Щуки в море (СИ) - Ворон Ярослав. Страница 43

Книгу он, однако, сегодня открывать не торопился — просто сидел, повернувшись в ту сторону, где должно было быть солнце. Но солнца не было — лишь ветер шептался с падающими листьями, доносился издалека приглушённый шум мегаполиса да временами шуршали мимо редкие прохожие.

Вот и снова шаги по влажным листьям — двойные, лёгкие, чуть пристукивающие. «Женские», — думает человек и улыбается в сторону шагов. Но шаги почему-то не удаляются, а неожиданно обрываются прямо у скамейки, и две женщины, явно молодые, садятся справа и слева от него.

— Добрый вечер! Вы Мхитар? — приятный весёлый голос справа и тонкий аромат каких-то не то цветов, не то трав, но это не духи.

— Да, — он пытается представить себе незнакомку и думает: «Красивая, наверное. Не может женщина с таким красивым голосом сама быть некрасивой».

— Не двигайтесь пару минут, — звучит голос слева, и мягкие руки ложатся ему на затылок. На руках кольца — чувствуется прикосновение металла. И русский язык, как он сразу отмечает, для этой женщины не родной — говорит с заметным акцентом, но не армянским.

— Зачем? — недоумевает человек.

— Подождите, не двигайтесь, — повторяет голос. — Вижу. Соединяю, — перед глазами начинают проплывать мутные пятна. Нет, уже не мутные — просто неяркие, на нём же затемнённые очки! Он пытается посмотреть из-под очков вниз и видит жёлтый лист с лукаво задранным хвостиком.

Видит.

Руки покидают его затылок, и женщины встают и становятся перед ним. Они действительно очень красивые — обе.

— Не торопитесь сразу снимать тёмные очки, привыкайте постепенно. И будьте просто поосторожнее с собой, — улыбается та, что сидела справа. — Дальше — уже ваша жизнь! — женщины неожиданно исчезают.

Человек сидит в совершенном смятении. Рвануться домой? Позвонить маме? Позвонить, наконец, дяде? Нет, сначала он сделает то, зачем и пришёл сегодня в парк, как приходит почти каждый вечер.

Ласково улыбаясь хмурому октябрьскому небу, он раскрывает книгу и читает: «Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков»[8].

* * *

Идти от школы до дома Белке было минут десять, но рассвистевшийся ветер начал со злостью плеваться в глаза пешеходам мокрым снегом, и Кристина, предупредив сначала Оксану, позвонила Артуру и попросила довезти обоих детей на машине — уроков у Белки и Лёни сегодня было поровну. Сама она тоже училась водить, но права ещё не получила, да и всё равно — рабочее время!

Серебристая «Тойота» подъехала к школе ровно за пять минут до конца последнего урока, и Страж Вихрей, подойдя к дверям, вытащил сигарету. Курить на школьном дворе было жутким моветоном, но он опасался разминуться с детьми, которые, понятно, не знали, что сегодня их встречают.

Выглянувший школьный охранник, однако, не стал прогонять его, а встал по другую сторону урны и тоже закурил. «Мало того, что сам в школе курит, так ещё и другим позволяет», — неодобрительно заметил про себя Артур. — «Да-да, именно в такой последовательности, что я, вахтёрчиков этих не знаю? У них же по жизни установка — «quod licet Jovi non licet bovi[9]». А курит-то как нервно! Явно что-то нехорошее случилось — то ли с ним самим, то ли в школе… В школе, где Лёня с Белочкой учатся?!»

«Старших слушаться надо!» — думал охранник, явно пытаясь убедить в чём-то самого себя. — «Тем более медсестру, она плохого не сделает! Я тебе покажу «нет»! Что значит «нет», если по-ло-же-но?»

«Наталь!» — призвал обеспокоившийся Страж Вихрей. — «Как можно скорее появи у Белкиной школы Алину или Ларису! Кто из них сейчас более-менее свободен?»

* * *

— В такую погоду я и сама могу появляться, — Алина подошла уже через минуту. — Чья память нужна? — охранник к тому времени успел докурить и вернуться на пост. — И почему так срочно?

— Его, — показал Артур.

Ледяная Дева, не задавая лишних вопросов, приоткрыла дверь и несколько секунд смотрела на охранника, а потом гневно стиснула зубы:

— С-суки… Срочно появи меня в медпункте!

— Невидимую? — Страж Вихрей тоже не стал спрашивать лишнего, тем более что уже прозвенел звонок и в раздевалку устремилась лавина младшеклассников.

— Ну да. Минута у нас есть?

— Конечно. Белка же не солдат, чтобы так быстро одеться! — «несладкая парочка» на полминуты исчезла.

* * *

— Давайте к нам? — предложил Лёня. — Мама фаршированный перец обещала и печенье. Белк, твоя бабушка дома?

— Сегодня нет. Давай пойдём к тебе, — аккуратную и рассудительную Белку, которая к тому же всегда могла призвать Нату, мама с бабушкой не боялись оставлять одну дома, но зачем быть одной, когда можно пойти в гости?

— Турик! Белочка! — обрадованно встретила их нарядная Оксана — теперь она изо всех сил старалась не ходить распустёхой даже дома. — Заходите, у меня всё готово!

— Что в школе? — ненавязчиво поинтересовался Страж Вихрей, когда они пообедали и Белка принялась азартно лакомиться печеньем — девочка очень любила сладкое.

— Две пятёрки, — доложил Лёня. — И Манту всем делали, только я в туалете спрятался.

— Леонид, ты что, так и будешь всё время прятаться? — Артур недовольно взглянул на ученика. — Это не выход, поверь! Кси, что ты ему отказ не напишешь?

— А можно? — не поверила Оксана. — Это же не прививка.

— От всего можно, — подтвердил Страж Вихрей. — А от таких средневековых тестов — даже нужно.

— У нас теперь нельзя, — возразила Белка, продолжая жевать печенье. — Ты спрятался, а Ксюша не смогла! — она с печальной укоризной посмотрела на мальчика.

— Какая Ксюша? — встревожилась Оксана. — Златова, из вашего класса? — она повернулась к сыну.

— Ага, — выдавил из себя Лёня. — Она сказала, что у неё отказ, а медсестра говорит: «Я никаких таких отказов не видела!» И тащит её к себе. Она даже вырвалась, побежала по коридору, но её дядя Миша поймал.

— Знаю я Мишу этого, — женщина слегка удивилась. — Не злой же вроде человек?

«Не злой», — мысленно согласился Артур, уже знавший, что произошло утром в школе. — «Он просто услужливый дурак, который, как известно, опаснее врага».[10]

— Ну, дядя Миша её держит, спрашивает — в чём дело? А медсестра ему кричит: «Несите её в медпункт, она укол делать не хочет!» Он и потащил, — изложила Белка.

— А вы где были? — Страж Вихрей резко развернулся к детям. — Один в туалете прячется, другая спокойно смотрит — не её же класс штампуют! Почему меня не призвали?

— Ой… Я Нату хотела… — Белка виновато спрятала глаза.

— Не сообразил… — прошептал весь красный от стыда Лёня.

— Ладно, — вздохнул Артур. — Не ругать же вас в таком возрасте за то, что против Его Взрослого Величества пойти не осмелились! Хоть не подумали «значит, так надо», и то хорошо.

Но тут взорвалась уже Оксана:

— Трясця його матері![11] А завтра он Белочку так же потащит? Я этому «дяде Мише» покажу, что такое рассерженная хохлушка! Турик, ухваты где-нибудь продаются?

— Кси, ты что, сковородкой не обойдёшься? — Страж Вихрей иронично поднял бровь. — С этим дураком и по закону разобраться можно. Кирилл, насколько я помню, адвокат?

— А толку? «По закону» — это Ксюшина мама должна, а я её знаю — такая овца!.. — поморщившись, женщина всё-таки взяла мобильник и позвонила бывшему мужу, который, впрочем, с недавних пор вновь стал уже не совсем бывшим.

* * *

В окрестностях Касамы, где строилась кузница, снег должен был выпасть только через месяц, но пятерым мужчинам и одной женщине, делавшим кирпичи, медлить всё равно не стоило. Снова и снова ложилась на лист железа собранная из толстых досок решётка, её ячейки плотно набивались хорошо размятой глиной, Роман подогревал глину взглядом, слегка подсушивая, и молодая магиня Альсинна, ученица Летраля, делала решётку совсем лёгкой, чтобы Паланир с Нилармахом могли быстро поднять её, оставляя на листе несколько рядков кирпичей, которые ещё раз подсушивались и затем отправлялись в грубо сработанную печь.