Строптивая сиротка для Айсберга (СИ) - Верта Мила. Страница 40

После ужина иду в душ. Сушу волосы, которые заметно отрасли.

Мысленно составляю список, что ещё нужно купить. Мы же переехали, в однокомнатную квартиру, что полагалась мне от государства.

Новый дом, неплохой район. Не центр, конечно, но мне нравится. Зелени много, озеро, уточки. Быстро сделали ремонт, выбрали мебель, обжились.

Но я до сих пор докупаю всякие мелочи.

Статуэтки, рамочки, коврики, новый светильник, модное кресло.

Экспериментирую, подсматривая интерьеры в крутом интернет-издании.

Кай, смеётся надо мной, но денег не жалеет.

Я даже кулинарные курсы закончила, трижды. И теперь очень неплохо готовлю.

Взвизгиваю от неожиданности, когда мокрый после душа Кай сгребает меня со спины и кидает на кровать. Да, наконец-то мы спим на кровати! Она просто огромная, с очень удобным матрасом.

— Ага, попалась! Сейчас буду тебя любить — зловеще рычит Кай, целует куда придётся и стягивает с меня пижамные шорты.

— Ты хоть бы вытерся! — пытаюсь вывернуться, с кудрей Кая капает вода и попадает мне на лицо и шею.

— Не было времени, моюсь я значит, мылюсь, а потом бац член стоит и тааак секса захотелось! И всё дальше провал! Ничего не помню! И вот я здесь!

Весь готовый, твой, люби меня скорее!

Ржём в голосину на пару.

Снежинский ложится в позу звезды. Голый, мокрый и член колом! То ещё зрелище. Идиот, блин. Люблю, не могу.

— Люблю тебя. — целую его в подбородок, забираюсь сверху. Покачиваюсь. Снежинский стонет и бьётся затылком в подушку.

— Ты, ж моя волшебница!

–

Кай спит на животе, расслабленный и отлюбленный, довольный.

Как ребёнок, подложив ладошку под щёку. Дитятко с трёхдневной щетиной и большим членом. Невесомо целую в плечо. Поправляю одеяло, тоже ложусь на живот, его немного тянет после наших игр, но это приятная боль.

Просыпаюсь потому, что озябла. Кай с опять не закрыл окно и стащил с меня простыню. Укрываюсь, но сон больше не идёт.

Ещё рано на часах восемь утра. Суббота. На кухне варю кофе и делаю пару бутербродов с шоколадной пастой. Листаю соцсети, батарея садится. Моя зарядка сломалась, и я всё никак не куплю новую. Поэтому пока у нас с Каем одна на двоих.

Иду в комнату, моя брутальная любовь дрыхнет.

Его телефон на зарядке.

Отключаю айфон. Экран оживает, висит непрочитанное сообщение с незнакомого номера, с фотографией. Отправлено ночью.

Документ какой-то. Меня кроет страхом и воспоминаниями, просто дежавю. Сердце стучит как ненормальное, бросает то в жар, то в холод. Во рту пересыхает. Толкаю Кая в плечо, что-то сонно мычит и переворачивается набок. Нет уж, просыпайся.

— Кай, просыпайся, ну. Открой глаза, я тебе говорю. Да, Кай! — наваливаюсь на него, трясу изо всех сил.

— Ну, что? Рано ещё, я спать хочу! — хрипит недовольно.

— У тебя на телефоне, сообщение с неизвестного номера. С фоткой, документ вроде. Я увидела, когда брала зарядное. Посмотри, что там. — мой голос дрожит, и я ничего не могу с этим поделать.

Для нас незнакомые номера не к добру.

— Маш, ты совсем, что ли? Ты меня, поэтому разбудила? У меня новых поставщиков знаешь сколько? Не все номера записал ещё.

Кай садится, фыркает, трясёт головой, озирается в поисках одежды.

— Ага, поставщики тебе сообщения в два тридцать шесть ночи присылают? — смотрю в упор.

— Да откуда я знаю. Ну, что там?

Снежинский разблокирует телефон, в сообщении только фотка.

Пялимся с ним. Чьё-то свидетельство о рождении.

— Что за хуйня? И чё это? — тупит.

— Это свидетельство о рождении, не видишь, что ли? Кто его тебе прислал? Зачем? — не могу скрыть обвинения в голосе.

Ну, потому что мне вот таких сообщений ночью не присылают.

— Да откуда я знаю? — психует Кай.

Выхватываю телефон, увеличиваю.

Сафонов Стаснислав, двадцать седьмое мая две тысячи двадцать первого года.

Родился два месяца назад.

Пробегаюсь глазами по родителям.

В графе отец прочерк. В графе мать: Сафонова Екатерина.

Мне кажется, мои глаза сейчас вылезут из орбит, когда я перечитываю имя ребёнка.

Сафонов Станислав Каевич.

— Сафонов Станислав Каевич. — читаю вслух.

Если бы взглядом можно было убивать, Кай умер бы прямо сейчас на месте.

В эту самую минуту. Потому что он опять? И с Катей получается изменял? И непросто изменял, а ребёнка ей сделал?!

Швыряю в говнюка телефон. Бестолково мечусь по комнате. Господи, за что опять? Вся эта грязь и боль на мою голову? И на моё бедное сердце?

— Ну, ты и урод, Снежинский! Ты опять, да? Снова изменил?! Ты же обещал, что никогда больше! Ты в коленях у меня валялся, в любви клялся!

Меня трясёт на адреналине, в трусах и майке мне неуютно. Хочется одеться. Подскочив к шкафу, перерываю вещи.

Не могу ничего найти! Не вижу ничего из-за слёз, реву в голос. Что я за дура такая? Как можно было ему поверить?

— Маша, это чего сейчас было? Ты головой не билась? Когда я тебе изменил то? Я каждую ночь тебя трахаю, каждую свободную минуту рядом с тобой. А если не с тобой, то в зале! Мы на телефоне двадцать четыре на семь! Да, что я сделал? Какой-то дебил прислал картинку, а я виноват? — орёт Кай.

— А ты посмотри внимательно! Это не картинка, а фотография! Свидетельство о рождении! Ребёнка зовут: Сафонов Станислав Каевич! Или у тебя много Каев в окружении? А мать ребёнка Сафонова Екатерина, это тебе тоже ни о чём не говорит? — я взвизгиваю и кидаю в этого упыря трусами.

Уворачивается. Выглядит шокированным.

— Ебааать, ты, что думаешь это мой ребёнок?! Маш, ты чего? Я никогда не спал с твоей ненормальной сестрицей. Давно уже ни с кем, кроме тебя. Мы всё давно выяснили. Ты же простила. Я, по-твоему, дебил, который любит плясать на граблях? Понятия не имею, от кого эта Сафонова Екатерина родила. Да мне похуй вообще, если это твоя сестра, то я её не видел с того дня, как отшил ещё на практике. Если не она, то фиг знает вообще. Я охуел не меньше тебя! Либо это реально тупое совпадение с отчеством в смысле, либо фотошоп. У меня вариантов больше нет! — Кай разводит руками — Потому что я никогда не трахал твою сестру, тем более не делал ей детей.

Он говорит это так искренне, и выглядит настолько растерянным, что мне хочется поверить. Но я не могу! Таких совпадений не бывает. Отчество, имя матери, и прислали это сообщение именно ему. Всё это не случайно.

— Врёшь, снова врёшь, если ты с ней не спал, откуда у неё твой ребёнок?! Дураку понятно, что она тебе эту фотку не ради поздравлений прислала, а чтоб ты знал, что стал папашей! Какой же ты урод! Предатель! Ненавижу!!

— Да, блть не спал я с ней! Какой на хуй ребёнок?! — рычит взбешённый Снежинский.

— Твой! Станислав, имя вместе выбирали? — мне так больно, будто с меня кожу живьём сдирают.

— Сука! Я с ней не спал, ясно? Услышь меня уже!

Снежинский хватает телефон и кому-то набирает. Включает громкую, гудки. Номер живой.

Мы сверлим друг друга свирепыми взглядами. Мне хочется убивать.

— Аллё. — отвечает сонный голос Кати.

Я ядовито киваю на ожившую трубку. Потому что я же говорила, что это она!

— Утро доброе, блть! — рычит Кай— Я так понимаю ты та, самая Катя Сафонова которая сестра Маши?

— Эм, да. Привет, Кай, — Катя звучит растерянно, будто не ожидала, что он ей позвонит. После того как она сбросила на нас эту бомбу.

— Так вот, Катя, скажи, какого хера ты шлёшь мне такие сообщения? Я что непонятно тебя послал в нашу последнюю встречу? Так, я могу повторить маршрут! По ночам спать надо, а не хуйнёй страдать! — Кай орёт так, что даже мне становится страшно, таким свирепым я его ещё не видела.

Машинально отступаю на пару шагов. Он закатывает глаза.

— Я решила, что ты должен знать, — прокашливается Катя — Ты же всё-таки отец. И вдруг ты захочешь его увидеть?

У нас с Каем одновременно отвисает челюсть. Чего?

— Ты совсем дурная? На хер мне твой ребёнок? — Кай нервно смеётся, в неверии качает головой.