Камень, жнец и мандрагора (СИ) - Серина Гэлбрэйт. Страница 21

— Увидела тебя и решила подойти. Мы так мало поговорили сегодня утром, — Лита виновато улыбнулась и с жадным любопытством посмотрела на жнеца за моей спиной. — А это твой жених… который человек?

Угу, как будто у меня не один жених, а не меньше полудюжины и все разной расы.

— А он… хорош… — пробормотала Лита, разглядывая Алессандро так, словно впервые увидела привлекательного молодого мужчину. — Даже слишком…

— Алессандро Винтле, — представила я суженого понарошку. — Моя сестра Хризалита.

— Рад познакомиться, — вежливо кивнул Алессандро, поравнявшись со мной.

— Я тоже очень рада. Не терпелось узнать о вас… о тебе побольше. И хорошо бы из первых уст, а то мама всякого наговорить успела, да только где в её словах правда? — Лита хихикнула и вдруг спохватилась: — Ничего, что я сразу на «ты»? Мы ведь почти родственники…

— Ничего.

— Значит, ты действительно некромант?

— Да.

Внезапно Лита зарумянилась и похлопала длинными ресницами. Ох, чую, сестрица не о поднятых трупах спрашивать будет…

— О-о, наверное, это ужасно неприятно, постоянно работать с эманациями смерти, тёмной энергией, призраками, мёртвыми телами… Как представлю, даже на секунду, сразу в дрожь бросает. Бр-р! — в подтверждение Лита передёрнула плечами. — А вы, некроманты, сталкиваетесь с этими ужасами постоянно. Как же вы справляетесь с ними?

— Каждый, кто избирает путь некроманта, должен понимать и принимать всё, что неизбежно сопровождает любого специалиста в этой области. Но могу заверить, что со всем вышеперечисленным мы работаем отнюдь не так часто, как предполагает большинство обывателей.

Лита улыбнулась вновь, на сей раз максимально очаровательно, и чуть-чуть подалась к Алессандро. Эй, а что это она делает?!

— Выходит, ты специалист?

— Велонский университет магии, ведовства и некромантии.

— Как интересно!

Да она с ума сошла!

— Лита! — я вцепилась в локоть сестры и оттащила её в сторону. — Ты что творишь?! Ты пьяна?

— Как ты могла такое подумать, я же беременна! — возмутилась Лита и дёрнула рукой, пытаясь избавиться от моих пальцев, но держала я крепко.

— Тогда какого демона ты, беременная и замужняя, пытаешься флиртовать с моим женихом?! — прошипела я.

— Ни с кем я не флиртую!

— Флиртуешь.

— Тебе показалось!

— Да неужели?

— Возможно, немножко, — с неожиданной лёгкостью призналась эта… эта паршивка близкородственная. — Самую малость.

— Немножко? — опешила я.

— А тебе что, жалко? Видишь, какой у меня уже живот? Или воображаешь, будто я с таким пузом соблазню твоего ненаглядного и уведу? А так я хоть пять минут женщиной себя почувствую, красивой, желанной…

— Лита, ты замужем!

— Ну и что? Я Драву не изменяю, а от некроманта твоего не убудет, если я с ним чуток пококетничаю, — лицо сестры вдруг исказила болезненная гримаса и Лита выпалила: — Если бы ты знала, как я от всего этого устала! Всё по правилам, всё как принято. Всегда идеальная, волосок к волоску, чистое платьице, глазки скромно опущены, высокие оценки по всем школьным предметам и ни одного замечания. Всегда всё делающая вовремя и лишь то, чего ждут от меня другие, ни слова против, ни шага в сторону. Не беглянка Хэлли, не пацанка Киана, а умница Лита и никак иначе. Тебе-то хорошо, упорхнула из родового города наперекор всем, едва двадцать стукнуло, и живёшь как хочешь, творишь что заблагорассудится, и никто тебе не указ. Я и с Дравом сошлась, только чтобы хоть как-то из нашего города улететь, не видеть каждый день одни и те же лица, не ходить по одним и тем же улицам до самой смерти. Только вот незадача — один родовой город не так уж сильно отличается от другого… И Драв младший сын, мы живём с его родителями и даже переехать не можем, потому что нельзя, ему ведь дом наследовать. Думаешь, наша мама не подарок? Ха, как бы не так! Его матушка ещё хуже, она единственная, в чьих глазах я неидеальна. Я всё делаю плохо, мне без конца ставят в пример жён старших братьев Драва — лишь потому, что они живут своими домами и не мельтешат днями напролёт перед его матерью. Драв при матери отмалчивается, а наедине уговаривает меня потерпеть… ну и мамуля его дражайшая всяко лучше готовит, уж это-то я должна признать, не правда ли? Я раздулась как шар, мне тяжело летать, а тут ты и… и этот твой…

Огорошенная горьким, злым монологом сестры, я отпустила её руку. Лита, обиженно шмыгнув носом, ушла.

— Всё в порядке? — тихо осведомился приблизившийся Алессандро.

— Нет, не в порядке, — ответила я предельно честно. — И я была бы очень, очень благодарна, если бы ты сказал, что заберёшь этот ваш дурацкий кристалл вот прямо сейчас и уже завтра я смогу вернуться в Алансонию, к своей привычной жизни и незаконному укопу мандрагоры, подальше от личных драм моей семьи.

— Ещё день или два, — заверил Алессандро. — Сколько длится праздник?

— Пять дней, считая день открытия.

— Два дня уже прошло, осталось всего три. В любом случае желательно покинуть Скарро до массового отлёта твоих сородичей.

Надеюсь, так и будет.

Утро было… не раннее, что хорошо.

И проснулась я сама, а не потому, что кто-то над душой стоит и разбудить пытается не самыми приятными методами.

И во всём доме тишина, что неудивительно — кроме нас, все вернулись поздно.

Только вот по пробуждению обнаружила я себя не на своей половине, поближе к краю, а посередине, почти что уткнувшейся носом в обнажённую грудь Алессандро. Сам жнец преспокойно спал рядышком, лицом ко мне, и добро бы только спал. Одна рука его нашлась под покрывалом, на моей талии, и возлежала она на изгибе моего тела так, словно именно там ей и следует быть.

Накануне мы тихо-мирно вернулись домой и чинно легли спать каждый со своего края. Я не настаивала, чтобы Алессандро всенепременно укладывался на пол или на лавку и даже заикаться не смел о ночёвке на одной со мной горизонтальной поверхности. Кровать была достаточно широкой, мы вполне могли спать на ней, не мешая друг другу, а своё отношение к интиму жнец ясно обозначил ещё в Алансонии. Многострадальный тюк не в счёт. Поэтому возможные приставания со стороны Алессандро меня не беспокоили. Да и сейчас… просто неудачно перевернулись и не отодвинулись, ещё и руки во сне протянули куда не надо. Бывает.

Я собиралась отодвинуться. Честное слово! Но Алессандро, похоже, действительно спал, и я не удержалась, воспользовалась возможностью посмотреть на него поближе. Всё же когда люди спят, они более расслаблены, уязвимы и не прячутся за масками, неизменными в часы бодрствования. Сама не знаю, что в точности я намеревалась углядеть в безмятежном лице, однако лежала себе тихо и смотрела, смотрела… пока по губам не скользнула тень улыбки, а рука на талии не сжалась, притягивая меня ближе к мужскому телу. Я дёрнулась, и Алессандро открыл глаза. Несколько секунд смотрел на меня со странным выражением, смесь растерянности и удивления с щепоткой досады, и мне вдруг подумалось, что видел человек хороший, приятный сон, проснулся, а тут я и прочая суровая реальность во всей своей неприглядной красе. Поневоле разочаруешься. Жнец убрал руку, перевернулся с бока на спину. Я поскорее отодвинулась на самый край, рискуя вовсе свалиться с кровати.

— Мы просто спали… в таком положении, — заверила поспешно.

— Я понял, — Алессандро потёр глаза и переносицу, откинул покрывало и встал. Прислушался к тишине в доме, выглянул в окно.

Спал жнец в штанах.

Я — в хлопковой пижаме без намёка на эротичность.

В общем, всё скромно и исключительно пристойно.

Только я почему-то всё равно смутилась.

А жнец нет.

— Сегодня снова пойдём к арене, — проинформировал, копаясь в своей сумке в поисках свежей рубашки.

— Хорошо, — я украдкой рассматривала худощавое тело, отмечая бледную, совершенно незагорелую кожу, короткую линию шрама на спине, немного ниже левой лопатки, чёрный шнурок с металлической округлой пластиной на шее. На пластине что-то выбито, но с такого ракурса не удавалось разглядеть, что именно.