Хранительница (СИ) - Петрова Лин. Страница 28

Кровь тоненьким ручейком вытекала из его раны. Господи. Что я могу сделать голыми руками? Мелкий открывал глаза и смотрел на меня немигающим взглядом. Я в отчаянии закрыла лицо руками, судорожно рыдая. Дети сидели в сторонке, обнявшись и тихонько плакали.

Ко мне подошли ребята. Эвальд присел рядом, положа руку мне на плечо:

— Оставь его, он все равно умрет. От таких ран не выживают.

Я со злостью посмотрела на него, прищурив глаза и скидывая его руку. Вот хрен вам всем. Быстро утерла слезы и выпотрошила свою сумку. Ничего нет. Что можно сделать голыми руками? Я посмотрела на свои ладони. Делай хоть что-нибудь, чёрт тебя подери.

Я склонилась над раной, рассматривая её. В такой темени много не рассмотришь. Я вскочила, схватила с воздуха несколько огоньков и подтянула к шее. Ага, вот теперь можно хоть что-то разобрать. Артерия была частично повреждена, а не полностью разорвана. Я раздвинула края рваной шкуры, подбираясь к артерии. Зажала её пальцами и закрыла глаза. Не могу смотреть как из его тела, медленно вытекает жизнь.

Я не хочу увидеть его последний смертельный взгляд, он навсегда останется в моей памяти и будет преследовать всю мою жизнь. Насмотрелась, работая в клинике. Они навсегда оставляют маленькие насечки в моем сердце.

И вот перед глазами побежали картинки из моей памяти: вот я увидела его маленьким, попискивающим под боком у его матери, вот я несу его за пазухой, придерживая одной рукой. Его первые шаги, здесь он бежит, свалив Игната с ног. И от отчаяния я молилась с закрытыми глазами. Кого просила, не знаю, просто от всей своей души и открытого сердца молилась.

Сколько я так сидела не знаю. Открыла глаза, когда начало светать. Дети сидели, прижавшись к Игнату, хлопая сонными глазами и стараясь не уснуть. Я вздохнула. Мелкий был жив, его бока мерно вздымались, тоже уснул наверно.

Ну что, нужно осторожно убрать руку и посмотреть на рану. Я попыталась разжать пальцы, но не смогла этого сделать. Рука меня не слушалась. Пальцы свело от напряжения. Свободной рукой начала отжимать сведенные судорогой пальцы.

Тут ко мне протянулась рука Чернявого. Он мягко убрал мою свободную руку и стал аккуратно отжимать пальцы. Я с благодарностью приняла его помощь. Нужно осмотреть рану — я наклонилась. Что такое? Это у меня от стресса галлюцинации? Где рана то? Вот следы запекшейся крови на шкуре. Не могла же она так быстро зажить? А почему, собственно говоря, не могла? Животное какое-то необычное, если его Хранительница создала. Я облегченно вздохнула полной грудью. Посмотрела на детей, одобряюще кивнув и коротко сказала: «Спать».

Я легла возле Мелкого, обняв его руками. Проснулась от того, что кто-то шершавым языком облизывает моё лицо. Мелкий стоял возле меня, слегка пошатываясь от слабости. «Живой?» — погладила я его. Он благодарно лизнул меня слюнявым языком.

Хил сидел рядом. Я прошлась по его шерсти рукой.

— Молодцы, ребятки. Вы самые смелые и сильные животные. Только в следующий раз, Мелкий, будь осторожен. Это Хил взрослый, а ты ещё подросток. У тебя нет опыта в драках.

Я, смотря, как Мелкий идет на слабых лапах, понимала, что отряд не может себе позволить остаться здесь из-за нас. Значит, мне придется остаться. Детьми я так рисковать не могу, эти твари могут вернуться.

Приняв тяжелое решение, подошла к Игнату

— Игнат, я остаюсь. Мелкий ещё очень слаб, ему нужно набраться сил. Прошу тебя, сбереги детей и доведи их к родственникам.

Игнат хмурился и смотрел то на меня, то на животных. Он понимал, что я своего решения не поменяю.

— Тогда мы тоже останемся.

Я отрицательно помахала головой.

— Нет, Игнат. Ты не можешь рисковать Люсей. И от тебя толку на одной ноге мало. Тогда ведь и дети останутся. А я тебя прошу, как человека, сберечь их.

Он обреченно кивнул.

Я была вся в крови, нужно привести себя в порядок. Мой спортивный костюм был полностью измазан в крови. Я достала из сумки платье, но сначала оттерла кровь с рук, Марк поливал из моей пластиковой бутылки, которую я так и не выбросила. Зашла подальше в траву и быстро переоделась.

Я вздохнула, мне придётся сказать детям грустную новость. Лина подошла ко мне и обхватила двумя руками за талию, прижавшись головой к животу. Я погладила её по волосам. Марк стоял рядом, опустив голову.

— Испугались?

Они кивнули головами

— А я как испугалась, жуть просто. Ну ничего, все обошлось.

— Ребята — начала я разговор.

И, только я набрала воздуха в легкие, подошёл Чернявый. Он посмотрел на нас спокойным взглядом:

— Сегодня отдыхайте. Завтра поедем.

Я не верила своим ушам. Они и правда из-за нас останутся? Я облегченно выдохнула.

— Спасибо — с благодарностью смотря ему в глаза.

Он глянул на моих животных, слегка улыбнувшись и кивнул.

Нам пришлось сменить место стоянки. Мы с детьми медленно шли рядом с Мелким и Хилом. Дошли до небольшого лесочка, там и остановились. Развели нормальный костер, от которого тянуло приятным горьковатым дымом. Все расположились вокруг него. Ребята начали готовить еду.

Эвальд подошёл ко мне и сел рядом

Повернув голову, тихо спросила:

— Почему вы не сражались?

Он хмыкнул:

— С кем? С невидимым врагом? Половина отряда полегло бы. Мы ждали, когда они выйдут в зону видимости, подойдут ближе. Эти звери из другого мира, пробрались к нам случайно, когда открылся спонтанный портал. Прижились и размножились — он сложил руки на согнутых коленях.

— Твои-то молодцы. Сами справились. Знать, не врёт молва-то, и вправду опасные животные.

— Да какие они опасные. Мелкий ещё подросток, вот и подставился.

Мелкий как-будто почувствовал, что говорят про него, подошел. Эвальд протянул руку к нему и спросил, повернув ко мне голову:

— Можно?

Я пожала плечами. Не знаю.

— Мелкий, стой спокойно. Он не причинит вреда, только погладит.

Эвальд осторожно прикоснулся к его спине, погружая руку в шерсть. Он гладил с благоговейной улыбкой на лице. Не каждый сможет похвастать, что гладил левира.

— Хил, иди сюда — пусть и его погладит. Вообще тогда герой будет.

Эвальд улыбался открытой улыбкой совсем ещё молоденького паренька.

— Но у меня к тебе просьба. Пока будем ехать, научи Марка мечом управляться. Он хочет обучаться вашему делу, мальчик то смышленый, может, выйдет толк с этого.

Он кивнул.

Меня начало клонить в сон. Сон был поверхностный, я эхом слышала разговоры ребят. Они рассказывали друг другу истории из своих походов, молодежь слушала с интересом.

— Был и такой случай. Шавала повредили. Кость в задней лапе вдребезги раскрошили. Уж как хозяин убивался. Пришлось добить животное — доносилось до меня.

А я сквозь сон думала

— Жалко животное. Дома «петровича» бы поставили и всех делов.

И тут меня подбросило. Я хлопала глазами, судорожно соображая, боясь упустить мысль. Конечно же! Так, спокойно. Я провела ладонями по лицу.

Игнат с Люсей сидели возле костра, тихонько переговариваясь. Он отстегнул свою деревянную культю, давая ноге возможность отдохнуть. Я тихонько села рядом с ними.

— Игнат Петрович. А исследованиями в какой области вы занимались в своём институте?

Он недоумённо посмотрел на меня:

— Ты чего, Ритка, сдурела? Столько лет прошло.

Я молча смотрела на него. Пока не буду ничего говорить, моя мысль ещё не оформилась до конца. Возможно, это только мои догадки или просто одна из версий, которая не имеет под собой никаких оснований. Он помолчал, вспоминая. Начал медленно говорить, окунаясь в своё далёкое прошлое. Я молча слушала, кивая головой. Стоп. А вот это интересно.

— Давай здесь подробнее, Игнат. Над проектом работала группа?

— Это моя последняя разработка. Двое мы работали с Михаилом Владимировичем Кулагиным. Он вскоре погиб в дорожно-транспортном.

Я понимающе кивнула.

— Доводил до ума сам. Только исследования не прошёл, материал ломался. А там и страна начала разваливаться. Я же рассказывал.