О-3-18 (СИ) - "Flora Macer". Страница 22

Девушка осматривает дверной замок. Внешне он выглядит неповрежденным, в него легко влезает ключ и исправно проворачивается. Значит, работал профессионал.

Детектив оглядывается. Может ли кто-то из соседей что-то знать? Нет. Квартира в полном порядке, никто в ней скорее всего не шумел. А раз нет шума — нет и подозрений.

Запах мяса донимает. Шайль со вздохом признает, что лучше сначала поужинать, а потом осмыслить происходящее. Собрать все в единую кучу за ночной чашкой кофе.

Дверь в квартиру закрывается за детективом. Замок тихо щелкает. Наступает тишина. Такая, какая бывает только возле логова хищника. Конечно, Шайль весьма миролюбива — с вечным «Левиафаном М-3» под мышкой, злобненьким оскалом почти-волчьей пасти и нехорошим блеском зеленых глаз. Очень миролюбива. Но когда она ест мясо… ее лучше не трогать.

Вновь эта вечерняя медитация над сырой пищей. Вновь этот взгляд, с каждым вдохом все более кровожадный. Как будто может быть иначе.

Хотя нет. Иначе может быть. Шайль думала иногда о том, чтобы отказаться от волколюдской диеты. Врачи говорили, что она может перейти на людскую еду. С трудом, но может. Наслаждаться рыбными супами, дрянной и переваренной лапшой из забегаловок и, конечно же, омлетами на завтрак. Ей даже могут провести операцию на зубах… вставив человеческие. Эти мысли пугали Шайль. Каждый раз, когда она ловила себя на них, внутри просыпалась смутная злость. Поддаться манящим предложениям врачей — означает окончательно расстаться со зверем внутри. А это ужасно.

К счастью, сегодня девушка не думала об этом. Скорее, наоборот. Глядя на сочное мясо, она вдруг подумала: «А что если бы я ела его больше?» Вряд ли это ключ к тому, чтобы открыть свою звериную форму. Но вдруг? Может, Шайль нужно больше мяса? Больше, чем выдают на день; больше, чем было на инициации в детстве, когда ее родители впервые попробовали пробудить в девочке зверя. Шайль ведь знает, что родилась волчонком, а потом, как и все волчата в выводке, превратилась в обычного младенца. Просто не смогла вернуться в родное обличье. Может, просто…

Дверь щелкнула. Как раз когда девушка впилась клыками в плоть, с чавканьем разрывая мышечные волокна, замок со звоном отперся.

Детектив замирает. Опускает еду на бумагу. Тянется скользкими пальцами к рукояти револьвера. Одно движение — «Левиафан» встретит гостя парой приветственных выстрелов. Но Шайль не торопится. Она чувствует знакомый запах. Перегар.

— Я дома!.. — пьяно сообщают со входа.

«Сообщают»? Нет, пожаловало не Его Королевское Высочество. И не отряд пьяных детективов, решивших поздравить Шайль с каким-нибудь идиотским праздником. Ни у кого нет ключа от дома, кроме…

— Джуд?

Это не вопрос, это утверждение. Шайль внимательно наблюдает из полумрака за неловкими движениями рокера. Сегодня волосы его не уложены, они висят редкими плетями, качаясь… впрочем, плевать. Совершенно плевать, как выглядит этот заносчивый человек. У него тоже не должно быть ключей. Шайль знает, что его комплект лежит сейчас в ящике стола, вместе с ручками, катающимися туда-сюда. Значит, самое время задать вопрос, детектив.

— Как ты сюда попал?

Джуд, с трудом выговаривая слова, сообщает:

— От меня, млять, ушел барабанщик! Ты понимаешь?! Он… ушел!

Нелепый жест руками, по всей видимости, должен сообщать о масштабах проблемы. Но Джуд не понимает, что вся его харизма и ловкость уничтожены убойной дозой алкоголя. Почему тогда смотрит с лицом победителя?

— Как ты сюда попал? — повторяет Шайль.

Ее рука, от которой разит мясом, все еще готова выхватить револьвер. Между куском мяса на столе и рукоятью пушки — короткий отрезок, и пальцы Шайль ровно посередине, замерли в воздухе, согнулись в неясном напряжении.

— У меня была копия ключа! — сообщает Джуд, заваливаясь в кухоньку и щелкая выключателем.

Магический кристалл под потолком заливается пунцом. Кухня озаряется тягучим красноватым светом, в лучах которого кусок мяса выглядит бесформенной игрушкой.

Рокер падает на стул, с грохотом ударяя его спинкой об стену. Достает из кармана пачку сигарет. Это не «Луна». «Забастовка». Перешел на подешевле?

— Счас нормальных барабанщиков не найти… — бормочет Джуд, прикуривая.

Его пальцы дрожат довольно сильно. Зрачки бесцельно блуждают. Лицевые мышцы подрагивают. Нервный тик. Все это Шайль отмечает, как и резкий запах.

— Но ничо! Я найду! Я и не такое находил…

Внезапное воодушевление, подхватившее Джуда на свой гребень, заставляет рокера улыбнуться. Он, видимо, слабо понимает, что происходит. Не видит потемневшие глаза Шайль, перепачканные в крови губы. Джуд ничего не замечает.

— Ты прикинь! Он жалуется, что я с концерта ему долю не дал… а я дал! Знаешь, сколько я этого придурка угощал?! Да он мне еще должен до сих пор… — рокер звучно икает.

К его легким как раз направлялся дым. Из-за икоты он застрял где-то посередине, и теперь надрывным кашлем просится обратно.

— Откуда у тебя ключ? — Шайль понимает, что она в странном трансе.

Девушка не первый год живет. Она знает, как понять, что мозги не в порядке. Ей, может, и было бы интересно послушать душещипательную историю про барабанщика, но… Сейчас Шайль придется не сладко. Поэтому она хватается за нить рациональности, пытаясь не забывать, что происходящее реально.

— Так я копию делал… — напоминает Джуд. — Если потеряю один, будет другой… Ты разве не делаешь копии?

Шайль не делает. Но это не важно.

— Ты приходил сегодня сюда?

Держаться. Вот, что нужно. Пока она еще может задавать вопросы — мозг держится. А пока он держится… может, зверь решится отступить?

— Тебя не было. Опять, — едко замечает Джуд, делая одну из последних затяжек.

Возможно, в своей жизни.

— Кто-нибудь… — Шайль вдруг замирает.

Что она только что хотела спросить? «Кто-нибудь знает, что ты здесь?» Девушка — детектив. Зачем она решила поинтересоваться тем, чем интересуются убийцы? Мозг ведь все еще на ее стороне, да?..

— А еще из-за этого козла мы отменили концерт. Ну, на следующей неделе. Прикинь, был такой сочный зал… В клубе! Светомузыка… народ… алкоголь…

Джуд зевает, одной рукой прикрывая провал рта, а другой — вдавливая окурок в столешницу.

Шайль поднимается. Идет к двери.

— Кто-нибудь знает, что ты здесь? — глухо спрашивает, удивляясь собственным словам.

Что ты хочешь сделать, детектив? Дверь заперта, ты в этом убеждаешься. Никто не выйдет из твоей квартиры, если ты не захочешь. Это то, что тебе было интересно?

— Не-а. А кто-то должен? — спрашивает Джуд, и голос его звучит в некотором отдалении.

Как минимум потому, что Шайль стоит, упираясь кулаками во входную дверь. Клочок бумаги нашелся. Он лежит на полке с обувью, куда обычно рокер ставит свои ботинки. Видимо, прилип к подошве и отпал с нее?

Шайль закрывает глаза. Разум не на ее стороне. Наоборот, он в сговоре с внутренним зверем. Если можно охотиться, почему бы не сделать это разумно?

Девушка опускает руки. Плечи расслабляются. Она идет назад, чувствуя, что шагать — легче и легче. Когда Шайль оказывается перед Джудом, тот протягивает к ней руку. Держит небольшой фотоснимок.

— Помнишь? — спрашивает парень.

Карточка помятая. Но на ней легко можно угадать Шайль и Джуда: девушка явно не в восторге, хмурится и отводит взгляд, поджимая губы, как обычно она делает перед любой камерой; а вот парень радостный, прижимается к щеке Шайль, зажмурив один глаз и вывалив язык.

— Это было самое идиотское свидание в твоей жизни, да? — пьяно смеется Джуд, отводя руку с фотоснимком и опуская взгляд на него. — Но было круто. Жаль, что я все проебал. И тебя, и барабанщика. И самого себя проебу, похоже…

Что-то щелкнуло в Шайль. Зверь отпрянул, отворачивая морду от чего-то неприятного. А человек… нет, девушка. Девушка моргнула, удивленно подавшись назад. Перед ней сидел Джуд. Тот Джуд, который был неплохим парнем до тех пор, пока его вялым репетициям не дали шанс на небольшой сцене. После этого Шайль и Джуд перестали спать. Видеться регулярно, распивать кофе на балконе, куря сигарету за сигаретой и посмеиваясь вместе над ежедневными новостями. Больше не было свиданий, не было «мы». Только «ты» и «я». Всего за несколько недель все стало скучным.