Невольный обман - Картленд Барбара. Страница 12

Но если Алексис Василас не был ее родственником, почему он проявил такое глубокое участие к ребенку, случайно сбитому каретой на улице? Этому не было объяснения, подумала Теола, если только он не считал себя в ответе за свой народ в благодарность за его поддержку.

Все это сбивало с толку, и все же, очевидно, в настоящий момент под началом Василаса оказалось достаточно вооруженных кавонийцев, чтобы напугать короля и заставить его сбежать из собственного дворца, хотя можно было ожидать, что его величество не дрогнет и соберет вокруг себя свою армию.

Часы на каминной полке методично отбивали удары, и Теола осознала, что уже очень поздно. Было больше одиннадцати часов.

За ней так никто и не пришел, и она спрашивала себя, неужели дядя забыл сказать о ней кому-нибудь и придворные и другие обитатели дворца либо легли спать, либо покинули его.

О такой возможности Теола не подумала.

Неужели все могли уехать? Это казалось невероятным, по теперь, когда эта мысль пришла ей в голову, тишина во дворце показалась Теоле неестественной.

Она подошла к окну, отодвинула тяжелые бархатные шторы и выглянула наружу.

Окна гостиной короля выходили в сад, а не на дворцовую площадь, и ничего нельзя было разглядеть, кроме смутных очертаний статуй, украшавших террасы, и усыпанного звездами неба.

Теола стояла и смотрела вверх, размышляя о том, какой маленькой и незначительной выглядит земля под звездными небесами. Может, рай существует на одном из других миров, далеко от Земли, и между ними не может быть никакой связи. Но ей все равно казалось, что отец и мать сейчас где-то близко от нее.

Разве мог отец не знать, что она находится сейчас рядом с Грецией, страной, которую он любил больше всех других?

— Что бы ни случилось, папа, — пообещала Теола, — я не должна бояться. Не должна быть трусихой, не должна кричать — даже если мне будет больно.

Она хорошо понимала, что Кэтрин не проявила ни капли мужества, хотя солдаты, сопровождающие ее и короля в безопасное место, ждали от их величеств проявления храбрости, какие бы опасности им ни грозили.

— Пойду-ка я посмотрю, остался ли здесь хоть кто-нибудь, — сказала себе Теола и решительно направилась из комнаты.

Она уже подходила к письменному столу короля, как вдруг послышались голоса и тяжелые шаги в коридоре за дверью.

Она застыла, прислушиваясь. Затем так внезапно, что Теола вздрогнула, двойные двери в дальнем конце комнаты резко распахнулись, и в дверном проеме появились несколько солдат, нацеливших на нее мушкеты.

Сердце ее подпрыгнуло от испуга, но Теола заставила себя встать неподвижно, оперлась рукой о стол и одновременно гордо подняла голову.

Солдаты оглядели комнату, словно искали кого-то, и Теола увидела, что они одеты в мундиры кавонийской армии.

Она уже собиралась заговорить с ними на их языке, но в этот момент появился еще один человек.

Он тоже был одет в мундир, и Теола с изумлением уставилась на него. Она едва могла поверить своим глазам — это был Алексис Василас!

Забыв о том, что собиралась сказать, Теола только молча смотрела, как он к ней приближается.

— Где король? — спросил Василас по-немецки. — Он еще не закончил фразу, как Теола поняла, что он ее узнал, — Где король? — еще раз спросил он, на этот раз по-английски.

— Он уехал из дворца, — ответила Теола.

— Как давно?

— Почему вы здесь? И почему одеты в этот мундир? — спросила Теола.

— Я представляю народ Кавонии, — ответил Василас, — и теперь командую армией Кавонии.

В его голосе звучало нетерпение, словно он не имел желания отвечать на вопросы. И прежде чем Теола успела заговорить, он сказал:

— Я вынужден просить вас сообщить мне, когда король уехал из дворца.

— Уже давно.

— Час назад, два часа?

Алексис Василас задал этот вопрос очень резким тоном, и, подумав несколько секунд и бросив взгляд на часы, Теола ответила:

— Вероятно, часа полтора назад. Я не уверена. Я не видела, как он уезжал.

— Насколько я понимаю, его будущая жена уехала вместе с ним?

— Это правда, — согласилась Теола.

— А вас они оставили! Почему?

— Я не особенно важная персона, — ответила Теола, — и кроме того, дядя был совершенно уверен, что, поскольку я англичанка, мне ничто не угрожает.

— Ну конечно! — с сарказмом в голосе ответил Алексис Василас, скривив губы. — Ваши соотечественники не желают считаться с нашими проблемами, даже если знают о них. В то же время британские граждане, разумеется, неприкосновенны!

— Благодарю вас за ваши заверения по этому поводу, — сказала Теола.

— Вам ничто не грозит, но вы не должны покидать вашу комнату, которая, как я понимаю, находится не здесь.

— Моя спальня расположена рядом со спальней королевы.

— Тогда вы останетесь в апартаментах королевы, — приказал Алексис Василас. — Я отдам распоряжения относительно вас позже. А до тех пор оставайтесь в отведенных для вас комнатах.

» Он говорит так, — подумала Теола, — словно отдает приказ новобранцу «.

Поскольку она чувствовала, что он опять смотрит на нее с презрением и неприязнью, то сделала ему легкий реверанс и, высоко держа голову, не спеша вышла из комнаты короля в прихожую.

По дороге к двери она слышала, как Алексис Василас отдает приказы отрывистым голосом, и хотя не разобрала слов, но предположила, что он намерен попытаться перехватить короля и Кэтрин и посылает солдат в погоню.

Теола вошла в гостиную королевы, закрыла за собой дверь и села в кресло.

Совершенно очевидно, что Алексис Василас совершил государственный переворот и теперь под его началом находится большая часть армии.

Это означало, что король, по всей вероятности, может опираться только на австрийские войска.

Тем не менее, как объяснял ей капитан Петлос, в армии служило большое количество наемников, и они с большей вероятностью останутся верными царствующему монарху, чем присоединятся к восстанию. И конечно, всегда существует вероятность, что король Греции Георг захочет поддержать собрата-монарха.

» Много крови прольется!«— , подумала Теола, представляя себе, как будет ужасно, если вместо свадебных торжеств, радующих глаз цветами и разноцветными знаменами, в Зантосе разразится гражданская война.

Невозможно поверить, что все кавонийцы поддержат Алексиса Василаса. Очень многим, особенно лавочникам, ремесленникам и тем, кто привык к богатой жизни при дворе, было что терять, если не станет короля с его привычками к роскоши.

» Как я ненавижу войны… все войны!«— сказала сама себе Теола.

Ну почему Алексис Василас, который в ее представлении походил на Аполлона, не может попытаться править так же, как этот бог, без помощи армии и флота, а только властью своей красоты, пробуждающей в людях любовь.

Она сидела в гостиной, надвигалась глубокая ночь, но Теола боялась лечь в постель: а вдруг Алексис Василас снова захочет поговорить с ней? Будет неудобно, если он позовет ее для разговора, а она уже будет лежать в постели.

Но в то же время она чувствовала себя очень усталой. У нее был длинный день, в течение которого она прислуживала Кэтрин, к нему еще добавилось потрясение от произошедших событий и беспокойство за свое будущее, хотя она и старалась со смехом отмахнуться от него, — от всего этого Теола чувствовала себя совершенно обессиленной.

Теола уже дремала в кресле, как вдруг раздался стук в дверь.

Когда дверь открылась, она поспешно выпрямилась, но вошел не Алексис Василас, а пожилая горничная, прислуживавшая ей с тех пор, как она жила во дворце.

Ее звали Магара, и после стольких часов одиночества Теола была ужасно рада ее увидеть.

— Магара! — воскликнула она. — Я так рада тебе! Что происходит? Что творится за стенами дворца? Магара закрыла за собой дверь, но Теола все же успела заметить, что снаружи у ее комнаты стоит часовой.

— Меня послал к вам генерал, фрейлейн, — ответила она.

— Генерал? — переспросила Теола.