исключением, покровительство распространяется также на всю её семью.

[14] «Право равного возмездия» (лат.)

[15] Стихи автора.

[16] А. Дюма, «Граф Монте-Кристо».

[17] А. Ахматова, «Реквием».

Глава 4. Феи альтернативного происхождения

4–11 октября 2005

Твой жребий — Бремя Белых!

Мир тяжелей войны:

Накорми голодных,

Мор выгони из страны.

Р. Киплинг [1]

— Шабаш! — Паланир принялся выпрягать метеланов из бороны. — Полдня отдыхаем, наломались за две недели! В баню сходим, браги выпьем… — крестьянин довольно усмехнулся, окинув взглядом готовое к севу поле.

— А завтра триаму сеем? Или ленсу? — поинтересовался не слишком-то терпеливый по молодости Мардон, тоже распробовавший земную чечевицу.

— Хансат сеем! Ленсу — это по весне.

— Хансат тоже с Симелана? — сообразил Нилармах. — Хлеб мы всё время ели — так он из той муки? — будучи уроженцем Тинистара, кузнец не находил ничего особенного в пшеничном хлебе на столе крестьянина, но отметил про себя, что мука-то — тонкая, «господская».

— Ну! Юлли обещала сегодня зерно привезти, — между своими Паланир обходился без церемонного «ханисетль Юллия».

— Папа! — подбежал радостно-возбуждённый Тарсан, доедавший какое-то лакомство. — У нас маги! С Симелана!

— Ну что ж, — отец степенно отряхнул пыль с рубахи. — Где, в пристройке с орудиями? — из пристройки действительно доносились голоса, переговаривавшиеся на непонятном языке.

Так и есть — трое незнакомых магов заканчивали собирать какой-то механизм, а рядом стояла тоже незнакомая Лесная Сестра, смотревшая на работу с неподдельным интересом.

— Добрый день, о-ханисет! — смущённо поздоровался Паланир.

— Добрый день, фенет Паланир! — повернулась фея. — Я Леренна, а это Виктор, Роман и Артур.

— Добрый день, — ответили два мага. Третий, самый молодой, лишь поклонился и виновато развёл руками. «Совсем по-нашему не говорит», — понял крестьянин.

— Добрый день, о-ханисет! А механизм этот для чего? — сразу поинтересовался вошедший следом Нилармах.

— Сеялка! — улыбнулась Леренна. — Метеланы её по полю тащат, и зерно прямо в землю запахивается, — «семь Наполеонов» и Нисталь с Паланиром решили всё же не секретить от работников симеланские новинки, поскольку и Мардон, и тем более беглец Нилармах с радостью ухватились за предложение иметь постоянную работу.

— То есть хансат просто засыпать сюда надо, и дальше она сама сеет? — сообразил кузнец.

— Да. Зерно в амбаре уже, как раз на сто фарилей хватит с запасом.

— Пали! — вышла из дома жена. — Сеялок только две, отпусти Мардона завтра. Поеду с ним хилетль купить и ламхин хотя бы с десяток.

— Оно, конечно, надо, — согласился Паланир. — Только кормить чем?

— Я как раз узнала, — появилась Юля. — В соседнем селе продавали воз плохо обмолоченной триамы, скоро привезут.

— Ханисетль, ты что, купила уже? — всплеснула руками Навепа.

— Да, как раз на корм ламхинам пойдёт. О-фенет, а вы не попытаетесь несколько кабанов откормить? Кабан — это как кувар, только домашний. Я мясо принесла, сейчас приготовлю и попробуем.

* * *

— Здравствуйте! — машинально кивнула Даша — новый дворник показался ей знакомым. Где же она его видела? Да тогда, на переходе! Когда в последний момент выхватила из-под машины того малыша!

— З-здравствуйте, — испуганно ответил немолодой азиат.

— Почему вы так испугались? — девушка постаралась улыбнуться как можно теплее.

— Ты — пери… — дворник начал беззвучно шептать не то молитву, не то какой-то наговор.

— Пери же не злые? — мягко возразила Даша. Отпираться смысла не имело — человек тоже хорошо её запомнил и прекрасно понимал, что обычной девушке такое чудо было бы не под силу.

— Они разные. Добрые есть, и злые есть. Но ты, похоже, добрая — спасла тогда мальчика… А дочке моей поможешь? — вдруг спросил с надеждой азиат, заметно дрожа от собственной смелости.

* * *

«Это Анна. Анна тут», — Инесса старательно выписывала слова из учебника по русскому языку, проговаривая их вслух. О Лаонет, во что она только ввязалась! Один лишь совершенно незнакомый язык чего стоит! И не просто незнакомый, а язык цивилизации, ушедшей на тысячелетие вперёд — половину терминов и понятий на тарлаонский попросту не перевести. И это только один из многих языков Симелана… ой, Земли — хорошо хоть, один из основных. А ещё ведь и мироописание Земли учить, и летоописание. Да, Леренна с Манелиссой смогли кое-как выучить русский, но они умницы, и выдавать себя за землянок им не приходится… «Ну и что, я тоже умница! Смогу!» — девочка решительно стиснула зубы.

— Да, Анна тут. Я Анна, — с серьёзным видом, тщательно выговаривая слова, произнесла неожиданно появившаяся незнакомая Лесная Сестра — совсем юная светловолосая девушка. — Привет! Ты Инесса? — сохранять на лице Очень Серьёзное Выражение незнакомка смогла недолго и почти сразу рассмеялась.